Чуть-Чуть не так
Шрифт:
Тамиша, придавленная Тёмным, приглушенно хрюкнула. Он же, осознав, что ей в этом положении неудобно, да и травмоопасно, осторожно приподнялся и отодвинулся в сторону, попутно ощупывая Тамишу. Наконец, удостоверившись, что с ней в все порядке он повернул голову и недовольно посмотрел на появившуюся, так не кстати, хвису.
Но, той недовольные взгляды Темного, и во времена договорной помолвки были не страшны, а уж тем более сейчас они не произвели никакого впечатления.
Она пришла сюда по интересующему её вопросу, и дискомфорт от того, что она кому-то может помешать, не испытывала.
— У
Кристоф обреченно вздохнул, понимая, что вечер, о котором он так мечтал и так ждал, благополучно канул в лету, и что теперь из этого получится, не имел никакого представления.
— А, есть повод для беспокойства? — устало ответил он вопросом на вопрос.
Сам же тем временем, не давая Тамише возможность слезть с дивана, притянул её к себе и стал потихоньку наслаждаться запахом своей любимой. Как же она пахла! Пахла сном, теплом расслабленного тела, скандалом, который потерялся в повторяющемся хрюканье. Такой букет рождал какие угодно ощущения, но только не желание поговорить со Свайзой.
— Что ты знаешь о их нареченных? — по настырности и упертости всегда стоять на своем, даже когда в этом не было необходимости, его бывшая невеста не уступала ему самому.
— Единственное, что о них известно по этому поводу, то это только то, что они меняют свой цвет. Верлид становится темнее, и чем ближе находится его нареченная, тем цвет становится все более насыщенным.
— Хорошо, цвет стал насыщеннее, а они сами при этом какие-то чувства испытывают? Ну, например, чувства симпатии, тяги, наконец влюбленности?
Тамиша, прижатая к груди Темного, уже не скрываясь посмеивалась. Тот, наклонив к ней низко голову, приглушенно спросил:
— Что тебя так рассмешило девочка моя, — при этом почти невесомо проведя пальцем по её губам.
— Гредис потемнел, — похихикивая ответила она, непроизвольно потянувшись к его пальцу, тем самым вызвав мягкую, многообещающую улыбку Темного.
— Эй, эй, влюбленные, потом будете кидаться в объятья друг друга. Мне сейчас крайне важно знать, как это у верлидов происходит и что они чувствуют при этом. — насупленный вид Свайзы, говорил о каких-то её сомнениях и может быть даже подозрениях. — И ещё, изменение цвета относится только к их мужчинам или к женщинам тоже?
— К женщинам верлидкам, это также относится в равной степени. Они темнеют в цвета, своих предназначенных пар. И, именно, на ту интенсивность, какая будет в то время у верлида мужчины. Свайза, что случилось? Что тебя вдруг это все взволновало? — уже заинтересованно спросил Темный.
— Понимаешь, меня во всем этом много настораживает. — Тут Свайза немного замялась, а потом посмотрев на Тамишу, обратилась уже к ней, — И прекрати пожалуйста, похрюкивать и посмеиваться. Все слишком серьезно. Во всяком случае, для меня.
Застигнутая врасплох Тамиша, пристыженно поперхнулась смешком, и, зарывшись лицом в рубашку Темного, виновато вздохнула. Тот же видя, как повлиял на любимую справедливый упрек, только сильнее прижал её к себе и успокаивающе погладил по спине.
— Все очень странно, — тем временем продолжала Свайза, — он, ну то есть Гредис, продолжает темнеть. Говорит, что
— Почему чушь? Он тебе что, не нравится? — удивленно спросил Темный.
— Вот в том то и дело! Он мне нравится, меня к нему тянет, я хочу быть с ним и заниматься сексом, но и только! Быть его единственной, на всю свою оставшуюся жизнь, меня не устраивает! Нельзя же наказывать пожизненно, только за то, что хочется заняться любовью с определенным мужчиной. Это несправедливо. Что ж получается, нужно выходить замуж за каждого с кем переспишь? Гарем что ли, в таком случае тогда держать? А кстати, как у ни них там относятся к гаремам.
— Никак. Просто измен, у состоявшейся пары, не бывает. Они всю жизнь не могут насытится друг другом. И поэтому им не до измен, так как в противном случае, неудовлетворенная сторона похожа на цунами. Очень трудно успокоить такую волну, есть риск слиться воедино. С таким шутить и экспериментировать, никто не станет.
— Вот, это я попала! — потрясенно выдохнула Свайза.
— Да, что с ним не так? — изумился Темный. — Красивый мужик, обходительный, характер золотой пока не тронешь, иногда не мстительный, богатый, горячий. Сказка, а не муж. Да о таком все женщины мечтают! Что тебя то в нем не устраивает?
— Не устраивает, что он может стать для меня единственным. Я не хочу! У меня такое ощущение, что это не моя конфетка жизни!
— Конфетка?! — Темный оторопел окончательно.
Все понятно, когда мужиков сравнивают с различными видами животных, оно конечно, в большинстве случаев обидно, но как-то привычнее. Но, чтобы мужиков сравнить с конфетой! И тут же в мозгу у Темного вспыхнули с связи с этим различные ассоциации одна краше другой, что было так интригующе и заманчиво.
Глаза Темного потемнели, а дыхание участилось, движение рук, скользящих по телу Тамиши, стали мягкими, чуть подрагивающими.
— Свайза, ты что творишь! — воскликнула Тамиша. — какая к черту конфетка?! Да я тебя в порошок сотру, если пойму, что ты сейчас применила любовный флёр! Придушу высокородную фифу и глазом не моргну!
Ярость и ревность Тамиши была настолько сильными, что Темный намного быстрее пришел в себя, чем обычно бывает при такой магии. А взгляды Тамиши ясно и четко говорили, что к её собственности, то есть Темному, не желательно внимание каких-то там бывших. Тем более, утверждение: «моё, не отдам, а попытаетесь отобью все ручонки», уж точно оспаривать никто не решится. Сам же Темный смотрел на неё с таким обожанием и таким умилением, что Свайза не выдержала;
— Увольте, я к таким розовым соплям не готова! Да я еще не доросла до таких чувств! Нет, нет, и ещё раз нет! Рано мне такое испытывать! Рано!
— Ну, и не испытывай! А моё, не трожь! Свое найди, и тогда используй на полную мощность! — еще пыхтела ревностью Тамиша.
— В том то и дело, с Гредисом, я не чувствую, что это моё! Но вот вопрос, почему я вдруг стала для него единственная! У природы что, глюк на водяных, или это только меня так осчастливили?! Давайте, спасайте от такого сомнительного удовольствия! Нельзя бросать в беде хвис! Мы вообще редкость! Нас, как вымирающий вид, охранять надо!