Цикл "Детектив Киёси Митараи. Книги 1-8"
Шрифт:
Она продолжала смотреть, пока не засыпала. Это был мир странных монстров. Там была скалистая гора, а под ней пещера, из которой выглядывала морда незнакомого существа, похожая на свиную. Вот крупным планом искаженная морда монстра. Вот она начинает медленно двигаться. Потом медленно спускается к Митико. Крик. Но голоса нет. С трудом удастся закрыть едва двигающиеся веки. И тут же рядом с собой она чувствует шкуру монстра. Легкое тепло от его тела. И дыхание. Она остается неподвижной еще полчаса. Все это адское время слышен звук маятника настенных часов. Бесконечно долго. И вдруг наступает утро. Не понимая, что произошло, она всей душой чувствует облегчение.
Это
Даже когда она стала взрослой, у Митико нередко бывал сонный паралич. Если в комнате с ней спала хотя бы собака или кошка, паралич не наступал. Когда она была замужем за отцом Юки, паралича никогда не случалось, если он находился с ней в одной комнате. Однако после развода у нее снова появились такие приступы. Митико не считала, что обладает какими-то особыми духовными способностями, во всяком случае она совершенно не могла предсказывать будущее, но с ночным параличом сталкивалась часто. И часто видела духов.
Так было и во время замужества. Когда она выглядывала наружу через глазок в двери своей квартиры, он иногда поздно ночью показывал ей странные вещи. Комната Митико находилась на втором этаже, и в коридоре снаружи никого не должно было быть. Ходить там было некому, но, сидя в своей комнате или лежа в постели, она слышала подозрительные шаги. Как будто ребенок босиком шлепает по плитке.
Ее муж возвращался с работы в разное время, его часто задерживали до поздней ночи, и ей приходилось ложиться спать одной. В такие дни она часто слышала подобные шумы.
Лежа в своей постели, она дрожала от страха. А потом появлялось это чувство. Это было своего рода предзнаменование. Предзнаменование того, что скоро ее тело парализует.
Это опасно, если так будет продолжаться, снова наступит паралич, думала Митико, и, несмотря на страх, она резко поднималась. Отбрасывала одеяло и садилась на постели. Потом вставала. Она хотела включить свет, но ей почему-то казалось, что делать этого не следует, и она шла к входной двери в темноте.
Из-за нее все еще слышались шаги: «шлеп-шлеп», «шлеп-шлеп». Страх, от которого хотелось заткнуть уши и закричать. Она изо всех сил пыталась его побороть, и тут слышала голос, шепчущий ей на ухо: «Выгляни наружу, выгляни наружу». Она знала, что, если послушаться голоса, ей обязательно станет страшно, но не могла сопротивляться. Митико неуверенно подходила к глазку и смотрела.
В этот момент перед ее глазами справа налево пробегала белая человеческая тень. В линзе дверного глазка изображение искажается и принимает сферическую форму. И вот в этой сфере от края к краю двигались белые тени. Чем ближе к середине, тем их движение становилось быстрее. Загадочным образом после того, как белая человеческая тень перемещалась от одного края к другому, за ней оставался след – тянущиеся белые нити, которые исчезали только спустя некоторое время.
Фигуры за дверью то и дело перемещались таким манером справа налево, а затем обратно. В такое время по коридору не могло ходить столько людей. Сюда не попадали случайные
Ее тело охватывала дрожь, ноги ослабевали, она больше не могла стоять. Митико садилась на пол в прихожей и плакала от страха. Если плакать не сдерживаясь, страх, непонятно почему, слегка отступал. Тогда она тихо возвращалась в постель. Но в такие ночи не удавалось уснуть до самого утра. Можно было сойти с ума от страха.
Но после рождения ребенка ее нервы удивительным образом успокоились. Теперь ее редко что-то пугало. Она ясно осознавала, что крохотный ребенок оказался для нее надежной опорой. Всякий раз, чувствуя отдаленные признаки приближающегося страха, она, лежа в постели, крепко брала свою дочь за маленькую ручку. Это придавало ей сил. Появлялась решимость защитить своего ребенка, но не только это. Она чувствовала, что энергию ей дает ребенок. Яснее всего она ощущала эту энергию, когда держала дочку за руку. Мысли о ребенке быстро прогоняли страх. В такие моменты она особенно радовалась, что родила.
Ну, пора уже спать. Надо засыпать вместе с дочкой. Завтра она проснется рано утром. Дети – существа, которых при любых обстоятельствах надо кормить по утрам.
Митико закрыла глаза. И тут она услышала эти шаги. Это был тот самый звук, как будто ладонью шлепали по плитке.
Шаги приближались. Чтобы побороть страх, Митико, как она делала всегда, взяла дочь за руку под одеялом. Рука была теплая. Девочка лежала не шевелясь. Шаги раздавались все ближе и ближе. И, будто подчиняясь условному рефлексу, Митико почувствовала признаки приближающегося паралича.
Откуда-то послышался слабый, но резкий звук. Более того, звук шел по всей комнате, то слева, то справа. От этого звука скрипела мебель, и казалось, что по комнате ходят духи. Неспокойное чувство. В этот момент она вспомнила, как студенткой ездила с близкой подругой в деревню с горячими источниками в Кисю и чуть не умерла там от страха.
Это было в Нэмуносато [418] . Она до сих пор не могла этого забыть. В старой гостинице им отвели комнату в конце длинного коридора размером примерно в шесть татами. Как только они легли, подруга сразу заснула, а Митико, как обычно, уснуть не могла. Прошел час, затем два, и тут она услышала звук приближающихся шагов. Ей показалось, что кто-то вошел в прихожую их номера, и от сонливости не осталось и следа. А ведь входную дверь они запирали.
418
Нэмуносато – курорт в префектуре Миэ, недалеко от Осаки и Киото.
Она дрожала, лежа на своем футоне, и тут услышала звук шагов возле своей подушки, хотя раздвижная дверь из прихожей оставалась закрытой. Поспешно натянув одеяло на голову, она свернулась калачиком, слыша тихие шаги вокруг своей постели. Направо от подушки к ногам, потом в сторону футона подруги. Пока она думала об этом, этот кто-то внезапно начал бегать, постепенно набирая скорость, вокруг футонов, на которых спали Митико и ее подруга.
Звук детских шагов – топ-топ-топ, топ-топ-топ – кружился вокруг их постелей. Он кружился и кружился, не переставая. Ее тело не двигалось от страха, она могла только плакать. Слезы текли ручьями, и когда она пыталась издать хоть один звук, горло будто что-то сдавило, не получалось даже шептать.