Чисто убийственный бриллиант
Шрифт:
Гадая, что бы это могло означать, Пандора пришла к выводу, что, должно быть, это кнопка настройки дисплея. Сначала тумблер сопротивлялся любым попыткам повернуть его, пока наконец Пандора не потянула его на себя, после чего он со щелчком легко повернулся в ее пальцах, и на дисплее замигали цифры. Добравшись до 08:02, Пандора нажала на тумблер и тут же пожалела об этом.
Пол под ней исчез, стены Стрега-Шлосса тоже. Все еще рефлекторно сжимая часы, Пандора с головокружительной скоростью завертелась в воздухе и едва успела осознать этот факт, как приземлилась на что-то твердое и крайне недружественное по отношению к человеческой плоти.
— АААУУУ! — взвыла она, пытаясь понять, какая
«Это не яма, это гнездо, — догадалась она, в ужасе разглядывая яйцо, — и кто бы его ни снес, он не слишком обрадуется, когда вернется домой и застанет здесь меня». Гнездо было свито настолько старательно, что возможности бежать сквозь стены или пол не было никакой, поэтому Пандора решила карабкаться вверх, цепляясь за ветки и оскальзываясь на глине, которая служила в качестве примитивного герметика. Кора и грязь дождем сыпались ей на голову, пока она лезла, упираясь ногами в стенки гнезда. Град обломанных веток забарабанил по полу, досталось и одинокому обитателю жилища. Пандоре показалось, что прошла целая вечность, прежде чем она вскарабкалась на край гнезда и с замиранием сердца выглянула наружу.
— Не может быть! — застонала она, потрясенная странной привычностью открывшегося перед ней вида. Впереди простиралась Лохнагаргулья, а позади — пики Бенгормлесса.
— Но… но… — пропищала Пандора, вцепившись в край гнезда, но что, черт возьми, она делает тут, на высоте двухсот метров над землей, на верхушке огромной шотландской сосны, и куда, скажите на милость, девался Стрега-Шлосс?
Заставив себя посмотреть вниз, она увидела тонкую спираль дыма, поднимающуюся от земли, покрытой первобытным лесом. Исчезло все — сады, поляны, погреб и дорога на Окенлохтермакти. Вместо этого внизу расстилалось море листвы, сквозь которую лишь кое-где проглядывала бурая почва. Стрега-Шлосс будто никогда и не существовал. Пандора задрожала, вцепившись в ветки, ее мысли заметались, а в уголке мозга уже начал оформляться смутный страх. «Это не совсем гнездо, — подумала она, наблюдая за поднимающейся снизу струйкой дыма, — правильным названием будет «насест». Насест дракона», — подсказала она сама себе, пытаясь не завопить в голос. Пандора перегнулась через край гнезда, чтобы обеспечить лучший обзор сквозь крону дерева, и стала вглядываться в источник дыма. На земле копошились две фигурки; та, что поменьше, была похожа на человеческую, другая, с перепончатыми крыльями и заостренным хвостом, несомненно принадлежала дракону. Несмотря на то что Стрега-Борджиа долго и счастливо жили бок о бок с различными зверями, в том числе и драконами, наличие в гнезде обглоданных костей заставило девочку усомниться в том, что этот конкретный дракон считает поедание людей нарушением этикета.
«Как, — подумала Пандора, — находиться в детской и в следующее мгновение очутиться…» Она закрыла глаза и тут же широко открыла их. Дважды моргнула, а затем, осторожно заведя руку назад, вытащила будильник миссис Маклахлан из заднего кармана джинсов. Вот он есть, сказала она себе, и… вот его нет. Часы по-прежнему показывали 08:02. Пандору озарило. Так бывает, когда человеку вдруг открывается непознанное, словно мозг получает сигнал извне. «Это не две минуты девятого, ты, тупица, — подумала она, — это восемь сотен и два, — год, а не время суток…» Тень накрыла гнездо, и, подняв голову, Пандора поняла, что стоит поторопиться. Она потянула на себя тумблер на задней панели часов и лихорадочно
— ЕЩЕ ОДИН! — проревела драконесса, одарив Пандору незабываемым видом смертоносных желтых зубов в несколько рядов, позади которых колыхались огнеупорные миндалины. — Жалкие насекомые, вы, похоже, плодитесь, как кролики, — заметила она и добавила: — Я думала, что избавилась от вас, карликов, много лет назад. — Драконесса с громким щелчком захлопнула пасть и уставилась на Пандору. Массивные крылья с кожаным скрипом медленно сложились у нее за спиной. Из ноздрей вырвались шипящие облачка пара. Огромный бриллиант, висевший в ухе драконессы, поймал солнечный луч и рассыпал по всему гнезду пляшущие искры.
