Цикл романов "Целитель". Компиляция. Книги 1-17

Большаков Валерий Петрович

На экране клетку с живым котом перемещали из Ново-Щёлково через Орехов в «Бете» обратно в «Альфу», но уже в новосибирский Академгородок. Трансфер происходил мгновенно.

Народ обалдевал, потихоньку трезвея.

— То, что вы только что видели, — негромко сказал я, — мы не показывали еще никому. И это не кадры из фантастического суперблокбастера, а документальная съемка опытов по сингонально-пространственной интерполяции.

— Нуль-транспортировка? — булькнул кто-то из «лириков». — Или «варп-драйв»?

— Ни то и ни другое, — улыбнулась Браилова. —

Напомню, что теория перехода исходит из того, что между совмещенными пространствами находятся так называемые межпространственные поля. Термин диковатый, лучше использовать иной, предложенный Колмогоровым — нуль-пространство, где нет ни времени, ни расстояний. Следовательно, правильным расчётом конфигурации импульса транспозитатора можно добиться выхода переносимого тела в любой известной точке сопредельного пространства! Причём перемещение происходит мгновенно и энергия, необходимая для транспозитации, не зависит от расстояния между точками входа и выхода, а только от массы объекта и от величины энергетического барьера между соседствующими пространствами.

— Так это что же, — не унимался лирик, — можно, значит, переместить этого кота хоть… хоть к Проксиме Центавра?

— А чего бы и нет? — хладнокровно ответил я. — Только точку выхода нужно хорошо просчитать, чтоб не промахнуться! А так… Да, межзвёздные перелёты станут реальностью ещё при нашей жизни. Я немедленно, сразу после «ноябрьских», доложу обо всём на Политбюро, и добьюсь — «для зачина», так сказать! — экспедиции к Плутону. Проверим этот форпост Солнечной системы на ксеностелларность! Проблем с кораблем быть не должно — дооборудуем «Циолковский», и всего делов. Единственно,

космические ведомства «Альфы» и «Беты» должны потом договориться, какая область в околоземном пространстве будет использоваться в качестве «транзитной зоны». Например, одна из «точек Лагранжа». Так что… Выпьем еще за один маленький шаг человечества! Ленусик, — я улыбнулся, поднимая бокал, — за тебя!

Браилова отмахнула челку, и ослепительно улыбнулась.

Вторник, 1 января 2019 года. Ночь

Ново-Щелково, проспект Козырева

Лея с удовольствием наблюдала за сутолокой в актовом зале НИИВ — взрослые дяди и тёти, кандидаты и доктора наук водили хоровод вокруг огромной наряженной ёлки, громко орали: «Ёлочка, гори!», и призывали Деда Мороза. И тот вышел — осанистый, вальяжный, с роскошной бородищей и с огромным мешком.

Многие встречали Юлю Браилову, молоденького мэ-нэ-эса, а потому Снегурочку узнали все. А вот ее деда…

«Это Мигел! Это Мигел!» — пищала Натали, теребя Лею, а та еще пуще гордилась «папулечкой».

Застолье в НИИВ вышло, как и всегда, впрочем, весьма специфическим. Сначала выпили за удачный старт «Циолковского» — в свой необычный полет ТМК отправится в марте. Экспедиция побывает у Юпитера, у Сатурна, высадится на Плутоне, а в апреле вернется домой!

«А всё мой папулечка!» — сияла Лея, цедя шампанское.

Потом уже, во вторую очередь, проводили год уходящий. Дед Мороз сочным баритоном поздравлял сотрудников, одаривал их подарками, а с Ромы Почкина потребовал стих. И вот важный СНС в черной тройке забирается на стул, и блеет:

Рассказали

новость волки, Принесла сорока весть, Что в лесу дремучем ёлка Разукрашенная есть…

Утомлённые теплом батарей и людским гомоном, Лея, Натали и Юлиус накинули шубки, и дружной, хихикающей стайкой выбежали наружу — охладиться и отдышаться.

А снаружи стыла новогодняя ночь, безветренная и морозная. Снегу навалило изрядно — по колено, а кое-где и по пояс. Неделю природа отдыхала, будто набираясь сил, и вот опять — зарядил легкий снежок. Прищуришься — и кажется, что это с небес опадают звезды. Озеро подальности чернело гладью холодных вод, и лишь вдоль пляжа белели забереги. А еще дальше, над неразличимой темной трапецией, калились рубиновые огни, помечая градирню.

— Хорошо-то как… — пробормотала Юля. — Тишина и покой…

— Ага… — кивнула Лея, обнимая «старшенькую».

Суетливо поскрипывая уггами по утоптанному снегу, вышла Марина-Сильва, запахивая дубленку. Подставив руку искристым осадкам, сеньора Де Ваз Сетта Баккарин-Гарина медленно закружилась в танце, напевая «Снежинку» из «Чародеев»:

Когда в дом входит год молодой, А старый уходит вдаль, Снежинку хрупкую спрячь в ладонь, Желание загадай…

— Мам, — выдохнула Натали, — как у тебя здорово выходит! Даже лучше, чем у Рождественской!

Марина-Сильва рассмеялась, еще громче выводя куплет, и вся теплая компашка стала ей подпевать, ловить руками падающие снежинки, считать до двенадцати…

— Ну что, получилось? — задорно спросила Марина-Сильва, откидывая капюшон.

— Ага! — заулыбалась Юлиус.

— И я тоже снежинку поймала! — похвасталась Наталишка.

— Ух, ты! Юль, а что ты загадала?

— Ну… Вот. Мама стала самой известной в мире киноактрисой, Инна — заслуженная артистка СССР, Талия — доктор физмат наук плюс известная телеведущая… Вот теперь ещё Лену Браилову станут называть изобретателем «варп-драйва», который вовсе не варп-драйв… Ещё, небось, Нобеля дадут. Но мы-то все знаем, что без папусечки ничего бы этого не было!

— Так что ты загадала-то? — затеребила её Натали.

Юлиус задохнулась.

— Я хочу, чтобы папусик совершил ещё что-нибудь такое, тако-о-о-е, что никогда не забудут — ни через сто, ни через триста лет! Он может!

Лея хлопнула ладонью об Юлькину ладонь, и обняла со спины Наталишку.

— А ты сама? Какое у тебя желание? — она чмокнула «Стоун» в холодную щечку. — Или это тайна?

— Не для посторонних, — важно ответила Натали, — но вам скажу… Вот мы с тобой скопировали память Михаила Петровича и записали её юному Мигелу… В результате он спас наш мир и создал всех нас такими, какие мы есть! А сам деда из «Гаммы»… Он ведь дожил до шестидесяти лет, а его так никто и не полюбил! Я и загадала, чтобы Мигел из «Гаммы» встретил ту самую…