Чумная экспедиция (Сыск во время чумы)
Шрифт:
– Мы это, талыгайко, - раздался знакомый гнусавый голос, и появилась долговязая личность - это мог быть только Ваня. За ним стояли еще мужчины, иные - в балахонах, но без колпаков, иные - в армяках.
– Какого черта приперлись?
– спросил сильно недовольный Архаров.
– Вас что, с бастиона отпустили?
– Да кто нашего убогого спрашивать будет?
– сказал Федька.
– А приперлись поглядеть. Как это их из дома выкуривать будут.
– Удрали, выходит. Бредихин, опусти пистолет, свои, - обернувшись, распорядился
– Слышали, стало быть, какая у нас неурядица?
– Был бы ты, талыгайко, не ховряк, вышел бы из тебя клевый маз, - ответил Ваня. Но мало того, что гнусаво - еще и глумливо.
– С чего ты взял?
– спросил Архаров.
– А как же! Трущей, как лохов, на пельмоху посылаешь, сам в сторонке стоишь да покрикиваешь.
– Пошел к черту, - вместо Архарова ответил ему Бредихин.
– Будешь ваньку валять - как гусей, на бастион погоним.
– Погоди, - Архаров схватил сослуживца за плечо, потому что Бредихин уже шагнул вперед, одновременно взмахом руки собирая к себе солдат.
– Стой! Я сам управлюсь.
Он подошел к фуре, взял один из балахонов и обнюхал его.
– Толково закоптили. Как эту дерюгу надевать?
– Сам, что ли, пойдешь брать тех шуров?
– спросил с передка Тимофей.
– Сам пойду. Тучков, кыш отсюда! Мне главное - в дом попасть…
– Там кулаками не отмашешься, - сказал Ваня.
– Там и трущовки, и жулы.
– Так и я не с пустыми руками.
Положив балахон обратно на фуру, Архаров подошел к своей лошади и вынул из седельных чушек пистолеты.
– Пойдете следом за фурой, - велел он Бредихину.
– Архаров, я велю молодцам тебя связать, - пригрозил Бредихин.
– Ведь подцепишь заразу!
– Подцеплю - Матвей вылечит, он теперь умный. Микроскопические создания сотнями истребляет. А ну, кыш!
Отбив руку Бредихина, Архаров положил пистолеты на фуру и, поставив ногу на ступицу, сам туда полез - надо признаться, весьма неуклюже.
– Ишь ты!
– воскликнул Федька.
– А что, ребята? А не побузить ли напоследок?!
– Слышь, талыгай, я с тобой!
– крикнул тут Демка.
– Где тут моя ряса?
Архаров, сидя на фуре, глазам не верил - на нее лезли мортусы. Сивый мужик уже уверенно брался за вожжи. Архаров впервые видел вблизи их лица - он уже знал и считал своими Демку, Тимофея, шалого Федьку, но кто рыжий парнишка, и худощавый одноглазый, и кругломордый, невзирая на голодное житье, с носом репкой, - пока понятия не имел.
Страшный Ваня просто улегся на дно, укрывшись рогожей, так что его лицо оказалось у архаровских колен.
– Ты, талыгайко, не бойся, - сказал он.
– Это пусть трущи боятся и тот ховряк, оспой покарябанный. Федя, помоги ему облачиться!
– Пошли к черту! Это вам не ярмарка с балаганами!
– вдруг осознав, что тут творится, заорал Архаров.
И тогда к фуре подошел доселе незримый для мортусов Шварц.
– Не извольте беспокоиться,
– Я их знаю. Коли они вашу милость признали, то гнать их не след.
– Они с ума сбрели!
– Полагаю, сии молодцы превосходно ведают, что творят. Не отказывайтесь, Николай Петрович. Они справятся.
Ваня приподнялся на локте.
– Ты, черная душа?
– спросил он.
– То-то голосишко ведомый… Ты-то чего за нас вступаться вздумал, батька крестный?
– Знаю, что затеяли, вот и вздумал, - отвечал Шварц.
– Все должно быть по-божески.
– Да, - вдруг произнес Тимофей.
– Все должно быть по-божески. Все уселись? Талыгай, держи крюк. Ну, с Богом!
Фура тронулась.
– Бредихин, далее - по диспозиции!
– крикнул Архаров.
– Левку придерживай! Шварц, к парадному крыльцу! Тучков, кыш на место!
– Не изволь сомневаться!
– ответил Бредихин.
– Тихо!
– шумнул на Архарова Тимофей.
– Едем споро, словно бы за нами трущи косают… тихо, ширшата, держись…
Бредихин, Шварц, Левушка и солдаты остались в темноте. Фура, скрипя, вписалась в поворот, въехала в переулок, Тимофей ударил по коням, она пошла враскачку.
– Тут, - шепнул Тимофею Архаров.
– Ишь, ворота притворили… Демка, отворяй…
Демка соскочил, подергал створку ворот - изнутри она была заложена каким-то засовом, - нашел подходящую щель, вставил крюк, отжал створку, и во дворе что-то стукнуло.
– Держись, - сказал Тимофей, заставляя лошадей повернуть и направляя их в плохо видную дыру ворот.
Правил он хорошо - фура вкатила во двор, не задев вереи.
– Вон каретный сарай, - показал Архаров.
Демка тем временем, догадавшись, что на шум кто-то уж наверняка подошел к окнам, кинулся притворять ворота, но не слишком.
– Молчи, - шепотом велел Ваня Архарову.
– По болтуну признают…
– Главное - в дом попасть, - отвечал Архаров, и уже в последний миг - тут же Тимофей в дегтярной робе, соскочив с передка, подхватил крюк и побежал к крыльцу, Демка - за иим.
Архаров, подпихнутый Ваней, приземлился на утоптанную землю, ему сунули в руки крюк, и он тоже побежал, бок о бок с Федькой.
– Дверь держи, - сказал ему Федька и вслед за Тимофеем и Демкой взбежал на крыльцо.
– Что стряслось-то? Какого хрена вернулись?!
– кричал в сенях мужчина.
– Илюшка!…
И крик прекратился, раздался стук падения.
Архаров ворвался в сени последним.
Тимофей, Демка и Федька, не слишком стесняясь привычными робами, лупили крюками направо и налево. Один из мародеров кинулся к двери, но Архаров встретил его привычным манером - держа крюк в левой руке, он подпустил к себе малорослого противника и благословил его обухом кулака по темечку. Это был удар из арсенала бойцов-стеношников, не для всякой драки пригодный, но тут как раз хорошо пошел.