ЧВК "Пересвет". Книга третья
Шрифт:
— Это нас, сеньоры, — сказал Хосе Мигель, беря в руку микрофон. — La guardia civil de «Consuela» esta en contacto. Recepcion.
— Cambie de rumbo hacia el suroeste hacia el barco «sueno de la estrella». Repito…
— Хотят, чтобы мы летели к их кораблю «Мечта звездочёта», — перевёл Шеф.
— Какое поэтичное название, особенно для пирата. Хосе, спроси прямо, какого хрена им нужно? — приказал я.
— Да, сеньор, — пилот снова поднёс микрофон к губам. — Habla Consuela. Que quieres?
— Es necesario que sigas la orden y cambies el rumbo, —
— Un momento, Senor, — поспешно ответил пилот и повернулся к нам.
— Или мы подчинимся, или нас дрюкнут прямо в воздухе, — передал Шеф суть сообщения. — Что будем делать?
— Эти ублюдки блефуют, — подал голос Дамьян. — Если бы хотели нас сбить, то молча сделали бы это. Даже на этих английских ведрах уже есть модули точной стрельбы. Пробили бы топливный бак или один из двигателей. Наша птичка для них лёгкая мишень.
— Значит, мы нужны им целыми и невредимыми… — сказал я задумчиво. — И они хотят всё сделать до того, как нагрянет шторм. Хосе, есть у тебя на борту стволы?
— Стволы, сеньор? — удивился пилот. — Как деревья?
— Нет, стволы как оружие.
— Si Senor! Revolver… — Хосе Мигель достал из выдвижного ящика массивный свёрток, который, к тому же, оказался весьма тяжелым.
Я развернул кусок плотной хлопковой ткани и обнаружил здоровенный, начищенный до блеска восьмиразрядный револьвер и коробку патронов к нему.
— Это сорок пятый калибр? — присвистнул я.
Ствол был громоздкий, тяжелый и наверняка у него была сумасшедшая отдача, но… Но выглядел он великолепно!
— Особо не повоюешь, — покачал головой Шеф.
— Мы сможем прорваться через шторм? — спросил я у пилота.
— Да, сеньор, — сказал Хосе Мигель. — Но это будет очень опасно!
— Шансы на успех есть, и не маленькие, ваша светлость, — кивнул Дамьян.
— Тогда решено! — на моих губах появилась недобрая ухмылка. — Летим прямиком в бурю!
Хосе Мигель резко сменил курс, заложив довольно крутой вираж. Из рации посыпалась гневная речь на испанском, но никто из нас уже не обращал на неё никакого внимания — наши взоры приковала к себе бушующая стихия, приближающаяся с каждой секундой. И зрелище было поистине впечатляющим — словно бурлящие тучи закручивали по спирали, повинуясь шквалистому ветру, всполохи молний пронзали их играючи, оглушительные раскаты грома пробирали насквозь, оглушали. Мы стремительно набирали высоту.
— А вот и гости, — сказал Шеф, указывая на самолёт, летящий параллельным курсом.
И впрямь — неподалёку от нас летел один из самолётов с того самого «авианосца». Он постепенно сближался с нами и вскоре поравнялся кабинами настолько, что мы без труда различали пилота. И этот пилот жестами приказывал нам снизится и сменить курс на уход от шторма.
— Ваша светлость,
— Что ты задумал? — спросил я, протягивая сумку, из которой я доставал бинокль.
— Благодарю… Сейчас вы всё увидите!
Серб порылся и что-то достал, затем принялся что-то объяснять пилоту противника, но тот твердил одно — «снижайтесь и меняйте курс!». Тогда Дамьян принялся крутить рукоять, опуская боковое ветровое стекло.
— Какого черта он задумал? — пробормотал Шеф.
— Bendita Virgen Maria… — пробормотал Хосе Мигель.
Дамьян вдруг резко вытянул руку наружу. В его ладони была зажата сигнальная ракетница.
— На теби, пиратска кучка! — рявкнул он, нажимая на спусковой крючок.
Яркая вспышка из ракетницы вырвалась зелёная ракета. Она устремилась к самолёту. Пилот среагировал быстро — резко накренив самолёт и одновременно меняя курс, но световой заряд оказался быстрее. Он угодил в обшивку под фонарём пилота, отскочил рикошетом и угодил прямиком в турбовинтовую установку. Несколько секунд он с бешеной скоростью крутился в двигателе, окрасив его в яркий зелёный цвет, а затем взорвался ещё более яркой вспышкой.
Самолёт стал резко терять высоту, из его двигателя валил сначала зелёный, а потом черный дым. Вскоре его поглотила свинцовая туча.
В салоне самолёта пахло пороховыми газами от выстрела ракетницей, но сейчас это был запах победы!
— Минус один! — воскликнул я. Хосе Мигель что-то выкрикнул на испанском, Дамьян восторженно размахивал ручищами.
— Кажется, я знаю, как они хотели нас стреножить… — пробормотал Шеф.
— И как же?
— Видели подвесы на том самолёте? Я хорошо разглядел, когда пилот уходил от выстрела.
Я мысленно прокрутил в голове этот отчаянно дерзкий эпизод. На самолёте и впрямь были какие-то контейнеры, но они и отдалённо не напоминали ни ракеты, ни блоки ракет. Это я и озвучил.
— Мне понятно, как эти пираты делают своё грязное дело, причём прямо в воздухе.
— И как же? Говори уже!
— Большинство самолётов, перевозящих контрабанду и наркотики, похожи на наш. Небольшой, невысоко летящий, старый. Сбивать — значит рисковать наживой. А эти «джентльмены удачи» действуют хитрее… Они перехватывают управление!
— Это как это? — удивился Дамьян. — В этих самолётах, конечно, есть центральный компьютер, но вот с внешней коммуникацией проблема — никакого тебе подключения к спутниковой сети. Не взломать их, дружище!
— Всё проще, — ухмыльнулся Шеф. — Эти английские птички — дрононосцы!
— Так, погоди! — сказал я. — Ты хочешь сказать, что они выпускают дронов, которые физически подключаются с бортовым системам самолёта?
— Совершенно, верно, вашество! — воскликнул Шеф. — Хорошо, что наш друг-серб подбил эту английскую птичку!