Crumbling Pedestal

ShivaniBlue

– Да. Оба мальчика родились в конце июля. Но на Гарри произошло нападение, и Гарри был помечен. Поэтому, то, что он мертв, для нас очень плохо. Если предсказание верно, то мы можем проиграть, но еще возможно, что мы его не так интерпретировали.

– Здесь есть тема для спора, Альбус, - сказал Муди.
– Я с трудом верю, что любой ребенок может победить Волдеморта. И плевать, насколько он талантлив. И все, что мы знаем, говорит нам, что умрут оба. Ну же, 'Ни один не будет жить, в то время как другой выживет?' Они были оба живы в одно время, если то, что я услышал - правда, и даже не ясно, что это именно Волдеморт убил Гарри. Этот «другой»

может относиться к третьей стороне.

– Очень хороший аргумент, Аластор. Для всеобщей пользы, я покажу вам свое воспоминание о том моменте, - Он снова открыл думоотвод, в этот раз показывая то утро, когда они увидели изуродованное тело Гарри, последующий визит Волдеморта, его слова и уход.
– Согласен. Здесь не ясно Волдеморт ли убил Гарри. Я также не могу сказать, в каком душевном состоянии он находился в то время, или точно догадаться, что он находился в отрицании, или у него амнезия. Конечно, в убийстве прекрасно может быть виновата и третья сторона.

– Гарри мертв, и все что вы делаете, это придираетесь к семантике?
– Взвизгнула Молли.

– Молли, пожалуйста.
– Альбус воззрился на нее поверх очков.
– Невзирая ни на что, я не могу не настаивать на том, чтобы содержание предсказания не вышло за двери этой комнаты. Если Волдеморт узнает его дословно, даже если оно сейчас и бесполезно, он воспользуется им в своих целях, а этого я совсем не хочу. Я показал его вам, чтобы все поняли серьезность нашего положения. Это ясно?

По комнате пронесся шепоток согласий, и Альбус продолжил, - Есть еще кое-что, что я должен вам показать. Это прибыло сегодня утром с запиской, которую я сейчас вам и покажу.
– Открыв один из ящиков стола, Альбус вытащил второй думоотвод и кусок пергамента. Прочистив горло, он прочел:

Я подумал, что это тебя заинтересует, хотя я на этой неделе и послал тебе уже один подарок. Что я могу сказать? Я чувствую себе очень великодушным, поэтому, наслаждайся, пока можешь. Надеюсь, тебе понравился первый. Мне - очень. А теперь насладись этим, и сам воочию увидишь свои ошибки, которые произрастают, как сорняки в заброшенном саду. Жаль, что многое из этого ты не поймешь, старик.

– Как вы можете, наверное, догадаться, оно подписано 'Лордом Волдемортом'.
– Альбус уронил записку опять в ящик и поставил второй думоотвод, отодвигая первый. Затем, открыл его, позволяя появиться воспоминанию о ночи на кладбище, начиная с места несостоявшейся дуэли.

Единственные люди, которые поняли все, были Хор и Северус, хотя, последний и сделал вид, что нет. Альбус повернулся к Хору и спросил, - Ты смог это понять?

– Да, конечно, - ответил он.
– Он разглагольствовал, но это не сильно отличалось от того, что было в его дневнике. Гарри подзадоривал Волдеморта убить его и покончить с этим, чтобы он смог присоединиться к своим родителям. Думаю, именно поэтому Волдеморт этого и не сделал. Как он сказал, это было бы слишком просто. И, если мальчик был действительно настолько предан всеми, то, возможно, он надеялся, что сумеет переманить его на свою сторону. Это имеет смысл, особенно принимая во внимание то, что мы видели в той комнате. Если вы хотите, я могу поработать над дословным переводом, но не уверен, что это принесет хоть какую-то пользу.

Многие присутствующие повернулись к Хору, смотря на него со страхом и ненавистью на лицах. Он мог только предположить, что это было из-за его знания парселонга. Хотя, почему это волновало их больше, чем его имя, было

выше его понимания. Он бесстрастно откинул свои волосы назад и продолжил смотреть на Альбуса.

– Если ты считаешь, что в этом нет смысла, тогда нет. Дайте-ка мне подумать. Есть несколько других вопросов, которые надо обсудить. Сундук Гарри доставили в мой кабинет, как только мы поняли, что мальчик похищен. Там есть один довольно большой кусок пергамента, который меня заинтересовал… - Он остановился и снова посмотрел поверх очков.
– А также мантия-невидимка Гарри, которая отойдет во владение Ордена для наших миссий. Думаю, Рон и Гермиона смогут разобраться, как пристроить его остальные вещи, имеющие ценность, хотя я и боюсь, что их довольно мало.
– Альбус вздохнул и добавил, - Не думаю…что Гарри бы возражал.

Альбус замолчал и вернул думоотвод Волдеморта в стол, а свой на его обычное место. Снова сев, он сказал, - Следующее, что нам надо обсудить, это где в будущем мы будем проводить собрания Ордена. Не думаю, что будет умно это делать в Хогвардсе. Корнелиус Фудж и так чинил нам препятствия в прошлом, не сомневаюсь, что он продолжит в том же духе. И я очень сомневаюсь, что он прислушается к доводам, даже с доказательствами, что Волдеморт вернулся. Меня уже однажды снимали с должности Директора, пусть и благодаря стараниям Люциуса Малфоя. Но всем известно, что Корнелиус очень прислушивается к мнению Малфоя, и он больше не будет слушать меня. У кого-нибудь есть предложения?

Все какое-то время молчали. Люди вертели шеями, смотря друг на друга, и слегка приподнимались со своих мест, чтобы лучше видеть, но никто ничто не предложил, пока не поднялся Сириус. Всеобщее внимание обратилось на него.

– Семейный особняк, - сказал он ровно, и усмешка перекосила его губы.
– Он мой по праву. Я не особенно-то хочу снова видеть это место, но он в Лондоне, и уже прекрасно защищен заклинаниями. Так как это частная собственность, Фудж ничего сделать не может.

– Ты уверен, Сириус?

Сириус резко кивнул и сел.

– Хорошо. Если ни у кого нет возражений или других предложений, мы сделаем так.
– Помолчав немного, он добавил.
– Нет? Значит - решено. Сириус, пожалуйста, останься после собрания, чтобы обсудить, как мы поступим дальше. Следующий вопрос: давайте обсудим возможность принятия новых членов…

Глава 20

Хор приглядывал за Марком во время собрания. Теперь, когда они перешли к обсуждению новых членов Ордена, он решил повнимательнее присмотреться к сыну. По какой-то причине - Хор не совсем понял, по какой именно - Гермиона и Рон решили остаться в кампании Марка, а не бросить его одного. Он был доволен, заметив, что они действительно разговаривают друг с другом, и Марк смог хоть немного отвлечь их от горя.

– Они не позволили мне ничего увидеть, поэтому я не могу вам рассказать. Полагаю, это было достаточно неприятное зрелище, - говорил Марк, шмыгая носом.
– Не думаю, что мне хотелось бы это видеть.

Рон заворчал. Он уставился в потолок, и не было похоже, что скоро закончит его разглядывать.

– Наверное, да, - призналась Гермиона.
– Все кажется таким нереальным. Я чувствую, как будто только вчера мы с ним говорили. Не могу поверить… А, ладно. Теперь это не имеет значения.
– Она отвернулась ненадолго, а затем снова посмотрела на мальчика с упрямством, светившимся в ее глазах.
– Ты, вообще-то, не объяснил, как ты и твой отец попали сюда, Марк.