Что не снимает стриптизерша

Карпова Яна Владимировна

– Ты ничего не попутала?
– нависнув над девицей, спросила я.

– Че ты хочешь?
– вызывающе прошипела та в ответ.

– Хочу, чтоб ты свалила и блядовала в свою очередь.

– Тебе че, сладко живется здесь?
– она привстала и приняла угрожающую позу.

То ли стареть я начала, то ли еще что, но я вдруг решила, что спорить с этой дурой просто не хочу. Я направилась в подсобные помещения, нашла Диму, взяла его за руку и повела в зал, не отвечая на его вопросы.

– Иди отправь эту шалаву на этажи.

Ушла я, не став дожидаться развязки - знала, что Димка поставит ее на место.

Настроение было паршивое, громкая музыка раздражала, живот ныл, и я пошла к своему шкафчику за очередной таблеткой. Закинув пилюлю в рот, я подняла пластиковый стаканчик и сделала первый глоток. В следующую секунду тонкие стенки смялись под ударом тяжелой туфли на платформе, пролетевшей мимо моего лица, чудом не встряв каблуком мне в глаз. Разлившаяся вода стекала по подбородку и плечу, а я на какую-то секунду замерла от неожиданности - не каждый день в меня метали обувь. Ну, и от испуга тоже. Пока я пришла

в себя, было уже поздно дергаться - Инга схватила меня за волосы и стала трепать, как будто стирала белье в реке. Я не видела, был ли в раздевалке еще кто-то, но на помощь никто не шел, а значит, я была наедине с этой бешеной теткой, причем в безраздельной ее власти. Не знаю, надоело ли ей таскать меня за косы или была тому иная причина, но она ослабила хватку и отпустила одну руку - видимо, чтобы сменить позу. Мне хватило секунды, чтобы вывернуться к ней лицом и выдернуть свои несчастные волосы из варварских лап, а в следующий момент потерпевшей уже была она. Не знаю, откуда я это взяла, но происходило все так быстро и складно, что было похоже на сцену из кино. Я ухватила ее за лицо обеими руками, прихватив височные пряди длинных волос, и большими пальцами надавила на глазные впадины. До конца своих дней, наверное, я буду благодарить всевышние силы, которые заставили ее вовремя закрыть глаза и которые ослабили мои пальцы после секундного порыва продавить их ей прямо в мозг. Инга вместо того, чтобы отрывать мои руки от лица и спасать глаза, зачем-то пыталась бить меня по животу - наверное, сказывался страх, приведший в беспорядок все инстинкты. Я подняла колено, защищая живот, и пригнула ее голову близко-близко к своей.

– Дура, ты понимаешь, что если бы я сейчас была пьяной или если бы ты меня раздраконила хоть на грамм больше, я бы поехала в тюрьму, а ты осталась бы без глаз, - злобно зашептала я, держа ее за черные кудри.

Я отшвырнула ее так, что она свалилась на пол, подвернув ногу, все еще обутую во вторую туфлю. Снова набрав стакан воды, я попила, наконец. Руки тряслись, глаза бегали по сторонам, непроизвольно пытаясь высмотреть потенциальную опасность. Но враг был обесточен и даже не пытался дергаться. Она так и сидела на полу, потирая лодыжку.

– Вот ты где, - в комнату влетел Димка с явным намерением что-то сообщить, но чуть не споткнулся об Ингу, - что случилось?

– Ниче хорошего - мы друг друга чуть без глаз не оставили. А у тебя как дела?
– я пыталась язвить, но голос дрожал, выдавая волнение.

– И что, мы хотим по десять тысяч выложить?
– После драки здесь не разбирались, кто прав, кто виноват - обе стороны наказывались. Я знала это, но так же знала, что вестись на такое могли только безнадежные идиотки.

– Димочка, при всем уважении, задайся вопросом, а не охренела ли ваша система? Я должна была ждать, пока она с меня скальп снимет?

– Любой конфликт можно решить мирным путем. Избегайте, значит, драки.

– А где ты был, такой мудрый, когда она чуть не вбила мне каблук в голову и выдрала половину волос? Это при том, что я стояла, никого не трогая, и запивала таблетку. Я должна была ее еще и закусить подошвой? Мало того, что вы не следите за своими шмарами, так я еще и должна платить за это?!

