ЦРУ против КГБ. Искусство шпионажа
Шрифт:
ЦРУ не раз предъявлялось обвинение, что оно набирает свои кадры в основном из колледжей так называемой «Айвилиг» («Лиги плюща») на востоке страны, причем подчеркивалось: у нас, по-видимому, слишком много глупцов и «либералов», готовых работать в шпионском ведомстве. Но истина в том, что среди наших сотрудников действительно много выпускников восточных колледжей — Гарварда, Йеля и Принстона, но за ними вплотную следуют питомцы университетов Чикаго, Иллинойса, Мичигана, Калифорнии, Стэнфорда.
Вместе с тем следует подчеркнуть, что из примерно ста высших офицеров ЦРУ — согласно статистике — подавляющее большинство имеют ученые степени, полученные в шестидесяти одном университете и колледже из всех районов страны, а некоторые — в иностранных высших учебных заведениях.
Каждый, кто обращается в ЦРУ в письменной форме или лично, чтобы определиться на работу, может быть уверен: его просьбе будет уделено самое серьезное внимание. Если
Война в Корее потребовала быстрый рост численности персонала управления. Правда, в последнее время этот процесс замедлился. Следует, однако, учитывать, что ЦРУ постоянно нуждается в специалистах, хорошо знающих свое дело. Кроме того, есть настоятельная потребность в подборе и подготовке молодых разведчиков, обладающих определенными административными задатками и способных со временем заменить нынешних старших офицеров и руководство управления. В этих целях составлена «Программа подготовки молодых офицеров», а для сотрудников немного постарше, которым исполнилось двадцать шесть лет, — «Программа стажировки молодых офицеров». Все они проходят ряд учебных курсов, включающих в себя разбор возрастающих по сложности и масштабам разведывательных операций и изучение специфических видов разведывательной деятельности. Учеба завершается практикой на местах с использованием полученных знаний, в ходе которой окончательно определяется их возможная пригодность для той работы, по которой они получили специализацию. Преподаватели курсов и руководители практики стремятся развить в своих подопечных их выгодные индивидуальные качества, сильные стороны характера, самым лучшим образом подготовить их к выполнению будущих заданий. Такой прагматический подход оправдал себя целиком и полностью.
В поисках молодых людей, талантливых и перспективных, ЦРУ полагается не только и не столько на лиц, которые сами предлагают свои услуги. Представители управления выезжают в колледжи и университеты буквально всей страны. Если зачисление на службу в ЦРУ протекает несколько иначе, нежели в обычные государственные учреждения, то страхование, пенсии, денежные оклады и отпуска оформляются точно так же, как на всей государственной службе.
Управление разрабатывает ежегодные перспективные планы прохождения службы каждого сотрудника, чтобы заблаговременно определить должности, на которые тот может рассчитывать. Они, эти планы, учитывают как пожелания самих сотрудников, так, естественно, и характеристики их непосредственных начальников. Дело в том, что амбициозные молодые люди иногда строят планы своей карьеры, которые порою противоречат оценке их действительных способностей. Поэтому перспективные наметки кадровой службы управления объективно ставят все на свои места. При этом преследуется цель избежать ошибок при назначении и обеспечить адекватное замещение соответствующих должностей.
Женщины в ЦРУ проходят в основном ту же подготовку, что и мужчины, и могут в принципе занимать все должности, что и представители сильного пола. Правда, для представительниц лучшей половины человечества существуют ограничения на некоторые виды деятельности за рубежом. Одна из причин — бытующее повсеместно предубеждение: женщина не может руководить мужчинами. Поэтому считается, что агент, воспитанный на такой традиции, будет чувствовать себя ущемленным, получая указания и приказы от женщины.
А ведь во время Второй мировой войны американки часто разделяли опасности с мужчинами, участвуя в разведывательных операциях. Некоторые из них сбрасывались на парашютах во Францию в составе десантных групп, предназначенных для поддержки французского подполья. И если ныне в направлении разведчиц в горячие точки нашей планеты, где люди рискуют жизнью и здоровьем, мало резона, то в военные годы многие американские женщины длительное время действовали бок о бок с мужчинами в тылу противника в условиях полного лишения современных удобств и, более того, ежедневно подвергаясь смертельной опасности.
Человек, в большей степени заинтересованный в умственном труде, чем в общении с людьми, предпочитающий наблюдать и размышлять, нежели действовать, будет лучшим аналитиком, чем оперативником. По этой причине неудивительно, что люди с академическим образованием и научным складом ума выполняют в разведке большую часть аналитической работы.
