Что нам стоит дом построить

Надточий Юрий Сергеевич

— Видимо, потому, что они были охотниками и рыболовами. И все время переносили эти легкие жилища в те места, где было больше зверя и рыбы.

Потом папа подумал и добавил:

— К тому же для того, чтобы построить даже самый простой деревянный дом, надо научиться обрабатывать металл. Найти железную руду, выплавить из нее железо, потом из этого железа выковать, топоры.

— Дерева без топора не срубишь,— понял Игорюха.

— А железной руды в этих местах не было.

— Здесь нефть была.

— Ну, о нефти в те времена

и не слыхали,— улыбнулся папа.— В Тюменской области нефти хоть и много, но это трудная нефть. Чтобы ее добыть сильным и мужественным людям, нужны были такие сильные и умные машины, которые могли и по болотам ходить, и по тундре ездить, и в воздухе летать, и землю бурить.

— А их тогда еще не придумали,— догадался Игорюха.

— Поэтому здешние жители так долго и не знали, что самое большое богатство этого края находится глубоко под землей.

— А вот там щиты и сабли лежат,— заметила мама.— На сабли, выходит, хватало железа.

— Местные жители были мирными людьми,— ответил папа.— А сабли от нашественников остались. Они пришли сюда из степей, прискакали на низких, лохматых, выносливых лошадях. Их очень много было, нашественников. Хоть местные жители не боялись даже на медведя один на один ходить, но они все равно потерпели поражение. Мужчины погибли в бою, женщин и детей захватили в плен.

Игорюха сжимает кулаки, представляет, как жестокие воины на лошадях окружают чум, мечут в него горящие стрелы. Ребятишки бегут из чума в тайгу, чтобы спрятаться. На них набрасывают петли, связывают.

— Что же, никто тех нашественников и победить не мог?— каким-то глухим от негодования голосом спрашивает Игорюха.— Так и позволяли им разбойничать?

— Будешь в школе историю учить, сам все узнаешь, отвечает папа.

— Я сейчас хочу знать,— настойчиво просит Игоорюха.

— Это долгий рассказ.

— Пусть долгий.

— Он не только долгий, но и трудный, этот рассказ, — задумчиво говорит папа.— Потому что дальше нашественники направились завоевывать русские города. Окружат город со всех сторон и посылают гонца с требованием сдаваться.

— Не сдавались?— с тревогой в голосе спросил Игорюха.

— Конечно, нет — ответил папа.— С врагами надо биться, даже если их намного больше. Пусть они и сильнее, а все равно сражайся

И вместе со взрослыми воинами бились с врагами и дети, и женщины. Погибал отец, на его место вставал сын.

Падал сраженный стрелой сын, мать лила со стены на головы завоевателей горячую смолу.

Видят нашественники — ничего не сделать с защитниками города. И начинают подкатывать к стенам тяжелые стенобитные машины. Закрытые со всех сторон повозки, внутри которых на цепях висят окованные металлом бревна. Раскачивают эти тараны и бьют ими в стены. Потом уже через проломы проникают в город.

Но наши предки сражались до последнего человека. Уже когда и стены у города разрушены, и дома в нем завоеватели поджигали. И оставалось от большого красивого города

одно пепелище.

— Сотни лет город строится,— вздохнула мама А уничтожить его можно быстро.

— Ломать — не строить,— сердито откликнулся и папа.

Игорюха глядел на его серьезное лицо, думал, что строители, наверное, больше всего ненавидят всяких завоевателей.

Надо же, работаешь, стараешься, а вдруг кто то придет и все переломает. Как те хулиганы, которые выдернули молоденькие березки, которые сажал Игорюхин класс у школы, где Игорюха учился.

Если бы их поймали, то Игорюха бы знал, как их наказать. Заставить вместо каждой выдернутой березки посадить десять. Или сто. Вот тогда-то они бы поняли, что к чему. И сами не стали бы больше березки трогать, и другим бы не дали.

А то есть еще ребята, которые в коридорах на стенах разные слова пишут. Их отделочникам потом приходится замазывать. Да еще краской закрашивать. А это сколько работы. Если всю замазку да краску по всему городу собрать, то, наверное, целый новый дом можно отделать или два.

Тут Игорюха покраснел, потому что вспомнил, как сам однажды написал на стене в коридоре свое имя. Так оно, небось, и осталось в их старом доме. Как память, что жил там такой глупый мальчишка.

Да, вот такие мысли возникли у Игорюхи. А когда человек начинает понимать, что чужой труд надо уважать и беречь, это значит, что он растет и умнеет.

— А нашественников все-таки прогнали,— радостно сказал папа.— И города отстроили на месте пепелищ и развалин.

Народу нашему очень трудно приходилось. Со всех сторон — враги. И с юга, и с запада, и с востока. Так что не раз и не два разрушенное приходилось восстанавливать. Придет воин с битвы, а дом у него сожжен. Вздохнет он, погорюет, отложит свой меч, возьмется за плотницкий топор и опять дом ставит.

— Как только терпения хватало,— прошептала мима.

— Не терпения, а мужества,— возразил папа.

— Да ведь мужество в бою нужно,— удивился Июрюха.— Какое же это мужество — дом строить?

— Большое,— сказал папа.— Человек строит ним и этим словно говорит врагам, что он сильнее их. Что он их не боится.

— И ты не боишься?— спросил Игорюха.

— Кого?— удивился папа.

— Ну, этих...

Игорюха помолчал и по слогам произнес трудное слово:

— Им-пе-ри-алис-тов.

— Нет,— ответил папа.— Это они нас боятся. Бонн я, что все народы на земле начнут строить такую же хорошую жизнь, как в нашей стране. Потому и грозят войной. Только руки у них коротки, вот что я скажу.

Игорюха с уважением посмотрел на папу. И решил, что тот древний воин, который с нашествен-никами сражался и дома строил, наверное, на папу был похож. Такой же сильный и высокий. И глаза у него были то добрые, то строгие.

А может, это папа похож на того строителя и воина. Только папа дома строит не из дерева, а из бетона И не топором, а с помощью различных машин.