Чуть больше о драконах
Шрифт:
И он принялся рассказывать.
Расхаживал по аудитории взад-вперед, время от времени обводя зорким взглядом адептов, иногда задерживаясь на тех, кто снова пытался погрузиться в утренний сон. Наготове у него были здоровенная книга и зычный окрик, так что он не оставил обормотам ни единого шанса выспаться…
А еще магистр Саммерс время от времени косился на меня, словно ожидал реакции той, кто вырос в той самой Южной Провинции, где на историю Астара совсем другие взгляды.
Но я приказала себе успокоиться. Сидеть
«Жизнь не слишком справедлива к несмайрам, – иногда говорила мне мама. – Но она прекрасна, и ты не должна об этом забывать. Даже в те моменты, когда ты не в состоянии больше молчать. Вспомни об этом, Дарлин, и промолчи. Пусть ненавистники идут своей дорогой».
И вот сейчас, слушая рассказ магистра Саммерса, я поймала себя на мысли, что начала об этом забывать. О том, что жизнь прекрасна и мне надо молчать, несмотря на то, что у нас совершенно разные взгляды на одни и те же события.
Мне неплохо удавалось сохранить спокойствие, пока он говорил о многовековой борьбе драконов против мерзких несмайров – борьбе добра со злом, так он это называл! – которая вот-вот завершится полной победой носителей крылатой ипостаси. Очень скоро несмайрам не останется места в Астаре, и они прекратят свое существование.
На это я пожала плечами, нарисовав в ученической тетради магистра Саммерса. Вернее, его голову отдельно от тела. Затем добавила темного пламени, пожиравшего грузное тело в преподавательской мантии, на что Исабель, заглянув мне через плечо, одобрительно покивала.
Но стало значительно хуже, когда магистр Саммерс перешел к рассказу о том, как справедливый и чуткий король Эмрих Мелгард, отец нынешнего короля Харальда, остановил бессмысленную и жестокую бойню в Вересковой Пустоши, послав туда регулярную армию, которая и подавила вспыхнувший бунт.
И тем самым он вернул мир и равновесие в Астар.
Конечно же, вернул, подумала я про себя. А после этого окончательно лишил несмайров возможности выезжать из Южной провинции в Восточную и Западную, где тоже проживали носители этой магии, закрыв для них не только столицу, но и Центральные провинции с Севером.
– На усмирение несмайров были отправлены войска под предводительством Итона Мелгарда, – продолжал магистр Саммерс, – отца нашего нынешнего лорда-канцлера. Лорд Мелгард-старший отличался истинным драконьим хладнокровием и зорким видением будущего, свободного от несмайров. Под его руководством восстание в Южной Провинции было подавлено в кратчайшие сроки. Именно Итон Мелгард возродил в Вересковой Пустоши старую практику, которая называется «возвращение дурной крови земле». Кто знает, что это такое?
Я знала, но не смогла выдавить из себя и слова.
– Мне очень жаль, – пробормотала Исабель, коснувшись моей руки, потому что Берта Геррас во всеуслышание заявила, что это древняя казнь, с помощью которой драконы
Их вешали, а потом перерезали вены на руках.
– Пять баллов адептке Геррас, – кивнул магистр Соммерс. – Итак, дурная кровь вернулась земле, потому что Итон Мелгард казнил всех повинных в той резне несмайров, посмевших применить свою магию против драконов. Сделал он это быстро и безжалостно, без суда и следствия, чтобы другим было неповадно. И бунт сразу же пошел на убыль, а прятавшиеся в горах повстанцы добровольно сдались правительственным войскам. Но он казнил их всех, потому что нет пощады несмайрам, какими бы хорошими они ни пытались показаться!
Тут я сломала перо, пытаясь продырявить голову магистру Саммерсу на своем рисунке.
Впрочем, ему настоящему это нисколько не повредило – он расхаживал по аудитории, продолжая свой рассказ.
– Правда, по возвращении Итона Мелгарда в столицу на него были поданы иски в Королевский Суд за особую жестокость, проявленную им в Вересковой Пустоши. Но это ничего не дало, потому что король защитил своего героя. Лорд Мелгард-старший был помилован и награжден за особые заслуги перед Астаром.
И вот тогда мне стало плохо.
Очень и очень плохо, потому что Итон Мелгард был помилован, хотя резню в Вересковой Пустоши затеяли драконы, а те, кто носил в себе темную магию несмайров, были вынуждены защищать свои жизни. А потом отца Конрада Мелгарда еще и наградили, хотя в городке Крушевицы, где и началась та самая резня, всколыхнувшая всю провинцию, погибли мои бабушка с дедушкой, а с ними сотни их друзей и знакомых.
Те, кто вел мирную жизнь, несмотря на то, что в них текла дурная кровь.
– Извините, магистр Саммерс, можно мне выйти? – пробормотала я, подняв руку. – Мне как-то… Как-то очень нехорошо.
Исабель кинула на меня быстро взгляд, но я покачала головой. Не надо… Не надо меня провождать!
– Идите, адептка Вейс! – смилостивился магистр, хотя в его голосе слышался явный упрек. – Я понимаю, что война ужасна, – заявил он, когда я уже подошла к двери, – но вы же Боевые Маги! И если король прикажет, вам придется подавлять такие бунты…
– Обещаю, магистр Саммерс, я исправлюсь! – заявила ему. – И обязательно буду подавлять, если прикажет король. Но сперва мне нужно на свежий воздух…
После чего я пошла. Прочь, прочь из Академии!..
Туда, где светило солнце и пели птицы. Где продолжалась жизнь и никого не казнили, получая за это награды за особые заслуги перед Астаром.
Долго бродила по пустынным дорожкам сада – все адепты были на занятиях, – пытаясь хоть как-то успокоиться. Несколько раз обошла зеленый «лабиринт», касаясь пальцами острых веток постриженных кустов, но так ничего и не почувствовала. Ни боли, ни сакрального смысла этих переходов и поворотов, а ведь говорили, что он был!..