Cканер

Фальковский Илья Леонидович

Собрание происходило на том же поле, где и медитация. Только сцена пустовала, все сидели на земле в кругу перед ней. Первым вышел вперед незнакомый Тому человек с чумазым лицом работяги. Он сказал, что система водоснабжения дышит на ладан. Фильтры засорились, вода не уходит в отстойник и имеет болотный вкус. Надо выделить людей на ремонт старой системы и прокладку новых шлюзов. За ним слово взял широколицый человек, похожий на колорадского фермера. Он сказал, что система водоснабжения безусловно важна. Но почти каждый день по туннелям прибывают новые поселенцы, и уже не хватает территории и кислорода для всех прибывших. А что будет дальше? На его взгляд, приоритетнее долбить землю, расширяться и строить вентиляционные шахты. Потом выступил

Лю. Он сказал, что ни секрет, что они находятся в стоянии войны с Агентством. И рано или поздно Агентство вычислит их местоположение. Необходимо создавать альтернативные поселения и запасные бункеры. Он считает это делом первостепенной важности. Надо срочно собрать бригаду добровольцев, чтобы они ушли по канализационным туннелям наверх. У сопротивления есть люди в других резервациях, и с их помощью можно будет создать новые поселения. Кто-то с места предложил проголосовать за приоритетность предложений. Больше всех голосов набрало предложение Лю, с небольшим отставанием шел план расширения, а на третьем оказалась система водоснабжения. За нее проголосовали всего несколько человек. Принцип голосования оказался довольно сложным. Чуть ли не час тех, кто проголосовал за водоснабжение, убеждали в том, что никто не отменяет ее ремонт, и ничего страшного не случится, если он немного подождет. После того, как голосовавшие за ремонт согласились с доводами большинства, было устроено переголосование. На этот раз большинство проголосовало за план расширения, а предложение Лю оказалось на втором месте. После этого голосовавшие за расширение стали убеждать сторонников Лю признать их правоту. Споры продолжались еще несколько часов. Тома удивляло, что несмотря на то, с каким жаром спорили участники собрания, никто из них не был зол или ожесточен. Все они сохраняли доброжелательность по отношению к своим оппонентам. Наконец, проголосовали еще раз. Теперь за план расширения проголосовали почти три четверти присутствовавших. Но все равно после этого решение не было принятым. Снова большинство стало убеждать меньшинство в резонности своих доводов. Голосовали раз за разом, пока двое последних не согласных – сам Лю и седой индеец с мускулистыми руками и непреклонным взглядом, – не присоединились к остальным. Было решено, что все работоспособные люди примут участие в расширении поселка. Посчитали, что на то, чтобы значительно расшириться, уйдет около месяца. После этого бригада добровольцев сможет отправиться на поиски новых земель.

– Сегодня уже поздно и все устали, – сказал Полли. – Я договорюсь с ним на завтра.

– Конечно, – кивнул Том.

Он тоже устал и хотел домой. На сегодня впечатлений хватит. Каждый день здесь приносил что-то новое и непривычное. Том никогда в жизни не видел, как люди голосуют. С самой юности он привык к тому, что решает кто-то один, а остальные воплощают его решения. Или кто-то приказывает, а остальные повинуются. Всегда был главный, и этого главного надо было беспрекословно слушаться, сколь бы глупыми и нелепыми не были его приказы. Ослушаться – значило нарушить закон, вылететь со службы или угодить в тюрьму. Том и представить себе не мог, что бывает по-другому. И вот сегодня, впервые в жизни, он увидел, что это «по-другому» работает.

X

Когда Том вошел в дом Тадеуша, тот медитировал с открытыми глазами.

– Извиняюсь, что прервал, – сказал Том.

– Меня сложно прервать, – улыбнулся Тадеуш. – Я вижу, ты уже готов.

– Как это?

– Ты много знаешь и многое прошел. Прислушайся к себе. Посмотри внутрь себя. Узнай свои сны.

– И как это сделать?

– Просто выпусти себя на волю.

Том задумался. Откуда учитель знает про его сны?

– Хочешь, я научу тебя одному упражнению? Это поможет.

Том кивнул.

– Садись на пол рядом со мной.

Том сел и закрыл глаза.