Мое негодование росло как на дрожжах и я приготовила еще кучу слов, но в этот момент в меня полетела еще одна туфля и на этот раз цель была достигнута - прямо по лбу стукнула платформа, а каблук со стразами рассек бровь. Я схватила стул и приготовилась то ли обороняться, то ли нападать - не знаю, но больше я терпеть атаки исподтишка не собиралась.

Димка рванул в сторону Инги, словно репку выдернул ее с пола и поволок в кабинет дирекции. Что там происходило, мне было все равно - после недолгого шока в мозг мой поступили импульсы о том, что башка разваливается на куски, а зеркало вещало, что мне пора идти умываться.

Я направилась в уборную, приложив к ране салфетку. Только я вышла в коридор, в глаза мне бросилась та красивая проститутка, Света, она шла мне навстречу и вела за руку...девочку. Маленькую девочку. Лет пяти, не больше. Вспомнив, какая на мне одежда, и что через салфетку просачивается кровь, я отпрянула в сторону и заскочила в ближайшую дверь, чтобы не наткнуться на ребенка.

Все, что я потом узнала об этом случае, были лишь сплетни, собранные девочками по задворкам клуба. Говорили, что к Свете приехала мама, привезла к ней дочку в гости. Некоторые рассказывали, что они прямо здесь и остановились, в одном из номеров; кто-то говорил, что Света сама снимает дорогую квартиру; кто-то совсем уж выдумывал, что ее мама - полоумная и не понимает, чем занимается ее дочь, что с ней ездит сиделка; еще была версия, что ребенка привез муж, который был не против того, чтобы супруга несла в дом деньги, пахнущие презервативами. Много говорили. А поскольку нам запретили общаться с проститутками и обмениваться с ними подробностями работы, то ни одну из версий нельзя было считать достоверной. Фактом оставалось лишь то, что по служебной части здания публичного дома Света вела за руку маленькую девочку...

Глава 23

Шли дни, рана моя зажила, Ингу отправили домой, я перестала переживать насчет продолжения истории с Роем. Никто меня не трогал и никому я не была нужна. Я совсем не думала об истории в массажке и старалась не вспоминать о происшествии с Галей. Меня несколько успокаивало то, как она отнеслась ко всему, хотя один вопрос не давал мне покоя: что это было? Была ли эта девушка настолько пошлой и потасканной, что ей было все равно, кто, где и при каких обстоятельствах ее трахал? Была ли она настолько разрушена произошедшим, что не хотела это обсуждать, дабы не сделать

себе больнее? Была ли она настолько слабоумной, что просто не в состоянии была осмыслить ситуацию? Была ли она настолько мудрой, что смогла принять произошедшее и просто жить дальше? Склонялась я к тому, что девочка эта была не самых благородных кровей и жилка путаны в ней все же была. Хотя, откуда мне знать? Я была старше нее почти на десять лет, и во мне уже укоренилась фраза 'вот в наше время...', присущая каждому поколению... Смешно, конечно, было думать о нравственности и тем более - пропагандировать ее, будучи стриптизершей, но все же я гордилась тем, что вела себя относительно достойно. Отдаваясь за деньги, я могла бы, наверное, уехать домой на новенькой машине, потому что предложения сыпались почти каждый день, причем не от самых мерзких представителей мужского населения. Были такие, которым я дала бы, да еще и сама заплатила бы, но сама суть того, что меня покупают, останавливала в самом пороге. С другой стороны - не все ли мы продаемся, уже устраиваясь на работу, будь то хлебопекарня, агентство недвижимости или ЖКХ? Сколько процентов населения планеты с удовольствием идут на работу? Насколько я знаю, около двадцати. То есть, народ сам себя насилует, издевается над собой в силу своей глупости, лени или сложившихся обстоятельств. Все же думаю, что первые две причины преобладают в большинстве случаев. Вот я, например, мучилась в силу своей глупости, хотя мотивация была довольно разумной - душа требовала удовлетворить амбиции, а поскольку я жила в согласии с собой, поездка была предрешена уже на зачаточном уровне, не зависимо от того, какие последствия виднелись на горизонте. Кстати говоря, предугадать их было не так уж сложно, тем более с моим-то опытом, поэтому называть глупость сложившимися обстоятельствами просто язык не поворачивается.