В оперативники же набираются люди
Тот, кто собирается заняться разведывательной деятельностью, должен иметь солидную основу, то есть быть широко образованным, обладать глубокими познаниями в области истории, знать иностранные языки и желательно располагать хотя бы некоторым опытом в международной области. Карьере разведчика, таким образом, способствуют полученные им образование и приобретенный опыт. Собственно, это и определяет направление его деятельности — будет он аналитиком или оперативником. Если он технический специалист, то тогда ему предложат работать в какой-либо специализированной области разведки. И еще одна существенная вещь. Если аналитик может посвятить себя в течение многих лет какой-то определенной области, то с оперативником дело обстоит иначе, поскольку для него самое важное — в совершенстве владеть разведывательным искусством. Другие знания, скажем, знакомство с каким-либо конкретным районом земного шара или владение каким-либо иностранным языком, имеют второстепенное значение. Оперативник за время своей службы обычно не один раз меняет страну или район мира, где действует, и искусство разведки он постигает в разведшколе и затем непрерывно совершенствует его в течение всей своей карьеры, особенно в ходе выполнения заданий, когда он действует в значительной степени или совершенно самостоятельно и на собственный страх и риск.
В разведывательных школах применяются многие методы, используемые при обучении другим профессиям, с тем чтобы дать будущему офицеру разведки не только знания, но и опыт, а также привить ему чувство уверенности в себе. Однако шпионаж, в отличие от многих других профессий, не является бизнесом, в котором даже значительные ошибки в практической работе, не говоря уже о мелких просчетах, могут восприниматься с улыбкой или сопровождаться плоскими остротами, как это обычно делается на военной службе. В разведшколах ведутся учебные курсы по географии и иностранным языкам, которые не очень отличаются от университетских, но построены так, чтобы слушатель получил все нужное для профессии разведчика. Кроме того, там преподают специальные дисциплины: как ведется разведывательная служба, каким образом надо анализировать информацию, как составляются разведдонесения и тому подобное. Существенная часть подготовки офицера-оперативника — практическая работа; в ходе обучения используются конкретные методы юридических школ и военных училищ, в частности, методы сбора доказательств. Создаются также конкретные ситуации, максимально приближенные к жизни, в которых слушатель должен действовать так, как если бы он действовал самостоятельно в той или иной зарубежной стране.
В курсе «Методы разведывательной работы» изучаются операции разведок США и других стран. Учебные материалы, которыми пользуются слушатели, не конспекты или тексты прочитанных лекций, а копии подлинных дел — агентурных и оперативных донесений агентов, инструкций, указаний, переписки между центром и зарубежной точкой, результатов расследований, наружного наблюдения, проверок и других документов, подшитых в хронологическом порядке. По ним можно видеть, как изо дня в день развивались события и осуществлялось руководство операцией. Чтение таких материалов захватывает слушателей сильнее увлекательных романов. Но не это главное, знакомясь с настоящим делом, они видели, где были допущены ошибки, имелась ли возможность избежать их, чего не предусмотрели оперативные работники, которые вели дело, и так далее. Аналогичный метод, к слову сказать, применяется на юридических факультетах. Там студент тоже имеет возможность досконально изучать архивные дела. Он знакомится с показаниями свидетелей и может видеть, в каком месте судья упустил момент, чтобы задать обвиняемому или свидетелю нужный вопрос, и когда при обсуждении итоговых результатов присяжные не смогли привести наиболее убедительное доказательство невиновности подсудимого. Подобным же образом слушатель разведшколы, изучив во всех деталях реальное дело, начинает постепенно понимать, на каком этапе офицер разведки беспечно упустил возможность задать своему агенту вопрос, который помог бы установить, что последний двурушничает, как это выяснилось значительно позже. Или когда разведчик забыл оговорить со своим агентом сигнал опасности, что привело к разоблачению агента противником. Или же когда с агентом была разработана слишком сложная система связи, из-за чего произошла потеря важного канала информации, так как агент не смог запомнить, что он должен делать, чтобы вовремя передать свое сообщение. Подобное изучение реальных дел высвечивает ошибки, без которых не обходится ни один человек. А у будущего разведчика такой метод вырабатывает правильную реакцию на непредвиденные ситуации, которые, несомненно, будут возникать в его предстоящей деятельности.