Чужая душа - потёмки
Шрифт:
На всякий случай оставив Марицу ползать в траве под присмотром подруги — запросто напугает, фантом проклятый! — опасливо толкнула дверь.
Дух никак не обнаружил себя: видимо, заступал на пост только ночью. Либо старшекурсники избавились от ненужного свидетеля их любовных похождений.
Лаэрта, разумеется, в комнате не застала, поцеловала запертую дверь. Что ж, не судьба, свидимся вечером.
Эльф материализовался в парке: тренировался с огнём.
Смело перелезла через кусты и привлекла его внимание. Правила безопасности соблюдала: заходить сбоку, не
Мы премило поболтали, но Лаэрт знал не больше моего. Он сам был заинтригован, кругами ходил вокруг наставника — тут группки студентов с одной стихией прикреплялись к опытному волшебнику, составлявшему индивидуальный план занятий, — но бесполезно.
Любопытство привело в Общий зал абсолютно всех.
Я впервые оказалась в этом помещении и с интересом осматривалась. Размер впечатлял, поневоле чувствуешь себя букашкой. Высоченные потолки, стрельчатые окна, два ряда мощных столбов, поддерживавших своды потолка… По сравнению с этим залом читальный казался скромным.
Наверху столбов, на крестовинах, сидели, вернее, висели, каменные горгульи. То ли так задумал архитектор, то ли они застыли в причудливых позах по воле магов, превративших их в каменные изваяния.
Тончайшая резьба вилась по опорам, переплетаясь с вкраплениями других горных пород. К примеру, ближайший к нам столб украшали вставки из гранита. Красноватые всполохи на фоне спокойного песчаника впечатляли, казались кровью, а то и сырым мясом — разыгралось воображение перед ужином.
Окна, как и в библиотеке, отливали посторонними цветами: то фиолетовым, то синевой, но странным образом не искажали солнечных лучей.
Пара окон в торце оказались витражными, и подруга тут же начала с ехидной усмешкой пытать, кого же они изображают. Но после позора с Рональдом Храбрым я его ни с кем не спутаю. А вторая — это Пузана Златокудрая, особа тоже знаменитая.
Впереди, в торце зала, над головами собравшихся воспарил святой Йордан, поддерживавший знак Академии. Золотыми буквами горела заповедь мага: 'Властвуй, но не навреди'.
Помещение освещалось магическим светом. Он практически не отбрасывал теней, за что и ценился. Это были не светлячки, не шары, а прямоугольные сгустки, парившие под самым потолком. Они активизировались сразу же, как начало темнеть. Не все сразу, а постепенно, по мере надобности.
Нас рассадили по курсам, не деля на факультеты. Воспользовавшись случаем, мы со Светаной устроились рядом с Лаэртом, с нетерпением поглядывая на пустовавший помост.
Все вокруг шушукались, сбивались в группки, игнорируя просьбы старост соблюдать тишину. Угомонить нас смогло только появление ректора в сопровождении группы магистров, преподавших на старших курсах.
Один хлопок в ладоши — и студенты угомонились, приготовившись внимать магистру Айву.
Он поздравил всех с успешным окончанием учебного года и настоятельно просил удалиться тех, кто не соответствует требованиям объявления.
— Вы всё равно будете узнаны, — улыбнулся он. — Если храбрость я не проверю, то оценки определю
Разумеется, никто не поднялся. Студенты встретили предупреждение смешками. И напрасно: неведомая сила подняла дюжину юношей и девушек с места и вынесла на улицу.
Гулко закрылись тяжёлые двери.
Да, эффектно… Поневоле поёжилась и порадовалась хорошим отметкам.
Мельком подумала о Марице: не проснулась ли? Да нет, покормила, укачала, не должна.
Наконец официальная часть закончилась, и нам велели принести клятву молчания. То есть никто из нас не имел права говорить о том, что услышит в этом зале.
Покорно повторяя вслед за всеми, призывая в свидетели всех, кого только можно — чтобы не отвертеться, — даже пообещав откусить себе язык, если разболтаю Хендрику, — а кому ещё? — гадала, в какую государственную тайну нас посвятят.
Речь шла о безопасности Златории. Ни больше, ни меньше. Нет, не открытым текстом, но как иначе понимать эту странную практику? Да и магистры были мрачнее тучи.
Нам надлежало разъехаться по разным частям королевства и наблюдать, не изменилось ли что-то, не появились ли подозрительные люди, не повылезала ли из нор нечисть, не стало ли больше магии. Если вдруг что заметим, должны написать письмо в Академию, своему декану, но ничего не предпринимать.
Для отвода глаз студентам надлежало выполнить учебное задание: собрать гербарий, изучить местное зверьё, поработать с балансом сил и прочее, в зависимости от факультета и курса. Нам, к примеру, следовало собрать краткую историю города или деревни.
Ректор закончил говорить, а мы всё ещё молчали.
Воздух буквально пропитался напряжением. Казалось, чиркни огнивом — займётся.
Испуганные взгляды с немыми вопросами, ёрзанье на скамейках…
Должно быть что-то ещё, я нутром чуяла: должна быть вторая часть. И она не заставила себя ждать: всех, кроме пары человек, попросили удалиться. И одним из этих людей неожиданно оказалась я. Вот уж не ожидала!
Объяснение оказалось простым: я помощница библиотекаря.
Нам — шестерым — велели подняться и встать в кружок. Все старше меня, все с разных факультетов. Практически все — мужчины. Оно и понятно: боевые маги обычно получаются из мальчиков, не в обиду девочкам. Зато мы хорошие целители, да и не в атакующей волшбе неплохо смыслим. Той же рунной.
Мои размышления прервал голос ректора: он предупреждал, что мы вольны отказаться, что миссия опасная. И обратился персонально ко мне, разрушив сомнения, — я всего лишь должна обеспечить избранных нужными сведениями.
— Вы оправитесь в иной мир. Магистр Лазавей обеспечит переход и будет курировать ваши действия. Так же вас будет сопровождать магистр Тшольке. Что вам надлежит делать? Найти и уничтожить Первосвященника, если он избран, и обеспечить невозможность возвращения священников Бархуса в Златорию.
Сгрудившись, они обсуждали, как лучше избавиться от давней проблемы, какие заклинания применить, какие средства использовать, а я слушала и не понимала, какого пьяного упыря им в зад они вытворяют. Думают ли вообще?