По-другому дела обстоят с теми, кто доволен своей работой. В моем нынешнем окружении были таковые, и немало. Значило ли это, что все они трахались налево и направо, косили бабло, складывая его стогами, и радовались жизни? Безусловно, и такие были среди танцовщиц, но была у нас очень приятная девочка, Степи, так вот она зарабатывала все лишь себе на хлеб, ее просто привлекала жизнь в экзотической стране, и вот она уже три года сидела там безвылазно, звоня иногда родне и сбрасывая на электронную почту фотографии. Еще одна девица танцевала исключительно ради самих же танцев - она любила сцену и себя на ней, ее не интересовали чаевые, она довольствовалась ставкой и тем, что зрители сами ей подносили прямо на сцену, она не ходила и не клянчила ничего - все, что было нужно ей, каким-то чудом приходило само. Некоторые девочки приезжали за свой счет, у них не было никаких норм и они никому не отдавали паспорта, то есть были свободны как птицы в полете, и их все в этой жизни устраивало. Так что говорить, какие мы несчастные и как нам не везет - все равно, что жевать воду. Мы сами строим свою жизнь, сами халтурим, используем дешевые материалы в строительстве, а потом сокрушаемся над тем, что мечты рушатся, мы сами ленимся встать пораньше, чтобы сделать побольше, лечь попозже, чтобы пропустить поменьше, а еще мы зачастую нанимаем других, чтобы они строили вместо нас - советчиков, родственников, друзей, врагов, риелторов, продавцов, рекламщиков... и вроде бы нельзя без них никак, и все так делают, но оборачиваясь назад, мы видим, что волосы острижены, чтобы любовнику понравилось, собака заведена, чтобы соседей позлить, каблуки надеты, чтобы подруги обзавидовались, гостиная покрашена в зеленый, чтоб родителей уважить, и многое-многое другое, сделанное для других, но не для себя. И ладно бы, если жертвуешь своими желаниями ради благополучия детей или здоровья родителей, но подумайте только, как ничтожно мало мы уделяем внимания своим нуждам, своим желаниям, переживая только о мнении других.

Глава 24

К моему приятному удивлению, уже в самые первые дни новая работа мне начала нравиться. За неделю, туристов привозили всего дважды, и оба раза они сидели не дольше пятнадцати минут. Но у нас начали появляться другие гости - индусы. Исключительно индусы. Поначалу они ходили по два-три человека, иногда даже одиноко сидели, рассматривая 'белое мясо' и потирая черными пальцами подбородок, потом уходили, но вскоре возвращались стайками и даже толпами по пятнадцать человек. Это были мелкие дешевые 'хаумачи', не озадачивающиеся лишний раз принятием душа или сменой полосатой футболки, но они исправно давали чаевые, правда, по двадцать бат, но зато не отмораживались, даже если мы танцевали для них по третьему разу. За вечер при желании можно было насобирать тридцать - сорок долларов. Сейчас даже перед собой стыдно об этом говорить, но тогда это было абсолютной находкой для тех, кто в 'Фэнтези' иногда за целую неделю получал двести бат, а иногда - совсем ничего. Ну, не получалось у них там работать... Не получалось и у меня, но я ухитрялась промышлять днем, благодаря знанию английского. Я работала за четверых: Алена кое-как сама себя содержала, а Наташа, Оля и Жанна порой полностью зависели от меня. Мне приходилось покупать своим девчонкам еду, оплачивать такси и даже покупать обувь, когда она разваливалась настолько, что не в чем было выступать. Я совсем не высыпалась - рано вставала, чтоб до работы успеть встретиться то с одним, то с другим кавалером и что-то на них заработать в наших заведениях. Мне опостылели наши рестораны, опостылело работать круглые сутки без выходных... Я опротивела сама себе - я знакомилась с каждым из этих мужчин только для того, чтобы поиметь несчастные двадцать-сорок долларов, я не встречалась с ними просто так, чтобы прогуляться, не имела права на простые человеческие чувства, такие как дружба, благодарность или симпатия... Дни мои разменивались на мелкие купюры, а вечером я шла работать не просто бесплатно, а еще и в минус...