ЧВК "Пересвет". Книга третья
Шрифт:
— Эй, Дамьян, тебе осталось сидеть в этой чертовски неудобной позе совсем немного, — я ткнул серба локтём.
— Хвала Богу, ваша светлость! — прокряхтел тот. — Затекло всё!
— Так встал бы, размялся.
— И этого разбудить? — сказал Дамьян шепотом, кивая на Шефа.
Спустя пятнадцать минут под фюзеляжем проносилась изумрудная зелень пальм, песчаные пляжи Карибского моря, полные отдыхающих туристов, а затем авиалайнер мягко коснулся посадочной полосы.
— Меко слетање, — довольно пробурчал серб. — Пилот настоящий профи!
От соприкосновенья
— Чёрт, жара под сорокет, — проворчал он, пряча маску для сна в карман и тотчас достал цветастую панаму с попугаями. — Тебе бы, вашество, неспокойную головушку тоже прикрыть.
— Уважаемые пассажиры! Наш борт прибыл в пункт назначения — в Международный аэропорт имени Хосе Марти, остров Куба. Температура за бортом тридцать девять с половиной градусов, солнечно…
Мы с Дамьяном переглянулись.
— Почти стопроцентное попадание! — сказал я с восхищением.
— Помотайся с мое по тропикам и не только температуру определять начнёшь, вашество, — усмехнулся Шеф.
Никакой стыковки с терминалом аэропорта не было и в помине. По высокому трапу мы спустились на раскаленный аэродрома. Благо, кладь у нас была только ручная и не пришлось ждать, пока разгрузят багаж.
Шеф взвалил сумку на плечо и деловито зашагал в сторону терминала.
— За мной, салаги! Старина Шеф покажет вам, что и как тут устроено!
Мы с Дамьяном снова переглянулись, но подчинились. Шагать пришлось примерно полкилометра. Расстояние, вроде и небольшое, но температура и влажность делали своё коварное дело — пот катился с нас в три ручья.
К моему удивлению, дойдя до терминала, мы не направились в зону паспортного контроля. Вместо этого Шеф дал нам знак остановится, а сам подошёл к одному из охранников и что-то тому сказал. Тот зыркнул на нас подозрительным взглядом, а потом качнул головой в сторону неприметной двери, предназначенной для персонала. Я с тоской посмотрел на терминал, где за стеклянным витражом наверняка работали кондиционеры и вновь зашагал за Шефом. Меня радовало только одно — в Южную Америку мы полетим частным бортом со всеми причитающимися удобствами!
Мы прошли несколько коридоров, спустились по лестнице на цокольный этаж, свернули в какой-то технический тоннель с коммуникациями и вскоре оказались в другом здании. Это тоже был аэропорт, только для малой авиации. В помещении было шумно и душно — здоровенный кондиционер едва справлялся с жарой и жутко тарахтел. Пахло потом и табаком. Шеф покрутил головой, но видимо не увидел того, что искал, и подошёл к ближайшему охраннику.
— Buenas noches, oficial. Estamos buscando un piloto llamado Jose Miguel. Nos esta esperando, — сказал он с небольшим акцентом.
— Jose Miguel? — переспросил охранник, а затем громко свистнул и крикнул, — Oye, Jose Miguel! Aqui te preguntan algunos rusos!
Из толпы вынырнул парень лет двадцати пяти. Смуглая кожа, кучерявые волосы, белозубая улыбка. Одет он был в светлую рубаху и такие же шорты. На ногах сланцы, на шее повязан красный платок.
—
В моей голове поселилось гаденькое предчувствие того, что что-то тут не так. И дело было даже не в молодости пилота… Точнее не только лишь в ней.
— Сеньоры! — воскликнул паренёк, когда приблизился к нам. — Приветствую вас на Кубе, острове Свободы! Моё имя, — он положил руку на грудь, — Хосе Мигель! И стану для вас пилотом и проводником, открывающим двери Южной Америки, этого рая на земле! Родина Инков, Ацтеков, Аймара, Уайльякан и Киспи-Качи…
Он неплохо говорил на русском, только иногда неправильно ставил ударения. Но Шеф прервал его жестом.
— Мальчик, прибереги свои речи для ушей туристов, — сказал он. — Давай уже, веди нас к самолёту.
На лице Хосе Мигеля нарисовалась досада, словно у ребёнка, выучившего стишок, но которого не попросили его рассказать. Но только лишь на мгновение — вскоре его рот снова расплылся в белозубой улыбке.
— Как будет угодно сеньорам! — слегка поклонился он. — Прошу, следуйте за мной!
Мы протиснулись через толпу к выходу на аэродром. Оказалось, что взлётно-посадочная полоса для частников была отгорожена от основной части трёхметровым сетчатым забором. По бокам располагались арочные ангары для самолётов, на самой полосе царило довольно оживлённое движение — небольшие и относительно крупные самолёты малой авиации, от винтовых крох, до реактивных супер-джетов, садились и взлетали.
— Долго нам идти? — спросил я, смахивая пот со лба.
— Самолёт вон там, — Хосе Мигель указал рукой направление. Судя по всему, топать было ещё прилично. — В ангаре.
Я надеялся, что там, в самолёте, нас дожидается холодное пиво. Но спустя полчаса ходьбы по изнуряющей духоте, когда мы наконец дошли до нужного ангара и Хосе Мигель отворил одну из створок, я оторопел. А потом расхохотался.
В ангаре не стоял самолёт, абсолютно ничем не напоминающий мои фантазии о «частном борте» — вместо современной машины с обтекаемыми формами и люксовым салоном, в котором можно сидеть, развалившись в кожаном кресле, попивая коктейли со льдом, стояла древняя рухлядь. Пара винтовых моторов на крыльях, дутый фюзеляж, обшитый давно не крашеным железом, на бортах изображение горячей брюнетки с аппетитными формами и надписью «Consuela». Только шасси у этого самолёта было любопытным — поплавки, как у гидроплана, но со встроенными колёсами.
— Ну хоть пиво то у тебя на борту есть? — спросил я с надеждой.
— Пиво? Нет, нет, нет! — замахал руками пилот. — Никакого пива! Море! Лететь долго, туалета нет, эмм… Ссать негде!
За моей спиной захохотал Дамьян, но тоже как-то с грустью.
Я повернулся к Шефу.
— И это твой «частный борт»?
— Кто скажет, что этот самолёт принадлежит авиакомпании, пусть первым кинет в меня банкой пива, — ответил Шеф с невозмутимым видом.
— Вот просто признайся, что ты сговорился со Снежаной! — продолжал возмущаться я. — Вы просто хотите, чтоб я чокнулся от вашего планирования перелётов, да?