Чудовище

Саммара Аноним

"Не могу больше. Не хочу снова стать чудовищем, только не для тебя... Прости".

Скай ждал начало лета, как чуда. Терри обещал вернуться из колледжа и подписать вольную. Уезжая почти месяц назад, он, через силу расставаясь, попрощался и клятвенно пообещал:

– Как только приеду, подпишу документы. Жди. Верь мне...

И Скай ждал и верил.

Его снова на плантации отправили - ну а чего без толку в поместье сидеть было, если хозяин в город уехал? Но не в поле, конечно, попал. Куда Скаю было в поле, если отвык он и от жары, и от таких нагрузок. У управляющего тюки считал, да документы

выписывал. Грамотный же был - с Терри занимался, и тот подтянул немного и по алгебре, и по геометрии, и по всем тем предметам, которые в лицее Скаю давали.

Хоть и нетрудная работа досталась, а все равно Скаю не по душе пришлась. Сам же привык к почти безделью. Ну, обед для Терри принести, ну, массаж сделать - спина у парня болела до сих пор сильно, и Скай как мог, так и помогал. И все. Скай это и работой не считал. А тут... будили рано, спать отпускали поздно - шести часов для сна катастрофически не хватало. Да и кормили, хоть и лучше, чем всех остальных невольников (все-таки хозяйской игрушкой был), но это не в поместье за одним столом с Терри есть. Разница велика слишком была. Месяц годом показался. Лежа в бараке - не со всеми, опять же, а в отдельном закутке, рядом с поварами да прачками, в чистоте, - плакал, вспоминая и комнату свою, и книжный шкаф с детскими сказками, и мягкие простыни... Очень хотелось обратно. И так хотелось, чтобы Терри приехал и привез заполненную пластиковую карточку. Ведь тогда точно не будет ни бескрайних полей, ни полуголодного существования, ни тяжелой работы. Жизнь вечным праздником будет.

Вот о чем Скай мечтал... глупые мечты были. Дурацкие. Но какие мечты могли быть у девятнадцатилетнего мальчишки?

А Терри... В поле на каре прилетел сразу, как только в поместье вернулся. И забрал снова в дом. Все видели, все завидовали. Молодой хозяин к Скаю просто из каскада прыгнул, обнял и в кабину усадил.

Как в сказке.

Только вот дальше, хоть и рядом с собой держал, о вольной больше и полслова не говорил. Словно и не было обещания. А когда Скай спросил...

Он так и не понял, что с Терри случилось, может, устал, может, настроение плохое было.

А Скай не догадался и не вовремя под горячую руку со своей просьбой влез. Но... Терри раскраснелся. Кричать начал и, позвав прислугу, выдрать Ская приказал.

Тут же на ступеньках дома. Рубаху управляющий задрал и по спине своим же ремнем. А Скай и не помнил, когда так попадало. Но не кричал. Вспомнил, как дышать и что чувствовать надо. Перетерпел. Душе же больнее было, чем телу. Ведь Терри не уходил, а стоял рядом и смотрел, как ремень на плечи опускается. И не остановил, не прекратил это. Вот тогда-то плохо по-настоящему стало. Не знал же, за что влетело, и думал совсем все по-другому будет.

– Я не могу тебя отпустить, - после сказал Терри ночью, обнимая и целуя вспухшие на спине рубцы...
– Ты мой. Ты только мой. И я никому тебя не отдам. Мне месяца хватило, чтоб я точно узнал - я без тебя не смогу...

А Скай, Скай тогда хоть и пытался чувственного любовника разыгрывать, ни сил, ни желания уже не было, голову в подушку утопил и лежал, не двигаясь, пока Терри сверху развлекался. Хорошо хоть темно было, и Терри слёз не видел - не знал Скай, может, и за слезы бы влетело тоже.

Но то единственный раз был, когда от Терри влетело. Он еще долго извинялся. Он подарки дарил после этого - и электронную игрушку привез, и журналов гору, и мороженое. Как ребенку, которого

выругали ни за что...

Но Скаю хватило и единственного раза, напомнившего ему, кто он такой на самом деле. Что-то уже неуловимо изменилось. Словно мечту отобрали, а нового ничего так и не предложили. Скай же дни считал до приезда Терри. Скай же верил... Но... какое дело господину до того, во что верил раб. Обещания - они лишь для свободных.

Нет, не смирился. Злее стал. Прошел мальчишеский пыл. По-другому и на Терри, и на ситуацию смотреть стал. Но странным все равно было то, что продолжал любить. Нет, не так как Терри - не до одури и беспамятства. А тихо, разумно, все понимая. И нервы Терри, и эти вспышки, и его страсть. В ответ просто дать ничего не мог. Любовь, закованная в ошейник, разгореться пламенем никак не могла.

Не простил. Обида слишком большой была. Хоть и понимал - не может раб обижаться. От господина все же принять с радостью должен - удовольствие и благодарность, наказание и боль. Но сам для себя хоть и с купчей, хоть и с чипом под кожей, а не был рабом. Слишком сильно о воле мечтал, слишком долго представлял, как жить будет. И снова и сразу в те же рамки, как и раньше, когда кроме "Да, господин" и "Как прикажите, хозяин" впихнуть себя не мог.

Вот и мучился от того что не понимал происходящего. Злился на хозяина, боялся, игрался в любовь и любил по-настоящему.

И с каждым днем Скаю все больше и больше казалось, что он в каком-то болоте завяз и тонет, выбраться к свету не может. Терри требовал чувств, сходя с ума от страсти. Дон Ферра переживал за сына. Рамзи периодически появляясь на горизонте, выпрашивал привилегии, а сам Скай вынужден был крутиться и разрываться между всем этим и еще не думать о том, что так и не получит того, что хотел. А как не думать, если пластиковая карточка уже по ночам снилась... в кошмарах.

Выход предложил Рамзи. Точнее, рассказал, как все будет, и что можно сделать.

– Тебе ж без разницы под кем лежать, - сказал он, отзывая Ская из людской к черному входу хозяйского дома.
– Олаф, вон, на вольную за полтора года собрал и сейчас где-то на Лире пшеницу выращивает. Сам. Как хозяин.

Если тебе твой Терри вольную сам сейчас не дает, с хозяином поговори, может, он разрешит за деньги. Это сегодня-завтра ты молодому господину нужен, а уедет в колледж, и что - снова в поле? И нет гарантии, что, вернувшись, он о тебе вспомнит - в городе и без смазливого мальчишки-раба развлечений предостаточно. Опять же, дон Ферра давно Терри невесту присмотрел из благородных. Что с тобой после будет? Кому ты нужен будешь? А на плантации жить с такой историей, как у тебя, трудно. Много кто захочет попользоваться хозяйской игрушкой, сам понимаешь.

Скай слушал и не возражал. Он знал, что Рамзи прав, хоть и говорит страшные вещи. Действительно, все меняется. И тот человек, который сейчас отпускать не хочет и ревнует, в один миг от тебя избавиться может, за ненадобностью.

– Что ты предлагаешь?
– спросил Скай холодно и с расчетом.

И Рамзи рассказал.

Кем Скай тогда стал? Даже слова такого еще не придумали. Улыбаться, быть рядом, стараться нравиться одному и родному, и тут же, все забыв, в любую свободную минуту бежать в маленькую хижину на окраине поместья к чужим людям.