Цивилизация страуса
Шрифт:
– Сам ты ездишь на БМВ.
– Ездил.
– Да какая разница?
– Разница в том, что я не в кредит ее покупал.
– Это ты сейчас на что-то намекаешь?
– Нет, - сказал Гусев.
– Если у тебя напряги с деньгами, ты можешь купить себе что-нибудь попроще, - сказала Настя.
– Или бэушную.
– Ага, - сказал Гусев.
– Что ты заладил
– возмутилась Настя.
– Тебе совсем на меня плевать, да?
– Аг... то есть, нет, - быстро поправился Гусев.
– А мне кажется, что плевать.
– Началось, - сказал Гусев.
– Что началось?
– взвилась Настя.
– Мне иногда кажется, что я с тобой только время зря трачу! Мы сколько с тобой уже вместе? Четыре года! Четыре года! И это ведь лучшие годы моей молодости, а я провожу их с тобой! С человеком, которому на меня совершенно наплевать! А я ведь ради тебя отшила Марко, который мне предложение делал! На коленях стоял! В любви клялся! В Италию собой звал!
Историю про итальянского дизайнера, с которым Настя встречалась до него, Гусев знал в малейших подробностях. Это был козырь, который Настя выкладывала на стол каждый раз, когда дело доходило до ссоры.
Ради интереса Гусев даже нашел этого Марко в интернете. Итальянский дизайнер был женат. Более того, он был женат и на момент своей длительной командировки в Москву, во время которой он и закрутил роман с Настей. Женат он был хорошо и плотно, на дочке своего работодателя, и Гусев сильно сомневался, что его предложение руки, сердца и поездки в солнечную Италию, если оно вообще было, это предложение, стоит принимать всерьез.
Правда, самой Насте Гусев об этом говорить не стал. Щадил ее чувства.
– Ну и что ты молчишь?
– снова взвилась Настя.
– Не люблю макаронников, - сказал Гусев.
– Ты никого не любишь! Ты даже мне ни разу не говорил, что любишь! А ведь...
– ... ты же женщина.
– Ты надо мной издеваешься, что ли?
– Конечно же, нет.
– И вообще, - сказала Настя.
– Мы с тобой уже четыре года встречаемся. Не пора ли нам подумать
– Пора, - согласился Гусев.
– Перед твоим приходом я как раз об этом и думал.
– Упарываясь коньяком?
– Есть вещи, о которых трезвым лучше не думать.
– А сейчас ты на что намекаешь?
– Ни на что, - вздохнул Гусев.
– И что ты надумал?
– Что ты права, и что пора для следующего шага действительно пришла. В связи с чем я хочу сделать тебе предложение, - Гусев аккуратно отставил бокал с коньяком и сунул руку в карман халата.
– Что, вот так просто?
– возмутилась Настя.
– Я не говорю о поездке во Францию, но ты мог хотя бы пригласить меня в ресторан, договориться с официантом о сюрпризе... Или, если уж ты намерен сделать это дома, то мог бы встать на одно колено и...
Гусев вытащил руку из кармана и показал Насте фигу.
– Суть моего предложения в следующем, - сказал он.
– Шла бы ты домой, Настя.
Когда дверь за Настей наконец-то захлопнулась, выплеснутый ему в лицо коньяк Гусев вытер рукавом халата.
В пятницу Гусев похмелился традиционным русским способом, то есть, выпил алкоголя чуть больше, чем вчера.
Или не чуть.
Для этого ему пришлось выйти из дома, плестись до ближайшего супермаркета и купить там еще три бутылки коньяка. Целый день Гусев валялся перед телевизором, лениво переключая каналы и не задерживаясь ни на одном дольше пятнадцати минут. К вечеру Гусев устал от этого мельтешения и ему стало плохо. Заснул он в своем недавно отремонтированном туалете, засунув голову в унитаз.
В субботу Гусев умер.
Глава вторая.
Гусев открыл глаза.
Закрыл.
Снова открыл.
Перед глазами было что-то белое. Гусев решил, что это потолок.
Судя по сигналам, получаемым мозгом от организма, организм занимал в пространстве горизонтальное положение и лежал на чем-то мягком. Гусев пошевелил пальцами рук, и ему это удалось.
Потом он пошевелил пальцами ног.