— Как раз настало время второго завтрака, — заметила она и похлопала себя по раздутому животу. — Я люблю хорошо прожаренное мясо, а вот сырое не перевариваю. — И она протянула лапу, чтобы схватить и поджарить девочку.
Не колеблясь ни секунды, Пандора изо всех сил вжала тумблер в будильник. Закрутившись в огненной вспышке, она рухнула вниз на холодный безжалостный камень. Открыв глаза, Пандора сразу увидела будильник. «Неужели уже так поздно? — подумала она и тут же спохватилась: — Нет, Пан, это не без десяти пять, это 1650 год…» Застонав, она встала и огляделась. Это Стрега-Шлосс, родной дом за сотни лет до ее рождения. По какой-то неведомой причине эта догадка принесла с собой чувство болезненного одиночества. «Я скучаю по своей семье, — подумала она, подавляя слезы, стараясь не всхлипнуть, — вдруг ее поджидает нечто похуже дракона. Это ведь все равно что они мертвыили я мертва. Меня просто нет». Охваченная жалостью к себе, она принялась озираться. Это и впрямь был Стрега-Шлосс, но вовсе не тот, который был знаком ей как свои пять пальцев. Первое, на что она обратила внимание, была нехватка света. Причиной царивших в доме сумерек явился тот факт, что окна сжались до узких бойниц, забранных кусками стекла, толстого, как дно бутылки, и почти не пропускавшего света. В камине вместо привычного масляного радиатора, обогревавшего детскую, лежало наполовину обугленное толстое бревно, а на полу перед камином подозрительно реалистичная медвежья шкура заменила лоскутный половичок, верой и правдой служивший двум поколениям Стрега-Борджиа.
Некрашеные стены были сложены из грубо обтесанного камня, а дверь в коридор представляла собой несколько окованных железом толстых досок, из которых еще сочилась смола. Из коридора послышались громкие голоса и тяжелые шаги, заставившие Пандору оглядеться в поисках укрытия. Комната, как назло, была почти пустая, если не считать большого стола. На нем громоздился глобус, отличающийся крайне неточным изображением материков, валялись несколько бумажных свитков, перевязанных лентами и запечатанных воском, и лежала маленькая металлическая коробочка.
Заскрипел замок — кто-то вставил ключ с внешней стороны. Судорожно сжимая будильник в руках, Пандора пристроилась у двери и, щурясь в темноте, начала устанавливать время. Дверь распахнулась, голоса стали отчетливыми. Трое мужчин, поняла Пандора, моля, чтобы они не захлопнули дверь, обнаружив таким образом беззащитную пришелицу. К ее облегчению, они сразу же увлеклись металлической коробочкой, лежавшей на столе, и не обратили на девочку ни малейшего внимания. С тем же успехом она могла бы быть невидимкой.
— Ключ, Мальволио, — сказал один из мужчин, загораживая Пандоре обзор.
— Вот он, — отозвался другой, вероятно, Мальволио.
— Давай же, используй его, варвары надвигаются, — велел третий резким, осипшим голосом. На миг воцарилась тишина, и Пандора склонила голову, чтобы сосредоточиться на часах. Ее внимание вновь привлек полный изумления голос первого мужчины.
— Это то, о чем было сказано в пророчестве… Перикола д… Иллюминем… — Он смолк, уступая место Мальволио, который прошептал: