Чудеса за третьей дверью
Шрифт:
— А теперь — чтобы ни звука, — едва шевеля губами, прошептал он.
Степан вопросительно посмотрел на Руя. Лютен кивнул. Крадучись, все трое спустились к пруду, и оказались возле той скамейки, где сидели днём. Человек оглянулся по сторонам, пытаясь понять, что заставило фейри вести себя так осторожно.
Вдруг на противоположном берегу, там, где зеркало воды удерживала старая плотина давно не существующей мельницы, послышались какие-то звуки. Туман приглушал их, рассеивал и искажал, но, вслушавшись, Степан понял, что кто-то напевает песенку. Голос был
Хозяин шато с полчаса тщетно всматривался в туман, но вот пение закончилось, а он так и не увидел той, что пела. Руй и Дуфф переглядывались. Степан наклонился к ним:
— Что это? Или кто? — прошептал он.
— Русалка, — спокойно пояснил гоблин.
Глава 5. Память минувших лет
Руй деловито нарезал сыр и колбасу. Степан рылся в кухонных шкафчиках, пытаясь вспомнить, где он видел большую банку с какао.
— Я бы не отказался от яишенки, — подал голос Дуфф из кресла перед камином.
Человек и лютен, будто по команде, бросили свои занятия и повернулись к гоблину.
— Ладно, тащите что есть, — благодушно махнул рукой тот.
— Было б быстрее, если б ты помогал, — заметил домовой.
— Я помогаю. Тем, что не мешаю, — Дуфф принюхался и с интересом спросил:
— Шоколад?
Степан, отмерявший в сотейник найденный какао-порошок, кивнул.
— Если хотите, могу предложить чай. Или кофе.
— Нет, почему же, — гоблин явно воодушевился. — Шоколад вполне подойдёт!
Руй что-то проворчал себе под нос.
Когда импровизированный ужин был готов, тарелки и чашки заняли два составленных вместе у камина стула, а Степан устроился на третьем — домовой порывался уступить ему кресло, но человек категорически отказался — полночный «военный совет» можно было считать открытым.
— Главный вопрос: насколько она опасна?
Фейри растерянно переглянулись и Руй пожал плечами:
— В общем-то, она совсем не опасна. Если её не разозлить.
— Она дух, — добавил гоблин, словно это всё объясняло.
Степан требовательно посмотрел на него. Дуфф скорчил гримасу, но продолжил:
— Духи только отчасти принадлежат нашему миру. Можно жить с ними рядом, можно говорить с ними. Но понять их до конца ни один смертный — а я подразумеваю под этим и людей, и фейри — не сумеет. К тому же духи очень себялюбивы.
— Кто бы говорил, — буркнул Руй. Гоблин осёкся и резко повернулся к лютену. Домовой усмехнулся:
— Хотя это правда. Фейри горды, но духи — обидчивы до крайности. Причём часто вообще непонятно, что могло их обидеть.
— Значит, она не просто опасна, а очень опасна, — Степан невольно покосился на большое кухонное окно, словно туда вот-вот могла заглянуть русалка.
— Я даже и не знал, что в здешнем пруду кто-то есть, — признался Дуфф. — Помнится, русалка жила у излучины Блаве, там, где была пристань старого аббатства. Но это не может быть та же самая, они никогда
— А как вообще появляются русалки?
Гоблин нахмурился. Руй вздохнул:
— Это погубленные души. Молодая девушка становится русалкой, если её смерть происходит на берегу водоёма или в воде, и водоём становится её могилой. Однако не всякая смерть означает появление русалки. Я вот впервые встречаю их. Тут вроде бы ещё важно время года и, кажется, фаза луны. Наверняка есть и другие условия. Простите, хозяин, подробностей я не знаю. Но вы ведь слышали её песню? Это скорбь об утраченной радости жизни.
— То есть где-то на дне пруда лежит скелет какой-то девушки, которую убили в имении? — ошарашено переспросил Степан.
— Или она сама наложила на себя руки, — внёс коррективу Дуфф.
— Месье Руй, но вы ведь всё это время присматривали за шато. Вы бы наверняка увидели, случись тут нечто подобное!
— Не надо путать фейри с локатором, — недовольно проворчал гоблин. — Лютен ведь не может сутки напролёт патрулировать имение. И вообще, они хранители дома, но не земель вокруг него.
— Это правда, хозяин, — подтвердил домовой. — В доме от моего внимания вряд ли бы что-то ускользнуло, но в парке… Если кто-то пробрался незамеченным и совершил убийство, или сама девушка бросилась в пруд — я мог об этом ничего и не знать. Но совершенно точно могу сказать, что полиции здесь не было. Въезд ведь только через верхние ворота, и розыски требуют немало времени — я бы их наверняка увидел.
— А мы можем сами обследовать пруд, отыскать кости и убрать их? Похоронить, или что там в таких случаях полагается?
— Ничего из этой затеи не получится, — махнул рукой гоблин. — Хотя не исключено, что своей вознёй ты взбесишь русалку. И она в итоге вознамерится утопить тебя во что бы то ни стало. Иногда прошлое лучше оставить прошлому.
— Так что же теперь, в темноте вообще не соваться в парк и не ходить к пруду?
— Допустим, в темноте там и делать нечего. Если только ты не любитель ночной рыбалки. Но на самом деле можно поступить проще: надо одарить русалку. Показать своё уважение и намерение доброго соседства. Обычно духи благосклонно принимают знаки внимания, для них сам такой жест важнее, чем его содержание. Надо будет раздобыть красивых ярких лент и ещё что-нибудь сладкое.
— Я испеку, — отозвался Руй. — Думаю, кунь-аман будет в самый раз.
Гоблин мечтательно облизнулся и пробасил:
— Испеки два! — Дуфф поймал выжидающий взгляд домового. — Пожалуйста.
— А если русалка не примет дары? — поинтересовался Степан.
— Тогда у нас действительно проблема.
* * *
Беспокойный сон и ночной совет закончились тем, что утром Степан проснулся с тяжёлой головой. На обеденном столе, аккуратно прикрытые белыми салфетками, стояли два пирога. Рыжий кот, свернувшись клубком, подрёмывал в кресле. На надувной кровати у подножия лестницы, раскинув руки и запрокинув голову, храпел гоблин.