ЧВК "Пересвет". Книга третья
Шрифт:
— Мысль любопытная, но нет, вашество, — Шеф невозмутимо проследовал к трапу. — Зато не будем привлекать лишнего внимания. А это хорошо… О, тут и куры есть!
— Какие ещё куры?! — мы с Дамьяном переглянулись.
— Обычные. С перьями… — пожал плечами Шеф.
Я быстрым шагом подошёл к трапу, поднялся на пару ступеней и заглянул внутрь самолёта. В небольшом грузовом отделении и впрямь стояли две клети с курами. С живыми курами!
— Это что ещё за хрень? — рявкнул я на пилота.
— Курицы.
— Это я вижу. Что они делают в самолёте?
—
— Но зачем? Зачем тебе в самолёте куры?
— Курицы?
— Да! — начал накалятся я.
— Есть, — Хосе Мигель жестами показал, как он ест куриную ножку. — Есть курицу! Однажды у меня кончилось топливо на недалеко от берегов Аргентины. Я сел на воду и ждал, когда меня кто-нибудь найдёт. Несколько дней, — он закатил глаза, вспоминая, и начал быстро загибать пальцы на руках. — Точнее две недели. И ел куриц.
— Кстати, очень практично, — кивнул Шеф. — И холодильника не надо.
— А почему по радио не вызвал помощь?
— Так аккумулятор сел, сеньор!
Я выдохнул. Увидел хохочущего Дамьяна и на мгновение весь этот сюр напомнил развод пилота Поликарпыча, когда он с серьёзным видом втирал мне байки про поломки своей птички. Но тут всё обстояло совершенно иначе.
— Ты же ведь не шутишь, да? — спросил я с нарочито серьёзным видом.
— Да, сеньор! — выпалил пилот, но потом замешкался, прокручивая что-то в голове. — То есть нет, сеньор, не шучу…
— Ох, чую хлебнём мы с тобой горя, Хосе Мигель, любитель курей, — проворчал я, закидывая сумку в салон самолёта. — Ладно, грузимся. Раньше вылетим, раньше этот кошмар закончится…
Пока мы обустраивались, Хосе Мигель настежь раскрыл ворота ангара, забрался в салон, запустил двигатели, а потом протиснулся к багажному отделению и принялся кормить свою кудахчущую живность отрубями из полупустого мешка, лежащего там же.
— Сеньоры! Двигатели прогрелись, и мы можем отправляться на материк, — торжественно заявил пилот, вернувшись на своё место.
Его пальцы защёлкали по клавишам и тумблерам, а затем он взялся за штурвал. «Consuela» медленно выкатилась из ангара. Хосе Мигель натянул на голову громоздкие наушники с микрофоном, вызвал диспетчера по радио и запросил разрешение на взлёт. Разумеется, весь этот разговор происходил на испанском, но судя по расслабленному виду Шефа, всё проходило нормально.
— Нам дали разрешение, — торжественно объявил пилот и показал большой палец, поднятый вверх. — Вылетаем, сеньоры!
Самолёт вырули на взлётно-посадочную полосу и быстро начал набирать ход. Спустя пару минут наш пилот плавно потянул штурвал на себя и самолёт плавно оторвался от бетона.
Вечерело. Остров Свободы, будучи в южных широтах, стремительно погружался в сумерки. Мы летели над побережьем на небольшой высоте. Тёмными силуэтами раскачивались пальмы, потревоженные ветром, яркими огнями светились проспекты и узкие улочки Гаваны, потом эстафету подхватили городки поменьше. Всё на Кубе ютилось у берегов — так уж сложилось, что исторически остров был чем-то вроде ворот в Южную Америку. Смешение культур, языков и традиций.
Вскоре мы отдалились от побережья. Огни Кубы остались позади и стремительно таяли в ночи, а перед нами расстилалось Карибское море, отделяющее нас от Южной Америки.
— Эй, Хосе Мигель! — обратился я к пилоту. — Надеюсь в этот раз топливо у тебя не закончится?
— Баки полны, сеньор. Заказчик распорядился, чтобы всё было по высшему классу!
Глава 13
Тёмная южная ночь вступила в свои права. Тонкий полумесяц скрыт где-то за облаками. Мир вокруг словно замер — полный штиль, вода и небо почти неразличимы и только мерный гул двигателей напоминал о том, что мы всё же движемся.
Дамьян беззаботно дрых в кресле второго пилота — в этот раз мы его усадили так, чтобы его широченные плечи никому не мешали. Мы же с Шефом вольготно устроились на пассажирских сидениях в салоне.
Некоторое время мы сидели молча, под мерный сап серба, думая каждый о своём. Даже куры в багажном отделении попритихли.
— Низковато мы летим, — наконец сказал я Шефу, вглядываясь в темноту. По моим ощущениям, до поверхности моря было всего несколько сот метров.
— Так и есть, вашество. Это высоты контрабандистов. Всё что выше хорошо прощупывается радарами. Если хочешь попасть на континент без лишнего внимания, то только так. Можно ещё морем, без транспондера. Но есть риск нарваться на береговую охрану или пиратов. Ещё не известно, кто будет похуже…
— О ком говорил пилот?
— Ты о заказчике, вашество?
Я кивнул. Судя по всему, Шеф устроил эту «турпоездку» из Гаваны не сам. Ну или не совсем сам.
— Один из «серых» дилеров, занимающихся работой для ЧВК, мой давнишний приятель… Служили вместе во втором Русском экспедиционном корпусе когда-то. Я в наём подался, он в логистику, связи налаживать. А потом стали тем, кем стали.
Шеф замолчал. Он не очень-то любил рассказывать о своём прошлом, а в среде, где он обитал, расспрашивать было не принято. Среди наёмников частенько попадались люди со сложной судьбой, частенько идущей вразрез с законом.
— Это через него ты пробивал инфу о ЧВК «Затмение»?
— Так точно, вашество, — кивнул Шеф.
Меня волновал след, оставленный нами в воздушной гаване Симферополя. Вылет на гражданском борте, прохождение паспортного контроля в точке отбывания и отсутствие оного в точке прибытия. Это всё равно что пройти по красной дорожке в грязных ботинках, а потом попытаться свернуть в сторону. А ведь мы хотели поменьше светиться! Эти мысли я и озвучил Шефу.
— Не ссы, вашество, — ухмыльнулся он. — Для всех мы прошли паспортный контроль и сейчас заселились в дорогом отеле Гаваны. Номера люкс, шикарные виды на старый город, яхт-клуб под боком… Отдых под стать княжичу из Дома Басмановых-Астафьевых. Не то что перелёт. Если тебе интересно.