– Успокой свои мысли. Не подавляй их и не следуй за ними. Итак,

это называется практика распечатывания. Вернись в своем уме к той любви, которую кто-то давал тебе. К самой сильной любви. Может быть, в детстве.

Том вспомнил маму.

– Попробуй воссоздать эту любовь, заново представь ее. Вспомни какой-нибудь случай, когда этот человек показал тебе свою любовь.

И Том вспомнил, как в тот раз, когда он убежал из детского сада, и отец бил его ремнем, мама пришла с работы. Она услышала крики Тома и вбежала в комнату. Том не видел маму, потому что отец зажал его голову между ног. Но он слышал ее слова, как она воскликнула:

– Что же ты делаешь? ­– и оттолкнула отца от Тома.

Она закрыла его своим телом, встала между ним и Томом и закричала:

– Не смей никогда бить моего ребенка!

Отец тяжело посмотрел ей в глаза, а потом повернулся и вышел из комнаты.

– Теперь почувствуй эту любовь, – продолжал гуру, – позволь ей заново вспыхнуть в твоем сердце. Пусть она наполнит тебя благодарностью. Теперь эта любовь направлена на того, кто пробудил ее. Если ты не всегда замечал, как он тебя любит, то этот случай проявил его любовь в полной мере. Ты понял, что заслуживаешь любви, ты ощутил, как сильно ты любим. Ты чувствуешь эту любовь. Она все сильнее и сильнее. Она наполнила твое сердце. Она переполнила его до краев. Сейчас она прольется через край. Открой свое сердце. Дай любви литься из него. Пусть она польется к твоим близким, потом к твоим знакомым, потом ко всем людям на земле. Пусть она льется и к чужим, и к тем, кого ты считаешь врагами. Пусть она льется ко всем существам на земле, по всей вселенной. Ты распечатал свою любовь. Теперь можешь открыть глаза. Ну как?

Гуру добродушно смотрел на Тома.

– Словами сложно выразить.

– Ну и не пытайся.

Том вслед за Тадеушем осторожно встал с пола. Он чувствовал что-то новое, какая-то бодрость и тепло растекались по телу. Здесь не было солнца, но даже блеклый свет ламп и тишина перестали раздражать его. Тому хотелось прыгать и танцевать. Он едва сдерживал себя от дурашливого смеха. С трудом у него получилось сосредоточиться. И он вспомнил свой вопрос.

– Учитель, если я люблю врагов, как я могу их убивать?

– Ты имеешь в виду тех, кто был уничтожен взрывателями?

– Моретти и остальных.

– Лю не все объяснил тебе. Он скорее воин, чем духовный практик. Все очень просто. Дело в карме.

– Как это?

– Это моя ошибка, что я не пригласил тебя зайти ко мне, прежде чем ты пойдешь к Лю. Я не был уверен, что ты готов. Что ты поймешь. Я понял это только сегодня, когда ты зашел, и я посмотрел тебе в глаза. Ты знаешь больше, чем сам сознаешь. Речь идет не совсем о материальных вещах. Теперь, когда ты их почувствовал, думаю, ты поверишь.

– Вы хотите сказать, что их смерть была предписана?

– Именно. И Агентство пыталось нарушить это предписание. А мы просто выполняем закон кармы. Все эти люди в позапрошлой жизни были убийцами. В прошлой жизни в наказание за это они родились в аду. И переродились снова, чтобы погибнуть самим. Вот и все.

– Выходит, Лю не то чтобы объяснил мне не все, он сказал неправду.

– В каком смысле?

– Он говорил о неожиданностях. Но если вы выполняете закон кармы, здесь нет места неожиданностям.

– Не все так просто. Это смотря, как считать. Вернее, с какой стороны смотреть. Для людей Агентства закон кармы является неожиданностью. Да и вообще для обычных людей, проявление кармы кажется неожиданностью. Это ее видимая сторона. Но для видящих истину людей неожиданности нет. В глубине неожиданности таится смысл. И неожиданность оборачивается законом. Я понятно говорю?

– Я стараюсь понимать, – глядя в глаза шифу, честно ответил Том.

– Тогда теперь, после моих разъяснений, ты можешь снова сходить к Лю. Он более подробно посвятит тебя в технические детали.