Чужая беременная
Шрифт:
На вежливый стук в дверь соседка испуганно ответила:
— Кто там?
— Это я. — Михаил чертыхнулся сквозь зубы и закатил глаза. — Сосед, Михаил.
— Уходите.
На теплый прием он и не рассчитывал.
— Маруся, прости меня, пожалуйста. — Он хотел извиниться, глядя ей в глаза, но что ж, можно и через дверь. — Не знаю, что на меня нашло… — Угу, как же! — Вернее, знаю, но к тебе это не имеет никакого отношения.
Тишина. Чего это она притихла?
— Я вам не открою.
Упрямая коза!
— Марусь, мы на «ты» перешли.
— Все равно не открою!
— Я тебе молока принес. И тарелку. Спасибо, пирог очень вкусный. Маруся?
Ваша мама пришла, молока принесла. Ядрена вошь!
Щелкнул замок, дверь скрипнула. «Надо бы смазать, — подумал Михаил. — Колька, танцор хренов, и не догадается, небось».
Соседка отступила назад, пропуская его в дом. Куталась в платок. Замерзла, что ли?
— Вот, держи. — Он переступил через порог, протянул крынку и тарелку. — Парное.
— Спасибо. — Она приняла посуду, поставила на стол. Платок съехал с плеч и упал на пол. — А это зачем?
— Вишня? Да не принято пустую посуду отдавать. Не понравится — выбросишь.
— Спасибо, — повторила соседка.
Михаила раздражал ее вид. Какая-то потерянная, и нос красный. Неужели плакала? Из-за него?
— Маруся, ты зла не держи. — Он поднял платок, подал ей. — Я тебя обидеть не хотел. Вернее, хотел, но…
Не было печали. Какого черта он оправдывается тут, как мальчик?
— Я поняла. — Она снова накинула на плечи платок. — Ко мне это не имеет никакого отношения.
Ядрена вошь! Не рассказывать же ей эту историю!
— Все в порядке, — добавила соседка. — Спасибо. Боюсь, я все же не смогу покупать у вас… у тебя молоко. Для меня это дорого.
— А тебе для чего? — поинтересовался Михаил.
— В смысле?
— Ну… пить или…
— Пить, конечно, — удивилась она. — А что еще можно делать с молоком? Разве что творог или сыр…
— Договоримся.
Без кружки молока он не обеднеет, а девочка бледная, худенькая. Может, больная? И в деревню лечиться приехала, чистым воздухом дышать? Идиот, как есть, идиот.
— Ты замерзла?
— А? Да… немного… Тут печка есть, а топить я так и не научилась, хоть Николя и показывал, как.
— Давай помогу.
Михаил не понимал, как можно мерзнуть теплым вечером, однако растопить печь несложно. Пусть греется.
— Ты не заболела?
— Нет. Спасибо.
Еще одно «спасибо» — и его стошнит. Боевой настрой соседки нравился ему больше. Может, дело вовсе не в их ссоре? Может, случилось чего? С расспросами Михаил не спешил. Захочет — сама расскажет. Нет — и не надо.
Он растопил печь, рассказал, что нужно сделать, когда прогорят дрова. И ушел домой, спать. Деревня приучила его ложиться и вставать рано.
Утро выдалось богатым на события.
Михаил уже часа три, как
— Простите, это Лесная, восемь? — спросил он, показав на дом Маруси.
— Восемь, — подтвердил Михаил.
Мужик зайчиком поскакал к терраске. Михаил подошел поближе.
— Машуля, солнышко, открой, — проворковал мужик, колошматя в дверь.
Дверь распахнулась, как будто Маруся открыла ее с ноги. Мужик едва успел отскочить.
— Паспорт! — рявкнула соседка. — И пошел вон!
— Машуля, давай поговорим. Я могу все объяснить!
Михаил навострил уши.
— Вон, я сказала!
— Машуля, это тебе.
Букет полетел по направлению к калитке.
— Паспорт!
— Не отдам! Сначала поговорим!
Мужик схватил Марусю за руку, она взвизгнула от боли.
Михаил и не заметил, как очутился на соседской терраске.
— Слышь, козел! Пошел вон отсюда!
— А, ты уже любовника завела! — заверещал мужик. — Быстро! Или он у тебя давно?
— У него мой паспорт, — сказала Маруся. — Забери, пожалуйста.
Легко! Михаил взял мужика в захват. Тот заверещал еще громче, чисто баба.
— Пальцы! Руки! Я хирург!
— Пальцы переломаю, — пообещал Михаил, сообразив, чего тот испугался. — Если сейчас же не отдашь. Считаю до трех, один и два уже было!
— В кармане пиджака!
— Маруся, забери, — велел Михаил.
Ей сподручнее лазить по карманам.
— Все, у меня, — обрадовано произнесла соседка.
— А этого куда?
— Пусть убирается туда, откуда пришел.
— Слышал? — Михаил отпустил мужика и подтолкнул его к калитке. — Проваливай.
Взъерошенный мужик нырнул в машину и ударил по газам. Михаил запустил ему вслед букетом.
— Марусь, а кто это был? — спросил он, когда осела пыль на дороге.
— Муж, — ответила она.
= 8 =
Сбежав от ненормального соседа, Маша заперлась в доме. И даже окна закрыла. У этого Михаила настроение меняется, как у женщины во время предменструального синдрома: то спокоен, то истерика. Все, хватит! Больше никаких попыток наладить отношения и никаких пирогов! Сходит завтра… да хоть к Василисе, жене участкового. Та точно подскажет, кто в деревне продает молоко, а, может, даже и творог со сметаной.
Хозяйственный Николя купил хлебопечку, так что у Маши всегда будет свежий хлеб. И полмешка картошки откуда-то притащил. Холодильник забит продуктами. С голоду она не пропадет. Завтра займется садом-огородом. Искать Алима по деревне не придется, он оставил свой номер телефона. А еще пора настроить интернет и взять заказ на перевод. Запас денег у нее приличный, но и он когда-нибудь закончится.