Цикл романов "Все секреты мира"

Берри Стив

— Чего ты ищешь?

— Я устал от того, что в меня стреляют.

— С каких это пор?

— Пришло время повзрослеть.

Она улыбнулась:

— И ты думаешь, что переезд в Данию поспособствует этому чуду?

Малоун не собирался объяснять свои мотивы. Ей было все равно, да он и не хотел, чтобы ее волновали его дела.

— Мне надо поговорить с Гарри.

— Зачем?

— Я хочу знать, как он к этому отнесется.

— С каких пор тебя волнуют наши чувства?

— Он — причина того, что я решил выйти из игры. Я хочу, чтобы у него был целый и невредимый отец…

— Это чушь

собачья, Коттон. Ты ушел ради себя самого. Не надо использовать ребенка в качестве оправдания. Что бы ты ни планировал, ты делаешь это исключительно для себя.

— Не надо объяснять мне мои мысли.

— А что надо? Мы были женаты долгое время. Ты думаешь, это было легко — ждать, когда ты вернешься неизвестно откуда? И надеяться, что ты вернешься не в гробу? Я заплатила высокую цену, Коттон. И Гарри тоже. Но он любит тебя. Нет, он тебя слепо обожает. Мы оба знаем, что он скажет, тем более что он разумнее, чем мы с тобой, вместе взятые. Несмотря на наши с тобой неудачи, он — наша гордость.

Она опять была права.

— Послушай, Коттон. Почему ты переезжаешь за океан — это твое дело. Раз уж это сделает тебя счастливым, давай. Только не используй Гарри как предлог. Последнее, в чем он нуждается, это закомплексованный отец, пытающийся компенсировать ему печальное детство.

— Тебе нравится оскорблять меня?

— Нет. Но я должна была сказать тебе правду, и ты это знаешь.

* * *

Малоун разглядывал свой затемненный магазинчик. Мысли о Пэм никогда не приносили ему удовольствия. Ее враждебность по отношению к нему была давней и уходила корнями в то время пятнадцать лет назад, когда он был бравым лейтенантом. Он не хранил ей верность, и она это знала. Они сходили к психологу и решили попытаться сохранить брак. Но десять лет спустя он вернулся с очередного задания и обнаружил, что она ушла. Она сняла для себя и Гарри дом на противоположном конце Атланты, забрав только самые необходимые вещи. Оставила ему записку с их новым адресом и словами, что их брак исчерпал себя. Категоричную и холодную, как сама Пэм. Как ни странно, она не потребовала немедленного развода. С тех пор они жили врозь, вели себя цивилизованно и общались только тогда, когда дело касалось Гарри.

Но в конце концов пришло время для действий — с обоих сторон.

Малоун ушел в отставку, развелся, продал дом и уехал из Америки — и все это за одну долгую, тяжелую, одинокую, изматывающую, но тем не менее принесшую ему удовлетворение неделю.

Он посмотрел на часы. Надо написать письмо Гарри по электронной почте. Они общались каждый день, и сейчас в Атланте был еще вечер. Через три недели сын прилетит к нему в Копенгаген на месяц. Он приезжал прошлым летом, и теперь Малоун с нетерпением ждал следующего приезда Гарри.

Его все еще тревожила перепалка со Стефани. Он и раньше наблюдал подобную наивность у некоторых агентов, которые осознавали риск, но при этом игнорировали его. Как она ему всегда говорила?

Говори, делай, поучай, но никогда, никогда не будь слишком самоуверен.

Хороший совет. Она понятия не имеет, во что ввязалась. А он? Знание женской психологии никогда не

являлось его сильной стороной. Хотя он полжизни прожил с Пэм, но никогда не пытался узнать ее лучше. Может ли он понять Стефани? Ему не стоит лезть в ее дела. В конце концов, это ее жизнь.

Но что-то его тревожило.

Малоуну было двенадцать лет, когда он осознал, что обладает эйдетической памятью. Не фотографической, как писали в книгах и показывали в кино, — просто отличная память на детали, которые большинство людей забывали или не обращали на них внимания. Это, конечно, помогало ему в учебе и языки давались легко, но временами бесплодные попытки вычленить необходимую деталь из ряда многих, засевших в памяти, страшно раздражали его.

Как сейчас…

ГЛАВА X

Раймон де Рокфор осторожно открыл замок на двери и вошел в книжную лавку. Двое его людей следовали за ним. Двое других остались снаружи наблюдать за улицей.

Они прокрались вдоль неосвещенных полок в заднюю часть заставленного книжными шкафами помещения и стали подниматься по узкой лестнице. Ни один звук не выдавал их присутствия. На верхнем этаже де Рокфор вошел через открытую дверь в залитую светом квартиру. Петер Хансен удобно устроился в кресле и читал, на столике рядом с ним стояло пиво, в пепельнице дымилась сигарета.

На лице торговца книгами отразилось удивление.

— Что вы здесь делаете? — спросил он по-французски.

— У нас была договоренность.

Дилер вскочил на ноги:

— Мы проиграли торги. Что я мог сделать?

— Вы сказали мне, что проблем не будет.

Помощники де Рокфора переместились в противоположный конец комнаты, к окнам, сам он остался в дверях.

— Эту книгу продали за пятьдесят тысяч крон. Невероятная цена, — сказал Хансен.

— Кто обошел вас на торгах?

— Аукцион не дает такой информации.

Де Рокфор удивился, неужели Хансен считает его глупцом?

— Я заплатил вам за то, чтобы вы обеспечили победу Стефани Нелл.

— И я сделал все, что мог! Но никто не предупредил меня, что книга может стоить таких денег. Я предлагал ей продолжить торги, но она отказалась. Вы были готовы заплатить больше пятидесяти тысяч?

— Я был готов заплатить столько, сколько нужно.

— Но вас там не было, а она была настроена не так решительно. — Хансен расслабился, его первоначальное удивление сменилось самоуверенностью, и де Рокфор с трудом заставлял себя сохранять невозмутимость. — Кстати, что делает эту книгу такой ценной?

Де Рокфор осмотрел тесную комнату, пропахшую алкоголем и табаком. Повсюду были разбросаны книги, журналы, газеты. Как можно жить в таком беспорядке?

— Это вы должны мне сказать.

— Понятия не имею, — пожал плечами Хансен. — Она так и не сказала, что в ней такое.

Терпение де Рокфора истощалось.

— Я знаю, кто выиграл торги.

— Откуда?

— Как вы и сами знаете, завсегдатаи аукционов — люди сговорчивые. Миссис Нелл связалась с вами, чтобы вы представляли ее интересы. Я вышел на вас, чтобы вы обеспечили миссис Нелл победу на торгах, а я снял копию перед тем, как вы отдали бы ей книгу. После этого вы наняли собственного агента.