Что такое Израиль
Шрифт:
Происходящее в Верхнем Назарете не исключение, но скорее яркий пример расизма по-израильски. Вы не встретите израильтянина, готового признать себя расистом. «Еврейские террористы», убийцы, ворвавшиеся во двор хевронского медресе с автоматами в руках и устроившие там бойню без разбора, отмежевываются от «расиста Каханэ». Каханэ тоже не согласен на такое звание: он ничего плохого об арабах не думает, кроме того, что они пьют еврейскую кровь, насилуют и убивают еврейских детей, что им не место в Израиле и что за сожительство с еврейкой араба надо сажать лет на пять в тюрьму, – а так он не расист. Генерал Рафаэль «Рафуль» Эйтан, принадлежащий к правой партии Техия (предшественнице Моледет), не желает, чтобы его ставили на одну доску с Каханэ и «террористами». С
Израильтяне никогда не считают себя расистами, что бы ни происходило. На предвыборных собраниях мне доводилось много раз слышать, что Каханэ не расист, потому что «арабы не раса». Каханэ – это, конечно, крайний случай, но он пользуется поддержкой в народе. Когда я срываю со стенок иерусалимских автобусов листовки, предупреждающие: «Араб! Не смей помышлять о еврейке!», всегда кто-нибудь осуждает меня за непонимание ситуации.
Израильские левые сионисты выступают в защиту прав арабов в Израиле, что достойно похвалы хотя бы потому, что не вызвано электоральными соображениями. Многие простые израильтяне ненавидят левых за это. А защищать приходится постоянно.
Мелкая дискриминация не преследуется по закону: домохозяева, отказывающиеся сдавать дома палестинцам, еще ни разу не были наказаны. Все же в Израиле есть более острые проблемы, чем мелкая дискриминация. Не забудем, что домохозяева Верхнего Назарета могут заниматься мелкой дискриминацией потому, что правительство провело акт крупной дискриминации и конфисковало земли Назарета.
Почти вся дискриминация в Израиле носит религиозный или полурелигиозный характер и уходит корнями в попытку «вернувшихся» эмигрантов воссоздать религию древнего Израиля в замкнутой, герметичной форме. Тогда и возникло напряжение между двумя сущностями иудаизма – универсальной верой и национально-племенной религией. С одной стороны, иудаизм провозгласил, что Бог один, то есть один для всех, с другой – это Бог Израиля, и делиться им не хочется. Две тысячи лет назад в Средиземноморье и тринадцать веков назад в Хиджазе сложились колонии монотеистов – неевреев, тянувшихся к иудаизму, но не находивших себе места в его системе. Монотеисты хотели религию с храмами, священниками, обрядностью. Все это было у иудеев, но не для передачи.
Иудеи, хоть у них и существовала традиция «просвещения народов», не хотели распространять Слово Божие среди прочих племен и вести их. Монотеистов раздражали иудеи, не желавшие делиться истинной верой. «Разве Авраам был иудеем или христианином? Он был ханеф [стихийный монотеист]», – восклицает Мухаммад во второй суре Корана. Перед иудеями стоял тяжелый выбор, как перед выбирающим сосуд с водой. Если путник берет с собой в пустыню плохо закупоренный сосуд, то вода выльется или испарится. Если же сосуд будет закупорен слишком хорошо, его не удастся открыть. Иудеи оказались похожи на запечатанный сосуд: они сохранили монотеизм, но не смогли поделиться им. Можно описать положение дел и проще: реконструированный иудаизм был настолько герметичным, настолько самодовлеющим, что открыть его миру без революции не удалось бы.
Революция в иудаизме началась именно здесь, в Назарете, где стоят два важных храма. Один, православная церковь Благовещения на Источнике, находится там, где ангел явился Пресвятой Деве. Само здание довольно новое, но крипта сохраняет память о
Туристы и паломники обычно посещают католический храм Благовещения. Он стоит на месте дома Девы Марии. Фасад храма украшают изображения ангела и Девы, древние пророчества, осуществившиеся на этом месте, знаки четырех евангелистов. На главных дверях изображены сцены земной жизни Иисуса, на дверях слева и справа – сцены из Ветхого Завета. Хотя теология видит в Новом Завете развитие Ветхого, речь идет о развитии диалектическом, через отрицание или переосмысление прошлого сквозь призму будущего. Поэтому изображения Адама и Евы, Потопа, Ноева ковчега, царя Давида непосредственно связаны с евангельским рассказом.
На нижнем уровне огромного храма находятся остатки древних церквей и самого дома Пресвятой Девы. Судя по отчету археологов, поработавших здесь в 1960-х годах, когда строилась новая церковь, не прошло и нескольких десятков лет после Распятия и Воскресения, как сюда пришли первые паломники и нацарапали: «Аве, Мария». Семья Иисуса жила здесь многие годы. Сохранился водосборник, в котором они, как и нынешние жители Назарета, собирали дождевую влагу. Целы своды пещеры, куда они загоняли овец или складывали орудия ремесла, где отдыхали жарким днем.
«Хегесипп» [46] повествует о том, что через полвека после Распятия император Домициан, встревоженный вестями о распространении христианства, велел доставить к нему в Рим семью Иисуса. Родных Христа привезли, они подтвердили высокое родство, показали свои мозолистые руки: «Смилуйся, император, мы простые крестьяне, у нас всего 25 акров земли, и мы сами ее обрабатываем». Император посмотрел на них, пощупал мозоли, дал каждому по сто долларов и отпустил восвояси.
46
«Хегесипп» – латинский пересказ «Иудейской войны» Флавия. – Ред.
На втором этаже церкви хранятся изображения Богородицы с Младенцем, присланные из разных стран. Художники сделали их своими земляками. Японская Мадонна с принцем Иисусом в парадном кимоно на фоне цветов, французская Мадонна, напоминающая франкские миниатюры VIII века, Мадонна – императрица Китая, камерунская Мадонна – все они подчеркивают вселенскую сущность Христа и Богоматери. Русско-еврейский писатель Фридрих Горенштейн писал об «Иване Христе из Рязани», подразумевая, что Иисус был еврейским пареньком из соседнего местечка Назарета. Собор Назарета отвечает на его бахвальство: «Да, именно из Рязани». У каждого народа своя Рязань и свой Христос.
Само существование Назарета вызывало недоверие ученых XIX века (а тем паче ученых-евреев следующего столетия). Иосиф Флавий не упоминает Назарет. А он должен был знать, ведь в дни войны между иудеями и римлянами Флавий, говоря современным языком, командовал Северным, Галилейским, военным округом в Иудее. В своем труде он упоминает названия множества мест в Галилее – но только не Назарет.
Спорам о том, существовал ли Назарет, был положен конец, когда археологи нашли в Кесарии саркофаг с надписью: «Череда священников из Назарета». Видимо, городок был крошечный, с населением 100–150 человек, по сути деревня, выселки большого села Яфиа (в наши дни зовущегося Яффа-ан-Насра, чтобы не путать с Яффа-эль-Бахр, приморской Яффой возле Тель-Авива). Плотник Иосиф ходил в Яфиа, в райцентр, за гвоздями.