Чужие проблемы

– Наказывать их надо, Кирилл Андреевич. Наказывать! Раз по-хорошему не понимают! Североморское территориальное управление с Россельхознадзором базы по вылову и электронные сертификаты вручную сопоставили!! Каким образом интересно гашение ветеринарных документов на шестьдесят кг камчатского краба в панцире могло происходить во время их оформления! – Возмущался молодой государственный инспектор Соколов Антон Сергеевич. То и дело он подскакивал как ведущий солист балетного спектакля. На самом деле Беркутов воображал его маленьким синим резиновым мячиком. Синяя форма обеспечивала цвет мячика, а он все подпрыгивал: выше, выше и выше. Его лопоухие уши, торчавшие из-под светловолосой шевелюры, краснели от досады. Закруглялся пятничный вечер, а молодой сотрудник горел энтузиазмом, едва не выпрыгивая из штанов.

Заместитель руководителя управления по государственному контролю, надзору и охране водных биоресурсов по Мурманской

области, Архангельской области, Ненецкому автономному округу Североморского территориального управления Беркутов тяжело вздохнул:

– У ООО «Акропус» наверняка есть официальный сайт. Твоя задача найти контактные данные и перепроверить информацию. Думается мне, что в большей степени эта проверка для Россельхознадзора, а не Североморского управления. Какой у них вид экономической деятельности? – Мышцы на его левой ноге свела судорога. Эпизодически с ним это происходило, но других неожиданных симптомов не появлялось. Он пережидал боль, и к врачу не записывался. Откладывал лечение как мог. Ни о чем хорошем врачи бы его не проинформировали. Больницы Кирилл Андреевич недолюбливал.

– 05.01.1 Рыболовство. Добыча морских ракообразных и моллюсков, морских черепах, асцидий и других оболочников, морских ежей.

– Антон, ты считаешь, что у них за закрытой дверью склад удочек и запрещенных сетей?

– Нам житель Первомайского округа в электронной приемной о незаконном факте браконьерства на них пожаловался. Чин по чину, со всеми данными. На прошлой неделе. Я разгребся с делами, отрядил к нему инспектора. Василий Румянцев ответственный рыбак, скрупулёзный. Приложение «Клево гид» в бета версии скачал да хвалил разработку. По нему он нас и оповестил. По его подробной наводке – это браконьеры, грузившиеся под покровом полярной ночи. Румянцев погружение краболовок заприметил. Судно приспособлено для производства из них консервов.

– С этого и надо было начинать. Жалоба рыбака в корне меняет дело. Когда это произошло?

– Шестнадцатого декабря. Вот гады! Гражданские сумерки порядка пяти часов, снег валит неделями, а они в Баренцевом море ловить крабов не стесняются! Под носом у властей промышляют!

– Эта дата у тебя зафиксирована? Передай информацию оперативному отделу. Вместе идите. После проверки в понедельник, подчеркну с официальной фиксацией сведений, сможем констатировать нарушение и оштрафовать. Правилами рыболовства для Северного рыбохозяйственного бассейна установлен запрет на добычу краба камчатского в период размножения и линьки с первого января по пятнадцатое августа и с шестнадцатого декабря до тридцать первого декабря ежегодно, а также запрет на вылов краба в местах нереста и на миграционных путях, к которым относится практически все побережье Баренцева моря (включая губы, заливы и проливы). Не забудь нарисовать их маршрут на карте. Возможно, у Россельхознадзора есть какие-либо сведения. Установите объем, – Он подумал о нескончаемости рабочего дня. Как несколько дней с просторов Баренцева моря выдворили десятерых испанцев, занимавшихся добычей снежного краба. Браконьеры работали средь бела дня в нарушение Конвенции ООН по морскому праву, не удосужившись получить российское разрешение на промысел страны-хозяйки обладателя шельфа. Судно-нарушитель не отзывалось на радиозапросы и сигналы и пыталось скрыться от пограничного российского сторожевого катера. Браконьеры застыли на месте после угрозы применения оружия. Они промышляли без документов, судовой документации и технических средств контроля.

– Первым делом в понедельник ими займусь. Кирилл Андреевич, хороших выходных! – Соколов подпрыгнул аж до потолка и покинул его кабинет. Беркутов покачал головой: ему, достигшему тридцати семилетнего возраста, оставалось лишь надеяться, что рвение его новоназначенного государственного инспектора не иссякнет по происшествию полугода работы. Заседание комиссии по регулированию долей квот добычи (вылова) водных биологических ресурсов с утра с массой предложений заняло у него полдня. Любительское крабовое сафари, разрешенного с недавнего времени, также доставляло ему массу хлопот! Туристы осуществляли добычу неразрешенными орудиями добычи и с удивлением узнавали о необходимости приобретения путевок на вылов. Он запросил несколько анализов и оценок, отнесенным к сфере деятельности отдела, а потом уделил внимание решению вопросов правового обеспечения и кадров – подписал стопку документов, а когда стрелки перешли на циферблате на половину восьмого, засобирался домой.

