Чокнутая будущая
Шрифт:
— Как подло, — процедила она с неприязнью. — И за такую чушь тебе платят? Ты просто говоришь, что тебе выгодно!
— И что здесь неправда? — вкрадчиво спросила я.
— Никуда Антон от меня не денется. Мы были вместе четыре года, какое значение имеет небольшое недопонимание? Просто перестань крутиться около него.
— Почему он тебе так нравится? — не удержалась я от любопытства. —Ты красивая и успешная, вокруг полно разных мужчин.
— Он надежный, — ответила Инна, не задумываясь.
Надежный.
Императрицы —
Что тут поделать?
У каждого свои недостатки.
— Ну вот ты сама и развеяла свои подозрения. Может ли такой надежный человек, как Антон, увлечься женой брата? Ты знаешь его лучше меня, и так и не поняла, какой он?
Инна долго молчала, внимательно разглядывая меня.
Потом поднялась.
— Ты права, — согласилась она без прежней агрессии. — Что же, Алеше привет. Муж у тебя милый.
А то я сама не знаю.
До следующего клиента оставалось минуть пятнадцать.
Карты лежали передо мной — готовые ответить на каждый из моих вопросов.
И зачем я только сама себя ограничиваю?
Мало ли, что я обещала Антону, он все равно никогда не узнает об этом.
Словно наркоман, дорвавшийся до долгожданной дозы, я схватила колоду.
Понять, о чем думает и что чувствует Антон, без расклада у меня никак не получалось — он вел себя фальшиво, отстраненно, непоследовательно. Бабушка про таких говорила: пулось ривезень, оймесь верьгизэнь. У него лисий хвост, да волчья пасть.
Порой казалось, что я ему действительно нравлюсь, а порой — что раздражаю.
Как так можно вообще с живыми людьми?
Все было, словно в тумане, и, только окинув взглядом расклад, я немного отрезвела.
Тут любой бы отрезвел — меня будто холодной водой окатили.
Недоверие. Подозрительность. Тревога за брата.
Антон испытывал меня, потому что переживал за Алешу — вдруг тому в жены досталась всякая пакость.
Как унизительно.
Редкие проблески искренней симпатии тут же перекрывались настороженностью.
Да как он смеет!
И что будет делать, если уверится, что я не подхожу для Алеши?
Начнет нашептывать про меня гадости?
Отравит?
Изгонит из дворца?
Резко хохотнув, я схватилась за волосы.
Представила себя в белом рубище, босой и простоволосой шагающей по пыльным дорогам. И кожа измазана дегтем.
Да кто дал ему такое право?
Я не была виновной, не была подопытной крысой, но чувствовала себя и той, и другой.
Все
Антон ожидал от людей худшего — что же, неудивительно, что худшее он и получал. Инна ему изменяла, брат беззастенчиво лазил в его кошелек, а друзей, видимо, и в помине не было.
Каждому по вере его, ага.
Я могла бы озарить своим пылом и светом его унылую печальную жизнь, но он даже не рассматривал такую вероятность.
Надо сказать, что я тоже в этой истории не была бедной овечкой, поскольку имела на Антона вполне конкретные виды и не особо задумывалась о чувствах Алеши.
Наверное, нам всем предстояло что-то постичь и что-то понять.
Чему-то научиться и пройти классическим путем героя Таро — от беззаботного Дурака до постижения всего Мира.
И мы еще в самом начале этой дороги, так отчего же мне так обидно?
Зазвенел звонок — пришел следующий клиент. Я отправилась открывать, дыша глубоко и размеренно.
Ты взрослая, Мирослава.
Ты не будешь так бурно реагировать.
Ты примешь все с достоинством и спокойствием.
В конце концов, без плохого нет хорошего, без хорошего нет плохого.
Улыбаясь клиентке, я спрашивала себя: хватит ли у меня выдержки встретиться с Антоном лицом к лицу и сохранить самообладание, или я просто расцарапаю ему лицо, чтобы неповадно было.
Когда пришел Антон, я как раз только достала пирожки из печи.
Маленькие, со сладким ревенем — один к одному.
Бабушка все порывалась снести эту печь, но я отстояла.
Мне нравился запах и то, как трещат поленья.
Настроение старого дома. Его дух.
Разве современное отопление заменит все это?
Кутаясь в пеструю диковинную шаль, я стояла, прислонившись бедром к столешнице, и смотрела, как Антон моет руки. Он казался немного напряженным, да и только. Ни волнения, ни пылающих взоров, ничего, что могло бы подарить трепетной девушке надежду.
Наверное, я всегда была такой — хоть кол на голове теши. Не умела вовремя остановиться. Разгонялась, не глядя на знаки.
— Интересно, — сказала я небрежно, — твой похоронный бизнес — это прибыльное дело? У тебя действительно полно денег?
— Что? — он удивленно оглянулся на меня.
— Ты моложе Алеши и богаче его. Может, мне махнуть, не глядя, одного брата на другого?
— Что? — повторил Антон растерянно.
— Что — что? Разве ты не вьешься вокруг меня потому, что влюбился без памяти?
— Я вьюсь? Я влюбился?
Возможно, он и не испытывал ко мне нежных чувств, но, по крайней мере, я всегда могла выбить почву из-под его ног.