Что вы скрываете, Хандзо-сан?! Том 4
Шрифт:
Ставки «Акционер» повышал неохотно, а я его и не торопил.
Учитель кричал мне в личных сообщениях, чтобы я засветил ему карты. Но я продолжал игнорировать его.
Когда электронный крупье разложил все пять общих карт на стол, Акционер написал в общем чате площадки:
«ну что же… Тогда ва-банк!» — и поставил всю сумму.
«Отвечаю тем же», — написал я. — «Ва-банк».
«Вскрываемся», — ответил Акционер, начиная открывать по одной карте.
Вот уже он открыл четыре карты. В итоге у него пока получалось
Волнение зашкаливало, сердце колотилось словно бешеное. Ведь если последняя карта окажется тузом — я проиграю. У него будет старшее каре.
Я замер в ожидании, когда он перевернёт последнюю карту.
На кону было двадцать пять миллионов йен.
Глава 12
Нет. Это был не туз. Он открыл восьмёрку. Отчего у меня на сердце отлегло, и я вздохнул с облегчением.
«Итого — три туза и две восьмёрки. Этого, думаю достаточно!» — написал Акционер.
«Нет. Недостаточно. У меня каре» — ответил я и вскрылся.
А затем площадка отреагировала. На экране возникло сообщение:
'ПОЗДРАВЛЯЕМ!
ВЫ ВЫИГРАЛИ 25 115 000 ЙЕН!'
И тут же на моём телефоне просигналило сообщение о новом поступлении средств. Я сделал их!
Следом за площадкой отреагировал и Акционер, начиная грубо выражаться в мой адрес. И, что было ожидаемо — Учитель.
«Я тебя предупреждаю! Вычислю по IP и скоро приду к тебе. Жди и бойся!»
Я же ответил ему очень кратко и понятно:
«Акио — ты лох. Поздравляю! Думаю, что Мико удивится, узнав, чем ты зарабатываешь. И теперь ты бойся, лошара. И сиди тихо. Ведь у меня есть записи, и я могу отправить их в полицию».
После этого он вдруг оказался недоступен. Я рассмеялся, представляя, как он вытаскивает сим-карту, разламывая её, и уезжает в неизвестном направлении, по пути выбрасывая телефон.
Я вспомнил о кредитах, которые я взял, притворяясь простачком.
Быстро вернул один из них, четыре миллиона йен. Следом погасил задолженность в микрокредитной организации. И проценты. Эти ушлые ребята за час с двухсот тысяч йен накрутили ещё три тысячи восемьсот.
А затем посмотрел на итоговую цифру.
Почти двадцать один миллион прибыли!
— Да! — закричал я в потолок. — Получилось! Я сделал их!
Но последующий откат поумерил мой пыл. Резко закружилась голова, пересохло во рту. Я кое-как, покачиваясь, добрёл до кухни. Цепляясь за мойку, открыл кран и начал жадно пить воду, периодически поливая свою голову.
Да, я пришёл в себя. Затем началась лёгкая дрожь, которая исчезла примерно через десять секунд.
Я тут же набрал профессора. Но он не взял трубку. Только после того, как я закипятил чайник и заварил себе зелёный чай, мой телефон ожил.
— Да, Хандзо-сан, — ответил запыхавшийся профессор. — Извиняюсь, что вовремя не ответил. Я проводил очередной эксперимент, нельзя было
— Да, Ёсикава-сан, — пробормотал я, чувствуя лёгкую слабость. — Меня вновь посетил откат. Хотел бы узнать — готово ли новое средство. Вы вроде говорили, что замените то, от которого я отключался.
— Ах да, Хандзо-сан! — вновь громко ответил Ёсикава. — Оно готово. Сейчас… ещё полчаса нужно. Чтобы сделать ещё на несколько пузырьков.
— Тогда я скоро зайду к вам в гости, Ёсикава-сан, — предупредил я.
— Да, я только хотел предложить, Хандзо-сан, — довольно ответил профессор. — И поделюсь ещё одной радостной новостью!
Он отключился, а я какое-то время переваривал полученную информацию. Что ещё за радостная новость? Неужели он продвинулся в плане восстановления того самого реагента, который позволит скопировать мутаген?!
В общем, скоро выясним.
Допив чай, я взглянул в окно. На улице моросил дождь. Поэтому я надел спортивный костюм и, перед тем как выйти из подъезда, накинул капюшон куртки.
Не спеша, прогулялся до дома профессора. Как раз и прошло полчаса, когда я постучал в дверь его квартиры.
— Да-да, заходите, Хандо-сан, — распахивая дверь, забормотал Ёсикава. — У меня, правда, тут небольшой бардак.
Я зашёл в квартиру и огляделся. Бардаком и не пахло. Прихожая завалена какими-то небольшими картонными коробками. Но и всё на этом.
Видно было, что профессор следил за чистотой. Особенно чисто было в его комнате, которую он переоборудовал в лабораторию. Даже я бы сказал — стерильно. Лабораторное оборудование — несколько белых ящиков с мигающими индикаторами — тихо жужжали у стен. У окна лениво перемешивала пробирки с растворами механическая рука.
— Вот, — протянул мне небольшой ящичек Ёсикава. — Тут десять штук. После десятой ваш организм начнёт сам вырабатывать нужные ферменты.
Я открыл ящик и увидел в ячейках десять пузырьков с небольшими пробками.
— Вы говорили, что у вас есть радостная новость, — напомнил я.
В ответ Ёсикава широко улыбнулся:
— Ага, но до этого нужно взять у вас ещё немного крови, Хандзо-сан. И провести один кро-о-охотный тест.
Я закатил глаза. Ну и сколько ещё это будет продолжаться? Сел на предложенное профессором кресло. Закатал рукав и подготовил вену к забору крови.
— Совсем немного, Хандзо-сан, — тихо прокомментировал Ёсикава и наполнил пятикубовый шприц.
Затем приложил ватный тампон, и я согнул руку в локте.
— И вот тест. Возьмите, Хандзо-сан, — профессор протянул мне пачку листов. — Теперь уже не надо запускать мутаген.
На лице Ёсикавы промелькнула странная улыбка.
Я пожал плечами, решив спросить его о странном поведении после прохождения теста. Ответил на все вопросы, расставив галочки там, где счёл необходимым, и передал это Ёсикаве.