Его четырехкомнатная квартира находилась в Октябрьском округе на улице Челюскинцев на удаленном расстоянии от железной дороги поблизости от Ледового дворца в кирпичном доме номер двадцать один на пятом этаже в квартире сто двадцать семь. Его отец, Беркутов Андрей Егорович, необразованный рыбак всю жизнь ходил в море, и так и умер на корабле от инфаркта. Среднее специальное инженерно-судоводительское

образование помощника капитана – 2-го помощника механика в Арктике и полуторный опыт плаваний он задвинул в дальний угол. Переквалифицировался на полугодичных курсах в рыбовода и поступил на бюджет в Мурманский арктический университет на специальность «Водные биоресурсы и аквакультура». Друг отца пристроил его на полставки на предприятие аквакультуры. Мать Пантелеева Анна Тимофеевна, по профессии ткачиха скончалась в год защиты его диплома. Рыба ему порядком наскучила, браконьеры осточертели и в двадцать семь, сероглазый брюнет разъезжал на катере в погоне за морскими правонарушителями и отчитывал рыбаков. Коллеги шептались, что его мужественный, слегка небритый вид, короткая стрижка и ответственное поведение пленяло женские сердца. Он же поднимался по служебной лестнице. На серьезные отношения у него не было времени. В тридцать один Кирилл Андреевич возглавил государственных инспекторов рыбоохраны, а в тридцать восемь его представили министру Мурманской области как начальника государственного контроля, надзора и охраны водных биоресурсов по Мурманской области. Заочно он учился в магистратуре как государственный и муниципальный управленец. В университете он познакомился с будущей женой. Знакомство произошло очень неожиданно: Оленева Мария Александровна была знакомой знакомого его соседа по парте на занятиях. Он не смог забыть ее карие глаза оттенка горького шоколада на миловидном лице. Его начало удручать одиночество в квартире. Разыскал ее телефон, позвонил. Оленева была его младше на четыре года, с утра до ночи занятая в школе. Женщина не удивилась его звонку, она была рада и знала об «искре» между ними и похвалила за целеустремленность. Они договорился о встрече в кафе. Её не устраивала работа педагога, а, как и ему, хотелось управленческой работы завуча. Кириллу Андреевичу импонировало её стремление перейти на вышестоящую должность. Они выпили кофе, обсудив общие темы. Встреча за встречей, через год последовала регистрация в органах записи актов гражданского состояния.

Сегодня Заместитель руководителя управления по государственному контролю, надзору и охране водных биоресурсов по Мурманской области, Архангельской области, Ненецкому автономному округу Североморского территориального управления знал, что на пенсии уедет на юг. Он любил своих родных, но по неделям пропадал из поля их зрения в бесконечных заседаниях комиссий, в закупках и протоколах. В тоже время он утешал себя и их занятостью. Мария Александровна часто допоздна засиживалась в гимназии, занимаясь воспитательной работой, а сын Максим Кириллович, тайский боксер, участвовал во множестве спортивных мероприятий Комплексной спортивной школы по единоборствам. Вечером они встречались дома и обсуждали прошедший день. Когда Кирилл Андреевич толкнул входную дверь, жена вышла к нему в прихожую, улыбаясь. Карие глаза оттенка горького шоколада светились изнутри. В жакете и брюках она не переоделась после работы. Длинные волосы, уложенные ото лба в плотную косу, заканчивались хвостом на затылке.

– Кирилл, у нас радость! Евгений Аркадьевич выбрал Максима для участия на всероссийском первенстве юниоров в Москве летом! В июне! Дети поедут на командно-личные соревнования в Москву после дня Независимости! Максим сможет получить разряд в кандидаты мастера спорта!

– Это отлично! – Беркутов улыбнулся, раздел ветрозащитную парку, утепленную мехом енота, шарф и шапку. Разулся.

– Привет, пап! – Мальчик, сидящий за столом, вскинул вверх руку, когда отец перешагнул порог в столовую. В сравнении с высоким, под метр восемьдесят четыре, сероглазым брюнетом – отцом, сын сейчас больше напоминал невысокую мать, доставая ему до плеча. Атлетически сложенный, Максим вел очень активный образ жизни. Поглощал калории и тут же их расходовал. В данную секунду он всецело сконцентрировался на скворчащем на плите ужине.

– На ужин мама приготовила рыбные котлеты с бурым рисом. Я пью шоколадное молоко. Ты долго. Мама сегодня со мной домой пришла.

В коридоре затрезвонил телефон, Мария Александровна подняла трубку и в ее голосе раздались сочувствующие нотки. Звонила жена его двоюродного брата. Ее звонки всегда длились часами. О депрессии несчастной матери и её печали о судьбе маленького Паши Чижикова, больного анемией Фанкони, семья Беркутовых оповещалась регулярно. Родственница жила в Москве и часто звонила.

– Ну, неужели, неужели Паше никак нельзя помочь. Как же ему помочь? Он же не может быть слишком крохотным для лечения?

– Не знаю, сынок. «Он в руках врачей», – Обычно отвечал Кирилл Андреевич. В отношении Паши Чижикова, да и все остальных, он придерживался тактики отстраненности. Чужая помощь вносила бы в его жизнь определенные нежелательные перемены. Испытания и проблемы посылались человеку для развития. В мире у миллионов людей существовали миллионы проблем. Разбираться с чужими проблемами он не хотел, у него доставало своих.