Чужие-II (Планета отчаяния)
Шрифт:
Хиггс понимающе покачал головой. Бедняга Хадсон!
– Я считаю, - в нем снова заговорил командир, рассудительный и решительный, - что мы должны взлететь, подняться на космическую станцию и уничтожить эту планету. (Так!
– утвердительно кивнула Вески.) Мы должны взорвать ее с орбиты. Это единственный выход.
Брови искусственного человека удивленно поднялись: "Что за нелепость - взрывать то, что все равно должно вскоре взорваться?"
Выражение его лица осталось незамеченным.
"Только этого идиота мне и не хватало!" - похолодел
– Действительно, - Рипли обвела взглядом всех присутствующих, - эту планету необходимо уничтожить. Двух мнений тут быть не должно.
Страх, мучения, тревоги, боль - все это поднялось за фасадом внешне спокойного лица. Источник всех бед должен быть взорван, чтобы и следа не осталось от него, - только тогда можно будет спать спокойно, зная, что все позади.
Только тогда...
– Одну минуточку!
– Берт встал и вышел вперед, чтобы его все видели.
– Одну секунду! Вы хоть представляете себе, что вся эта установка, этот комплекс, имеет большую цену в долларах?
Обычно этот аргумент действовал безотказно. Вся жизненная практика Берта приучила его к тому, что упоминание о стоимости того или иного предмета может круто изменить направление любого разговора.
Однако Берт рано возрадовался, что нашел нужный ход: сейчас перед ним были люди другого сорта.
– Ну что ж, пусть мне пришлют счет!
– иронически бросила Рипли.
Берт вытаращил глаза.
Неужели его не поняли? Кажется, сказано было достаточно ясно. Если планета уцелеет, на нее можно будет послать еще одну экспедицию и исполнить, наконец, задуманное... Или все же попытаться объяснить им ситуацию, как ее видел он сам? Вдруг они поймут тогда?
– Ладно, - быстро затараторил Берт. Такая тактика ведения разговора с нижестоящим часто давала хорошие результаты: когда говоришь быстро, смысл текста подсознательно воспринимается как нечто само собой разумеющееся, и выводы вытекают потом из установок, подброшенных в первой, "быстрой" части речи.
– Мы понимаем, что у нас сейчас напряженный момент, все мы очень устали, нам трудно, эмоционально трудно.
– Чтобы текст не обгонял мысль и не сбил с толку его самого, он специально повторял варианты одной и той же фразы, пока обдумывал следующую.
– Тем не менее не нужно язвить и постоянно принимать необдуманные решения. Вы поймите, что мы имеем дело с очень важными для развития науки организмами, представляющими огромную ценность для всей науки, для нескольких наук. И никто из нас не имеет права в волюнтаристском порядке уничтожать их...
Последняя сентенция была высказана гораздо медленнее всех предыдущих: она должна была служить резюме.
Берт замолчал, ожидая реакции своих "подопечных".
На долю секунды в салоне воцарилось молчание.
– Да?!
– подбоченилась за его спиной Вески, готовая в любой момент кинуться в драку. Идиота Гормана пытался заменить другой идиот - дать другую оценку заявлению Берта она просто не могла.
– Не имеем права?
– холодно переспросила Рипли и сплела руки на
– Не имеем права?
– шагнул к нему и Хадсон. Его нижняя челюсть запрыгала из стороны в сторону.
– А ну, посмотри мне в глаза! Ты что, совсем очумел? Мне плевать на их научную ценность, нам шкуру сохранить надо!
Берт отступил на полшага. По правилам хорошего тона, если хочешь, чтобы в разговоре последнее слово осталось за тобой, подобные движения нужно исключить, но ситуация была особенной: Берту надо было защититься от кулаков, которые могли в любой момент взвиться в воздух.
Чего еще можно было ожидать от этих психованных грубиянов?
Берт в надежде покосился в сторону Хиггса. Молодой командир сдерживал свои эмоции: его лицо, хотя и влажное, выглядело спокойным и не носило следов окаменения, как у Рипли; но по мрачному взгляду Берт понял, что ожидать поддержки с этой стороны нечего.
Оставался Бишоп. Но что мог сделать один робот, не имеющий даже права голоса?
– Я тоже не слепой, - снова зачастил Берт, на этот раз от волнения, я вижу, что происходит, но я не могу санкционировать такие действия, такой курс...
По окаменевшему лицу Рипли пробежала тень другого чувства, но тут же скрылась подальше от чужих глаз.
Рипли повернулась к Хиггсу.
– Насколько я понимаю, сейчас командовать должен капрал Хиггс.
"Что еще задумала эта сумасшедшая?" - внутренне содрогнулся Берт.
– Капрал Хиггс?
– переспросил он.
– Да, - с напором проговорила Рипли.
– Эта операция проводится по военной линии, а Хиггс по званию - следующий за лейтенантом и сержантом. Правильно, Хиггс?
"Интересно, когда они успели сговориться? Почему я это упустил?" Впрочем, особого потрясения это открытие у Берта не вызвало. Что-что, а неожиданно всплывающие сговоры нередко встречаются и в бизнесе...
– Совершенно верно, - спокойно подтвердил капрал.
– Я старший по званию.
И снова на секунду все замолчали.
Вески за спиной Берта улыбнулась одними уголками губ, - она полностью одобряла решение сделать командиром Хиггса. Уж он-то не из тех, кто паникует почем зря и выдумывает всякие несусветные глупости, как этот штатский из Компании.
Берт одним вздохом набрал в легкие побольше воздуха.
"Что ж, раз они не поняли... Если назвать конкретную сумму, до них быстрей дойдет".
– Рипли, послушайте... Поймите же вы наконец, что это сооружение стоит много миллионов долларов. Повторяю: много миллионов. И Хиггс не может принимать такие решения. Он просто солдафон. И не нужно обижаться.
После этих слов Берт напрягся, ожидая удара. Конечно, драться на равных с профессионалами он долго не сможет, но для спорта он всегда находил немного времени и в паре случаев на совете директоров Компании выступал в роли вышибалы.