Чужое счастье

Гудж Эйлин

Лиз сунула в руку Анне сложенный листок бумаги.

— Это тебе от Дилана.

Анна развернула его и обнаружила там неоконченный рисунок карандашом, на котором был изображен ее дом. Впереди стоял Бутс, а над домом сияло желтое солнце. Внизу неровными заглавными буквами было написано: «НЕ ГРУСТИ».

Анна почувствовала жжение в глазах и усилием воли сдержала слезы, зная, что если начнет плакать, то не сможет остановиться.

— Скажи ему, что я постараюсь. И что… — у нее перехватило дыхание от волнения, — его тетя Анна шлет ему

поцелуй.

Казалось, Лиз сама вот-вот расплачется.

— Все готово на завтра. Я говорила с Гленном. По его словам, придут все, кто хоть что-либо значит в этом мире. — На ее лице было написано отвращение к агенту Моники, несмотря на то что она выдавила из себя легкую ироническую улыбку. — Жаль, что Моники здесь нет. Ей бы понравилась каждая минута этого действа.

Анна почувствовала, как оцепенение покидает ее и уступает место панике. Она была так возбуждена от сегодняшнего слушания, что похороны совсем выскочили у нее из головы. А что, если она не сможет выйти из тюрьмы вовремя? Не попасть на похороны сестры… Анна не могла этого даже представить.

Приближался судебный пристав, и Финч, став перед Анной, словно пытаясь заслонить ее, сказала яростным тихим голосом:

— Помни: они не доберутся до тебя, если ты им не позволишь.

Последним, что запомнилось Анне, когда ее уводили прочь в наручниках, был образ стройной темноглазой девочки в юбке и симпатичной блузке. Финч сердито смотрела неизвестно на кого.

— Мы могли бы пройти по домам. Людям всегда сложнее сказать «нет» тебе в лицо. — Финч перевела взгляд с Энди на Саймона, а затем посмотрела на сидевшего напротив нее Люсьена, задумчиво попивавшего кока-колу.

— Мы там можем пару пальцев потерять, — заметил Саймон.

Энди неодобрительно глянула на него.

— Я думаю, что большинство людей с удовольствием помогут.

Саймон поправил очки, соскользнувшие на кончик носа.

— Все, что я имел в виду, это то, что по теории вероятности…

Энди добродушно толкнула его в плечо.

— Может, ты и умный, но ты не можешь знать все на свете.

Иногда они вели себя скорее как брат и сестра, но Финч заметила, что Саймон может быть и романтиком, как в тот раз, когда он удивил Энди, купив билеты на концерт Энрике Иглесиаса — вряд ли он сделал бы это для себя.

— Кто со мной? — После утреннего слушания Финч устроила чрезвычайное собрание совета в кафе «Три-Хаус». Сейчас, глядя на присутствующих, она прекрасно осознавала, что потратить весенние каникулы на то, чтобы собирать пожертвования по соседям, было не лучшим времяпровождением.

— Я, — сказал Люсьен. — Говоришь, нужно работать парами? — он глянул на Финч. — Так, чтобы, если возникнут проблемы, у нас был резервный состав?

— Отличная идея. Я буду защищать Саймона, если ему придется нелегко. — Энди ухмыльнулась своему парню, который, что и говорить, скорее победил бы кого-нибудь в шахматы, чем в настоящей драке.

— О’кей,

ты идешь с Саймоном, а я с Люсьеном. — Финч отвела взгляд, чтобы Люсьен не смог заглянуть ей в глаза. Пока что ей удавалось держать его на довольно комфортном для себя расстоянии вытянутой руки. Обычно они гуляли вместе с Энди и Саймоном, а те несколько раз, когда оставались вдвоем, Финч пыталась придерживаться нейтральных тем. После того как она отказалась пойти к Люсьену домой, сказав, что ей нужно работать, он больше не приглашал ее. Наверное, он почувствовал, что она еще не готова.

Энди подняла стакан.

— За Фонд Защиты Анны Винченси. Хочу, чтобы вы знали, что ради этого я отказываюсь от участия в «Литл Фловерз», — сказала она со смехом. Это, должно быть, была шутка, потому что из-за активного участия ее матери в делах церкви Энди приглашали на каждое мероприятие, которое устраивала организации молодых католиков.

— А как насчет тебя? — обернулась она к Саймону.

Он пожал плечами, проговорив с абсолютно безразличным видом:

— Я вообще-то собирался лететь на Ближний Восток, чтобы помочь с переговорами о мирном урегулировании, но думаю, им придется уладить это без меня.

Энди и Финч прыснули со смеху, но Люсьен продолжал молчать. Во время зимних каникул отец брал его с собой кататься на лыжах в Вейл. Что за экзотическое место будет на этот раз? Финч почувствовала обиду, но поняла, что это нечестно. Какими бы ни были планы Люсьена, он готов был пожертвовать ими ради Анны.

«Будь реалисткой! Он делает это ради тебя», — говорил ей внутренний голос. Финч отбросила эту мысль, глядя на маленького мальчика, быстро поднимавшегося по лестнице к домику на дереве.

Энди всегда дразнила Финч, называя Люсьена ее парнем. В действительности они только держались за руки. Не то чтобы Финч не думала о большем, но зачем портить хорошие отношения. Все парни, с которыми она когда-то спала, только пудрили ей мозги. И вдобавок один из них наградил ее гонореей.

— Один за всех и все за одного, — Саймон чокнулся бокалом с Энди.

— Сквозь огонь, воду… медные трубы и чертовы зубы, — вторила ему Энди.

Финч почувствовала, как к ее горлу подкатывает комок, — что бы она делала без своих друзей? Она оживленно сказала:

— О’кей, давайте распределим территорию. Думаю, нужно начать с наших собственных районов.

— Да, сказать «нет» сложнее, когда тебя знают в лицо, — Энди задумчиво помешивала лимонад трубочкой. — Когда я продавала печенье от организации девочек-скаутов, миссис Чедвик, наша соседка, всегда покупала, по крайней мере, десять коробок.

— Слушайте, у меня есть идея получше. Мы могли бы сделать телевизионное шоу. — В голосе Саймона слышались нотки сарказма, когда он смотрел на сидевших за столиком на другом конце патио репортеров, нагруженных камерами и другими приборами. Они походили на охотников во время сафари.