Чужая невеста
Шрифт:
– Если она хочет, пусть останется. После того что сейчас говорят о ней в городе, этот вариант…
– Это община нордов! – оборвал его побелевший от ярости лэф. – НОРДОВ! Уродов, изгоев, меченых. Да лучше быть дочерью Вивьеры, чем жить с нордами! – Мужчина едва ли не слюной брызгал, высказывая все это. И, судя по мрачным лицам присутствующих, они были с ним полностью согласны. Вот только я все равно не желала уходить. Интуиция подсказывала, что с этими монстрами у меня куда больше шансов выжить, чем с родителями Ильвы.
– Можно? – повторила свой вопрос, с надеждой глядя на Грэма.
Тот задумчиво побарабанил пальцами свободной руки по подлокотнику и,
– Смотря в каком качестве, маленькая лэфа.
– Да не бывать этому! – воскликнул Брэд и, вырвавшись из рук седого риля, ринулся ко мне, но дорогу ему заступил Йен – огромный серый «медведь» с серебристо-рыжим хвостом до середины шеи, на которой, словно гребень, бугрились роговые наросты на позвонках. – Ты не опозориш-ш-шь меня еще больше, чем сейчас, мерзавка, – шипел, сжимая в бессилии кулаки, «папаша». – Я тебе не позволю. Слышишь?
Я слышала. А еще пряталась за широкую спину норда и думала, что теперь уже точно останусь у «монстров». В конце концов, я не абы кто, а талантливый повар. Предложу им свои услуги в столовой, должна же быть в их общине столовая, верно? А значит, должны быть и те, кто там готовит. Ну а если вдруг станут домогаться, выберу кого-нибудь одного в постоянные бойфренды. Даже знаю кого. И все это будет куда лучше, нежели жизнь в доме сумасшедшего родителя, жаждущего отыграться на мне за чью-то злую шутку. Или не шутку, а…
– Хватит, Брэд-риль, – вывел меня из размышлений голос Грэма. – Насколько я знаю, твоей старшей дочери уже исполнилось девятнадцать, а значит, она вправе сама решить свою судьбу.
– Не исполнилось! – победно сверкнув глазами, парировал лэф. – У нее день рождения через неделю, на эту дату и был назначен брачный обряд в замке младшего дана. Теперь же ее никто не возьмет замуж. Никто! – Злости в голосе мужчины было куда больше, нежели сожаления.
– А… Таш? – осторожно спросила я, высунувшись из-за плеча Йена. – Он тоже не возьмет?
– Что-о-о?!
В шоке от моего вопроса был не только «папочка».
– Я возьму! – тут же сориентировался друг детства.
– Я не позволю! – почти одновременно с ним воскликнул Брэд.
– А я организую Ильве охрану до ее совершеннолетия, – сказал Грэм. – И когда оно настанет, девочка сама решит, остаться ей с Ташем здесь или отправиться мыть посуду в твоем доме, Брэд-риль. Пока же Ильва поживет в одной из женских комнат Стортхэма под присмотром моей жены. Обещаю лично позаботиться о твоей дочери. Надеюсь, мое слово не требует подтверждений? – Мужчина выглядел на удивление довольным. – Потому что если требует… – Он протянул руку и раскрыл ладонь. А над ней прямо из воздуха начало формироваться маленькое серебристое солнышко с очень «подвижной» мимикой на полупрозрачной физиономии. Я завороженно следила за рождением этого чуда, все же остальные молча смотрели на главу общины нордов. – Ну, как вам мое решение, рили? – осведомился у городских старейшин блондин, а его призрачное «солнышко» скорчило угрожающую рожицу и ощетинилось колючими «лучиками».
– Мы согласны, – с явным облегчением в голосе произнес отец Таша.
– Вовсе нет… – Брэд замолк под одинаково тяжелыми взглядами Грэма и его странной «игрушки», но ненадолго. – Хорошо, – нехотя сдался «папаша», подарив мне испепеляющий взгляд. – Пусть принимает решение сама. Но до совершеннолетия она обязана жить дома.
– Придется сделать исключение, – выпуская из ладони огненное «солнце», вступил в разговор Йен-ри. – Ситуация сложилась крайне неприятная как для Миригора, так и для Стортхэма. А портить отношения между нашими
– Расследование? Ха! Вы подтасуете результат, чтобы обелить своего урод… ах, простите, норда! – пряча под злым сарказмом жгучую ненависть, заявил Брэд.
– Оставьте кого-нибудь из своих доверенных лэфири в качестве наблюдателя, а лучше для помощи нам, и тогда беспокоиться о ложных результатах не придется, – пожал плечами «медведь».
И говорил он все это так твердо, спокойно, размеренно, что я невольно зауважала рыжего. Остальные, судя по взглядам, тоже считались с его мнением. Грэм согласно кивнул, поигрывая серебристым «шариком» на руке. Керр-сай скептически хмыкнул, но промолчал. Таш же расплылся в счастливой улыбке, которая на его жутковатом лице смотрелась странно.
– Отлично! Так и поступим, – начал суетиться Касс. – Я сам договорюсь с рильей Рассветного храма, чтобы она приютила Ильву и позволила двоим нордам охранять ее. Дир, останешься здесь, будешь помогать в расследовании. – Он отдал распоряжение одному из свиты и кивнул Йену, будто говоря «спасибо». Затем посмотрел на меня, по-прежнему стоящую рядом с рыжим, и… подмигнул.
Вот если бы этот седовласый мужчина был отцом Ильвы, а не психованный Брэд, я бы, не задумываясь, ушла с ним в город. А так, судя по всему, придется отправляться в местный монастырь. Ну, может, оно и к лучшему. Тем более если пребывание там продлится всего неделю. За это время я уж точно разберусь, кто здесь кто, и придумаю, как мне выкрутиться из неприятностей.
В обители Римхольта…
Я сидела в удивительно светлой келье местного монастыря и задумчиво изучала собственное отражение в небольшом круглом зеркале на кованой ножке. В обитель Римхольта, который был для серых лэфири кем-то вроде Ра – верховного египетского божества, чье имя означало «солнце», меня заселили ранним утром. Местный небожитель тоже ассоциировался у населения с дневным светилом. Потому и храмы, построенные в его честь, назывались рассветными и закатными. И если при вторых частенько строились мужские монастыри, то при первых – исключительно женские. Именно в такое место меня и привезли два незнакомых норда и тот самый Дир, которого Касс-риль оставил в общине «монстров».
Улучив момент, когда охранники были заняты проверкой кельи, лэф из отцовской свиты схватил меня за плечи, как следует встряхнул и, пытливо вглядываясь в лицо, зашептал:
– Чем они тебя накачали, Ильва? Пиот или гельян? Что ты пила, вспоминай!
– Не помню, – упрямо повторила я то, что говорила им всем последние несколько часов, и, раздраженно дернув ухом, попыталась высвободиться из крепкой хватки молодого мужчины.
– Должно быть какое-то зелье, – хмуря темные брови, продолжал настаивать он. – Ты сама на себя не похожа. Дерзкая, глупая, упрямая. Это не ты, Ильва. Где та послушная робкая девочка, почитающая свой род и отца? Где? – Лэф снова меня тряхнул, продолжая отчитывать: – Ты ведешь себя как… как… как шлюха, Ильва! И клеймо вивьеры тут ни при чем. Это недопустимо. Ты позоришь Брэд-риля. Хотя, казалось бы, куда уж больше! Тебя словно подменили, – досадливо процедил он. – Даже если ты не помнишь последние события своей жизни, то вести себя так с отцом…