Чужая беременная

Ваниль Мила

— Если что-нибудь случится, я просто вызову МЧС, — улыбнулась Маша.

— Я поговорю с ним. — Николя встал из-за стола. — Он дома, ты не знаешь?

— Наверное… Я с тобой.

— Нет. Жди здесь, — велел Николя.

И прежде, чем Маша успела возразить, вышел во двор, хлопнув дверью.

= 18 =

Михаил видел Колькину машину, въезжающую в соседский двор. Но уж кого точно не ожидал лицезреть, так это самого Кольку. Николя! Ядрена вошь.

— Чего надо? — неласково спросил Михаил, цыкнув на Лорда.

— Поговорить.

— Как

в прошлый раз?

Колька определенно нервничал. И поди разбери, кулаки у него чешутся или язык.

— Нет.

— Ну, говори.

— Не здесь. — Он сделал над собой усилие и пояснил: — Сейчас Маша следом прибежит, а хотелось бы без нее.

— А-а-а… — протянул Михаил, хотя ничего не понял. — Ладно, заходи. Только учти, кулаками махать начнешь, Лорду скормлю.

Коротко и ясно.

— Учту, — кивнул Колька.

— С Марусей все в порядке? — не выдержал Михаил, пропуская его в дом.

Мда… Если бы взглядом можно было убить, то он уже лег бы хладным трупом у Колькиных ног. Одно ясно наверняка — что-то тут нечисто.

— Вы простите, что я в прошлый раз не сдержался, — начал Колька, опустившись на предложенный стул.

— Ты, — облегчил ему задачу Михаил. — Давай на «ты», так проще. Ты уже не пацан, а я еще не старик. Кто прошлое помянет, тому глаз вон.

— А кто забудет, тому оба? — хмыкнул Колька.

Понятливый. Хорошо, расслабился немного.

— Так чего хотел? Не извиняться же ты сюда пришел.

— Попросить хотел… — Колька снова насупился. — Это важно.

— Не тяни кота за яйца.

— Я уезжаю в другую страну. И не хочу оставлять тут Машу без присмотра. И так душа не на месте, как она тут одна. Но я хоть приехать мог по первому зову, а теперь нужно забрать ее в Москву.

— Угу… А от меня чего хочешь? — поинтересовался Михаил, едва Колька замолчал.

— Она ехать отказывается. Говорит, мне сосед поможет, если что.

— Так и говорит?

— Так и говорит.

— Правильно она говорит. — Михаил скрестил руки на груди. — Много от тебя помощи, даже если ты в Москве? А я тут, рядом. Ей деревенский воздух сейчас нужен, да хорошее питание. Чем она в Москве питаться будет? Порошковым молоком?

— А тебе что за радость ей помогать? — вскинулся Колька.

— А тебе? — вопросом на вопрос ответил Михаил. — Ты же вроде вообще… по мальчикам?

Он все же вывел его из себя. Колька побелел, как мел, скрипнул зубами и вскочил, ногой отшвыривая стул. Правда, драться не полез, но дышал шумно и страшно, раздувая ноздри.

— Ты мне мебель не ломай, — спокойно попросил Михаил.

— Мы с Машей дружим с детства, — процедил Колька сквозь зубы.

— Охотно верю. Только в мотивы твоих поступков, увы, не верю. Давай правду, Коль, если хочешь, чтобы я тебе помог.

Михаил с геями дружбы не водил,

однако встречались на его жизненном пути люди с нетрадиционной ориентацией. Любви он к ним не испытывал, но и ненависти тоже. Но вот чего он точно не мог припомнить, так это чтобы кто-то из них злился, когда разговор заходил об их особенностях. Было что-то подозрительное в Колькином поведении.

— Почему я должен…

— Потому что это ты ко мне пришел, а не наоборот. Не хочешь говорить — дверь вон там.

Залаял Лорд. Уходя, Михаил велел ему никого не впускать. Это чтобы Маруся не смогла нагрянуть неожиданно.

— Ты смотри, уже тут, — хмыкнул Михаил, выглядывая из окна. Маруська мялась за калиткой, Лорд не позволял ей войти. — Переживает, как бы я тебе тут не сломал чего.

Он обернулся к Кольке:

— Проводить?

— Люблю я ее… — глухо выдохнул тот и рухнул на стул, обхватив голову руками.

Примерно что-то такое Михаил и ожидал услышать.

— А она тебя — нет, — констатировал он очевидный факт.

— Я для нее только друг.

— Тю… Ты для нее друг. Друг не может быть «только».

Колька скривился, но промолчал. Лорд перестал лаять, но угрожающе рычал, стоило Маруське просунуть руку к щеколде. Молодец, Лорд! Надо будет потом угостить его чем-нибудь вкусным.

— Ладно… друг. Так ты хочешь, чтобы я убедил Марусю в том, что на мою помощь она может не рассчитывать?

— Да.

— Нет.

— Почему?

— Во-первых, я уже дал обещание, а слов на ветер я не бросаю. Во-вторых, в деревне ей будет лучше. Ты надолго?

— На месяц. Может, на год.

— У-у-у… И кто о ней в городе позаботиться? Муж?

Кольку передернуло:

— Ты в курсе?

— О да. И родителей ее видел, познакомиться, слава богу, не довелось. Ты лучше скажи, друг… Давай только без обид и ерничанья.

— Постараюсь…

— Какого хрена ты уезжаешь так надолго, если любишь? Маруське сейчас ох как нелегко придется.

Колька сгорбился и уставился в одну точку. Смотрел мимо Михаила невидящим взглядом, решаясь еще на одно признание.

— Я Машу с детства люблю, — отмер он наконец. — Мы с ней в пять лет познакомились, в танцевальном ансамбле. Как запал на ее косички, так и все, пропал.

Да, косички у Маруси, и впрямь, волшебные.

— Мы дружили. Хорошо дружили. Классе в десятом я попытался за ней ухаживать, но она в упор не замечала моих стараний. Друг, и все. Целовать себя не позволяла, смеялась. Я думал, мелкая еще, не доросла, всему свое время. После школы Маша поступила в институт, а мне повезло, я выиграл грант на обучение в престижной танцевальной школе, в Америке. Когда я вернулся, Маша уже вышла замуж.

— Нет повести печальнее на свете… — пробормотал Михаил. — Ну? И ты решил стать геем ей назло?