Что нам стоит дом построить
Шрифт:
Игорюха думает об этом и не замечает, что глаза у него начинают слипаться. Сначала правый, потом левый, и голова на стол начала клониться, та которым он с мамой и папой сидел.
— А путешественник наш спит,— улыбается мама.— Устал за день.
Папа несет Игорюху на руках в постель. Как маленького. Но это ничего. Хоть ночь на улице и белая, а все равно —ночь. А ночью всегда спать хочется.
Глава шестая. Она называется: самая важная задача. И — кого люди помнят
Разные
А попадешь на другую — тебе откроется его прошлое. И ты увидишь его таким, каким он был н сто, и двести, и даже четыреста лет тому назад.
И все это произойдет не в сказке, а в самой обыкновенной жизни. Потому что в конце дороги стоит такое здание, которое называется — музей.
В Тобольске музей находится как раз на территории кремля. Да-да, того самого, попасть в который так мечтал Игорюха. И куда вместе с папой и мамой отправился рано утром.
Игорюха спешит впереди папы и мамы, и ему все кажется, что они идут слишком медленно. Странный все-таки народ взрослые. Когда вполне свободно можно пробежаться, они идут под ручку. Нет, когда он, Игорюха, вырастет, его ни за какие коврижки нельзя будет заставить так ходить. Разве что с мамой. А больше ни с кем. Это уж точно.
И как же отличалась эта, сегодняшняя, улица от вчерашней, по которой Игорюха ездил на тракторе с Гоги и Володей.
Если вчера Игорюха видел заводы и новые жилые микрорайоны, то вдоль этой улицы стояли небольшие деревянные домики.
— Скоро и здесь станут многоэтажные здания,— сказал папа.
— А мне жалко эти домики,— ответила мама.— Они такие красивые.
— Правильно,— согласился папа.— Но зато в этих домиках нет ни воды, ни парового отопления, ни газа, ни ванны с душем. А современные люди должны жить с современными удобствами.
— И лифта в этих домах нет,— поддержал папу Игорюха.
— Ну, лифт им и не требуется,— улыбнулась мама.— Зачем он, на чердак подниматься, куда старые вещи складывают?
— В лифте мальчишкам играть хорошо,— начал объяснять маме Игорюха.— Едешь с этажа на этаж. Весело!
– А в это время чья-нибудь старенькая бабушка на первом этаже стоит, ждет, когда вы шалить перестанете. Или раненный на войне инвалид,— укоризненно возразила Игорюхе мама.— Мальчишкам-то как раз можно и без лифта обходиться. Ножками даже до самой высокой вышины пробежаться — одно удовольствие. К тому же это ведь физическое упражнение. Чтобы стать сильнее, выносливее.
— А в результате и мальчишки станут здоровее, и лифты дольше без ремонта служить будут,— заметил папа.— А лифт сделать и установить — много трудов стоит. Да и привезти сюда через всю страну со специального завода, где их производят, тоже ведь нелегко. А пока в многоэтажном доме лифта не будет, его не заселят.
— Все-таки главное — это само здание. Без остального можно обойтись,— возразил Игорюха.
— Быстрый ты,— усмехнулся папа.— А как же дом без электричества, без воды, без тепла? Это не дом, а холодная бетонная коробка.
— Выходит, твоя бригада коробки
— Дома мы строим, дома! Монтажники, отделочники, механизаторы, сантехники, электрики.
— И кто же главнее? — опять переспросил Игорюха.
— Все — главнее,— усмехнулся папа.— Не подготовят механизаторы основание—нам, строителям-монтажникам, не на что будет панели ставить.
— Отделочники не оштукатурят, не покрасят, не оклеят обоями стены — никто в них жить не захочет,— добавила мама.
— Ладно, понял,— вздохнул Игорюха.
Все-таки ему хотелось, чтобы папина работа на стройке была самой главной.
— Что понял? — спросил папа.
— Что ты со мной разговариваешь, а сам, как вчера, снова задачки решать заставляешь. Только не по арифметике. А какие-то другие. Хитрющий ты.
— Эх, Игорюха!
Папа положил ему руку на плечо. Совсем как взрослому.
— Тебе в жизни много всяких задач придется решать. Очень сложных. Так что привыкай.
— А какая задача самая трудная? — спросил Игорюха.
— Самая важная,— поправил Игорюху папа.— Самая важная задача — это быть нужным людям.
Так они и шли, папа, мама и Игорюха. Мимо деревянных домиков, заборчиков, из-за которых выглядывали золотые шляпы подсолнухов.
У домиков стоят огромные поленницы березовых дров. Пожилая женщина с трудом несла тяжелые ведра с водой.
«Нет, хорошо, когда в домах центральное отопление,— думал Игорюха.— И не потому, что с ним легче и дрова колоть не надо. Просто, если сейчас города дровами отапливать, то никаких лесов не хватит. Всем березам, всем осинам, всем елкам пришлось бы в печках сгореть».
И еще он начал догадываться, как это правильно — строить высокие дома. Места на земле они нанимают мало, а людей в них живет много. Если представить, что на месте их девятиэтажки сто с лишним отдельных домиков стоит? По домику на семыо. То они, ого, какую площадь займут! Как целое колхозное поле. А на нем можно те же подсолнухи выращивать. Или пшеницу.
А старая улица все дальше уходила от новых городских микрорайонов, от стройки.
И, значит, ближе подходила к кремлю и музею. Поэтому и разговаривать папа с Игорюхой стал о прошлом Тобольска. Ведь сын строителя должен обязательно знать историю города, который строит его отец.
То есть Игорюхин папа хотел, чтобы Игорюха мог представить, каким был город и сто, и двести, и даже четыреста лет назад. И чтобы он знал, какие люди жили здесь.
Когда не только Игорюхи, но даже папы и мамы на свете еще не было. И даже бабушки с дедушкой.
— Ну, третьеклассник, отвечай, кто написал сказку о Коньке-Горбунке? Читал такую?
— Читал,— обрадовался Игорюха.— У нас в классе все ее читали. Про то, как у одного старика три сына было. И младший, Иван, самым лучшим, добрым и сильным оказался. И во всем Ивану помогал его друг — Конек-Горбунок! Только кто написал сказку, не помню.