Чтица Слов

Зингер Татьяна

Воины ворвались в сражение плотным потоком. Нападали и оборонялись. Оттесняли врагов от стен гарнизона. Мечи их кружили. Текла кровь. И всё-таки не было в движениях отточенности, не было умения смотреть наперед. Твари разили нерасторопных мужей когтями, накидывались, впиваясь зубами в мясо.

Одна такая тварь вскинула лапы к небесам. В стену ударила молния, задев одного из лучников. Крик, полный боли, разнесся над гарнизоном. Крик и вонь паленого мяса.

– Что стоишь?!
– завопил тот служивый, что не позволил Иттану встать плечом к плечу с

воинами.
– Лупи их магией!

Легко сказать, но невыполнимо, если ты, конечно, не обученный боевой маг. Впрочем, Иттан не стал спорить. Наметил глазом цель. Сосредоточился. Колдуны-твари были слабы, и от любого встречного заклинания их колдовство рушилось, опадая крупицами энергии на землю. Изо ртов вырывались звуки, походящие на хрюканье.

– Пли!
– вскричал командующий, но лучники не спустили тетиву. Лишь один паренек, сощурившись, размахнулся и кинул в гущу тварей шарик в железной оболочке, который до сих пор вертел меж пальцев. Тот упал ровнехонько по центру, и толстозадый гад наклонился к нему, взялся рассматривать. С секунду не происходило ровным счетом ничего, но на крепостной стене воцарилось молчание, словно в предвкушении.

А воины как по команде побежали назад. Чего они испугались?!

Да и не было в этом побеге паники. Скорее - безразличие.

Взрыв прогремел неожиданно. Столп огня будто вырвался из-под земли. Оглушительный, от него заложило в ушах. Звуки слились в гул. И медлительные твари, не успев отпрянуть, разлетелись по полю обгорелыми ошметками мяса и костей.

Никогда прежде Иттан не встречал подобного механизма. Что сконцентрировано внутри шара? Магия? Но истинная сила была спокойна к взрыву; энергия не всколыхнулась. Чистое пламя?.. Как его заперли в оболочке из железа?

Кажется, недоумевал один Иттан. Воины гарнизона улюлюкали на разные голоса.

– Так их!

– Да!

– Мощно!

Сутулого паренька хлопали по плечам, и он смущенно опустил взгляд и бубнил что-то, мол, да было бы за что, оно само.

– Твари пугливы, и сегодня они отступят, - расхохотался командующий.

Так и вышло. Остатки перебили стрелами и мечами, и на округу пала шаль покоя.

После солдаты упивались элем, сидя за нескончаемыми рядами столов в обеденной зале. Молотили деревянными кружками, требуя добавки. Горланили песни и мерились количеством убитых гадов. Шальное веселье не кончалось, и Иттан, перекрикивая десятки голосов, обратился к командующему, который заигрывал с девицей из гражданских.

– Что находится в шаре?

– Далеко не убегай, - командующий шлепнул девицу по бедру.
– Соль, - равнодушно ответил он.

– Соль?
– переспросил Иттан, и во рту стало солено.
– Обычная?

– А сам как думаешь? Нет, конечно. Я в подробностях не силен, но наши умельцы наловчились зажигать её и кидать во всех подряд. Забойная штука, скажу я тебе. Нынче, правда, хиленькая атака была, несерьезная, но когда эти чудища валят толпами, наши парни не успевают от них отбиваться, и наше единственное спасение - парочка шаров с заключенной

в них солью.

Иттан вспомнил пламя, что взметнулось к небу и до костей вылизало тварей. Так вот что он должен добывать в завесы - некий порошок. Сильнее любой магии - чистая сила, способная уничтожить всё живое. Испепелить. Разорвать на части.

Мощь, к которой страшно прикасаться. Но собирать?..

Впрочем, кто его спрашивает.

От гомона закололо в висках, а горьковатый эль был отвратен и горьк, потому Иттан встал, сглатывая вкус дешевого пойла, и направился в чулан, гордо именующийся личными покоями. И дошел бы, если бы по пути ему не встретилась девчонка, привалившаяся к стене.

Тая.

– Эй, ты жива?
– Он провел у неё ладонью перед глазами.

– Мне нужна твоя помощь, - просвистела она, а взгляд её бегал.

– Что случилось?

– Ничего.
– Она мялась, не решаясь о чем-то попросить. А рука сжимала бок. Иттан задрал несуразное платье длиной до лодыжек, и девушка не успела отпрянуть.

Рана была небольшая, но глубокая - словно в мясо вогнали карандаш. Кровь свернулась, а кожа вокруг налилась красно-синим цветом.

– Это он тебя?
– Иттан смотрел долго, не решаясь коснуться.

– Нет...
– но, поборов гордость, призналась: - Да. Я...
– замолчала сумрачно, явно не договорив чего-то важного.

– Он сделал с тобой что-то ещё?!

Ярость разливалась по клеткам его тела. В крови плескался яд. Кулаки сжались, и глаза опасно сощурились.

– Это неважно.

– Сделал?!

– Нет.
– Тая покачала головой, и тяжелые кудри её заслонили лицо. - Обещал, но не сделал. Не успел... Я...

Вдруг она тряхнула волосами, принялась виновато озираться. Зашептала одними губами:

– Надо идти обратно.. .Я должна сдаться...

Завоняло магическим внушением. Иттан отвесил Тае пощечину - несильную, но отрезвляющую. Девушка, задохнувшись, согнулась пополам.

– Я убила его!
– простонала она.

Дальнейшее общение не имело смысла. В следующую секунду Тая оказалась перекинута через плечо, и Иттан понес её, слабо сопротивляющуюся, к себе. Повалил на кровать и стянул платье. По щелчку пальцев зажегся светлячок, и под тусклым мерцанием Иттан долго ощупывал края раны. Девушка закусила губу, но не издала ни звука. Иногда, правда, в ней пробуждалось нечто чужеродное - и она пыталась вскочить, чтобы куда-то уйти. Но была слишком слаба.

Иттан наложил повязку с заживляющей мазью, туго затянул концы ткани. Перевернул на живот, убеждаясь, что больше нет ни ссадин, ни синяков. Зачем-то провел по выступающим позвонкам.

И почему-то дыхание его сбилось.

– Пей, - сказал, вливая в рот восстанавливающую настойку из неисчерпаемых своих запасов. Жидкость текла по губам, Тая захлебывалась, но глотала.
– А теперь рассказывай.

– Я не...
– Она вновь удумала встать.

– Жить хочешь?
– Иттан легонько толкнул её в грудь, возвращая в постель. - Тогда рассказывай.