Чужестранка в гареме
Шрифт:
– Поняла, – сказала она. – За меня не волнуйся. Халид кивнул жене и приказал Абдулу:
– Принеси из моей комнаты кошелек с золотом. Ходить на базар без денег не имеет смысла.
Хедер одарила мужа ослепительной улыбкой, окончательно растопив его сердце. Раньше у нее никогда не было своих собственных денег. Видимо, принц в самом деле хотел доставить ей удовольствие.
– Отдай кошелек мне, – сказала Мирима, когда Абдул вернулся. – Эта может его потерять.
– Моя жена пойдет на базар со своими деньгами и будет тратить
С этими словами он встал и ушел.
Два часа спустя из дома Миримы выплыли на плечах слуг три занавешенных паланкина в сопровождении восьми конных охранников и двинулись по тихой уединенной улочке к рынку. Завернутые в полупрозрачные мусульманские яшмакии шелковые плащи с кистями, из двух паланкинов вышли Мирима с Тинной. Из третьего вышла Хедер, облаченная в тяжелую черную фераджу, из-под которой не видно было даже глаз девушки. В руках она сжимала мешочек с золотыми монетами, да так, словно это была английская корона.
Надеть фераджу Хедер приказала свекровь. За этим приказом последовал ожесточенный спор, из которого Мирима вышла победительницей. Ей претила мысль о том, что кто-то сможет посмотреть в глаза супруге ее сына. Кроме того, черное одеяние не позволит молодой женщине заглядываться на других мужчин. И даже если она нарушит нормы поведения по незнанию, никто этого не заметит.
– Я похожа на ходячую мумию, – пожаловалась Хедер. – До сих пор не понимаю, зачем...
– Обычай требует, чтобы ты носила фераджу, – сказала Мирима.
– По-моему, это глупый обычай.
– А тебя никто не спрашивает, – огрызнулась Мирима.
Хедер резко обернулась и посмотрела на свекровь, Мирима в ответ вопросительно изогнула брови, а Тинна рассмеялась.
– Так мы идем за покупками? – спросила Мирима. – Или так и будем стоять и спорить?
– Идемте, – сдалась Хедер.
Мирима пошла вперед в сопровождении охранников. Вся компания направилась к бедестану, крытому базару.
Впервые в жизни увидев восточный базар, Хедер была потрясена. У нее дух захватило от невероятного зрелища и какофонии звуков, обрушившихся на нее. На узкой улочке столпились сотни людей, которые говорили все разом. Помимо женщин, завернутых в черное и белое, глаз радовала яркая палитра цветов. Проведя всю свою жизнь в Базилдон-Касл, Хедер никогда не видела такого скопления людей. Мысль о том, чтобы смешаться с толпой, одновременно завораживала и пугала ее.
Заметив смущение невестки, Мирима улыбнулась под яшмаком и жестом приказала Тинне встать по другую сторону от молодой женщины. Мать она или не мать, Халид никогда не простит, если она станет плохо обращаться с его женой.
Когда они шли по улице, толпа, кажется, расступалась перед ними. Узнавая султанские позументы на ливреях охранников, торговцы и простые люди останавливались с открытыми ртами.
– Почему они так пялятся на нас? – шепотом спросила Хедер
– Им интересно, какая ты из себя.
– Откуда они меня знают?
– Как мало ты понимаешь, – отозвалась Мирима с оттенком доброты в голосе.
– Так просветите меня.
– Ты иностранная жена принца, одного из самых могущественных и уважаемых людей в империи, – пояснила Мирима. – Разве простые англичане не смотрят так на своих принцев и принцесс?
– Думаю, да, – ответила Хедер. – Не знаю, если честно.
– Почему же? – спросила Тинна.
– Я никогда не была в Лондоне, – призналась Хедер. – Это город, где располагается королевский двор.
– Но ты ведь дочь дворянина? – осведомилась Мирима.
– Да, но я никогда не покидала отцовского поместья.
– Со стороны твоих родителей изолировать тебя от цивилизованного общества было весьма мудрым решением, – заметила Мирима.
– Что это значит? – раздраженно спросила Хедер, почувствовав скрытое оскорбление.
Мирима огляделась. Тысячи ушей напряглись, вслушиваясь в сердитую перепалку между матерью и женой Султанова Пса.
– Что бы ты хотела купить в первую очередь? – спросила Мирима, чтобы сменить тему.
Хедер подумала несколько секунд и ответила:
– Мне нужен короб, чтобы сложить туда все следующие покупки.
Мирима усмехнулась:
– А ты не такая глупая, какой кажешься.
– Знаете что, старая...
– Не забывай, где мы находимся, дорогая моя, – предупредила Мирима.
Хедер бросила взгляд на внимательных слушателей и кивнула. Она поставит свекровь на место, как только они останутся вдвоем.
Их первой остановкой был прилавок с сумками. Повсюду на столах и на стенах были разложены и развешаны сумки всевозможных форм и расцветок, изготовленные из кожи, гобелена, полотна и всяческих других материалов.
Хедер ткнула пальцем в черную кожаную сумку, которую продавец тут же охотно протянул ей. Решив, что сумка ей подходит, но не зная, сколько она стоит, Хедер вытащила из кошелька пригоршню золотых монет и протянула продавцу на ладони.
– Сколько вы хотите за сумку? – спросила она.
Продавец потянулся было за деньгами, но Мирима опередила его. Она быстро накрыла ладонь невестки, спрятав золото от алчного продавца.
– Этот кусок черной кожи стоит два золотых, – сказала она, – самое большее.
– Два золотых! – воскликнул торговец. – Да вы что, эта сумка тончайшей работы стоит по меньшей мере десять!
– Десять! – возмутилась Мирима. – Ах ты, старый мошенник...
– Десять золотых – и точка! – настаивал торговец.
– Ни за что, – пробормотала Мирима. Повернувшись к Хедер, она проговорила: – Убери монеты, дорогая моя доченька. На рынке много других умельцев, более искусных и менее жадных.
Хедер убрала монеты в кошелек. Женщины развернулись и пошли прочь.
– Подождите, – окликнул их торговец.