Crumbling Pedestal
Шрифт:
Когда он представился и пришел в себя от ярко-розовых волос, Тонкс сказала, - Я, вообще-то, не понимаю, чего Вы хотите - Альбус навел тумана - но я подумала, если он считает, что все нормально, то у меня нет причин отказывать. Может быть, Вы сможете объяснить, для чего именно я Вам понадобилась?
– Да, конечно.
– Хор положил гобелен, который принес с собой, на одну из студенческих парт и развернул его, прижав по углам тяжелыми предметами.
– Мне просто стало интересно, что вы метаморфмагус. Как я раньше считал, эта способность передавалась из поколения в поколение только в семье
– А?
– Я вырыл останки его отца-маггла.
– О.
– Она выглядела немного взволнованной.
– В любом случае, при создании моих лучших гобеленов использовалась кровь живых людей. Теперь, так как Вы, несомненно, владеете этой способностью, я хочу отследить Ваше происхождение, на тот случай, если вдруг всплывут какие-нибудь факты, или, может быть, обнаружатся какие-либо связи. Если Вы не возражаете, я бы хотел взять у Вас образцы крови, чтобы составить другой гобелен.
Тонкс с любопытством посмотрела на него, затем на Марка, - Я знала, что с этой способностью нужно родиться. Тогда, вы двое тоже ей владеете?
Хор кивнул и сконцентрировался, на мгновение, превращая свои волосы в ярко-рыжие, и покрывая свое тело здоровым загаром. Несколько мгновений спустя он вернулся в свое нормальное состояние, осторожно, чтобы не показать шрама, который он многие годы скрывал. Когда она повернулась взглянуть на Марка, ее встретили гротескные клыки и задранные верх брови, вместе с ужасно длинными и острыми когтями. Затем Марк хохотнул и вернул себе нормальную внешность.
Она ему широко улыбнулась и подмигнула, а затем спросила у Хора, - Сколько нужно крови?
– Несколько маленьких пробирок. Точнее, семь. По одной на каждый день создания гобелена. Даже меньше, чем сдают доноры в маггловском мире. И, вы сможете забрать гобелен, как только он будет готов, и я его изучу.
Казалось, это стало решающим фактором, и она утвердительно кивнула. Северус вышел вперед, чтобы произвести забор крови, и вскоре они закончили. Тонкс, радостная от того, что встретила людей, обладающих такой же способностью, как и она, спросила, может ли ненадолго похитить Марка, и, молча, переговорив с замком, Хор согласился. Как только они ушли, они с Северусом вернулись в их комнаты, чтобы Хор смог начать заниматься гобеленом.
Прошла еще неделя, и Хор закончил свою следующую попытку. Хотя отслеживать происхождение человека было тяжелым занятием, и требовало очень большого терпения, Хор мог лишь предполагать, кто появится на вершине семейного древа, но это не скажет, родственники ли Волдеморт и Тонкс. Здесь также присутствовали и другие факторы. С гобеленом Риддла было проще работать, так как на нем было всего несколько имен, в случае же Тонкс, все было совершенно по-другому, и гобелен не мог сразу показать все ветви.
С личным гобеленом у Хора не было проблем, он самообновлялся, когда рождались дети или люди женились. Для гобелена Тонкс, Хору пришлось отслеживать каждый день, смотря, что же появилось нового. Конечно, так как ветви древа поднимались вверх, а не в боковые направления, это не гарантировало того, что здесь появится имя Волдеморта.
Было решено, что в тот вечер ,когда студенты прибудут, Хор будет присутствовать за учительским столом. После этого его присутствие будет необязательным, если только Марк не решит сесть за один из факультетских столов, когда сможет с кем-нибудь подружиться. В тот вечер он сел просто между Северусом и Хором.
Хор заметил, что некоторые студенты, рассаживаясь на свои места, с любопытством смотрят на них. Он не сомневался, что некоторые из них помнят тот день около года назад, когда он и Марк ели за преподавательским столом. Но их внимание переключилось, хотя бы ненадолго, когда Минерва привела шеренгу первокурсников, и началась церемония распределения. Для Хора это одновременно было и интересно и скучно, но Марк, казалось, был заворожен тем, как определялся факультет для каждого ребенка, и как другие студенты реагировали, когда шляпа выкрикивала название факультета.
После этого, Альбус поднялся и начал свою обычную речь, включающую предостережения о Запретном лесе.
– И еще, я хочу представить вам двух новых учителей. М-р Люпин вернулся к нам преподавать ЗОТС. Уверен, что многие из вас помнят его и радушно примут.
– Альбус замолчал в ожидании реакции студентов.
– И так как наш профессор по Уходу за магическими существами временно отсутствует, м-р Слизерин займет его место, пока Хагрид не вернется. Уверен, что вы также тепло его встретите.
Хор чуть не расхохотался, увидев выражение лиц большинства студентов. Оно больше всего зависело от того, к какому факультету они принадлежали. Предсказуемо, студенты Гриффендора и Хаффльпуфа выглядели встревожено и расстроено. Ровенкло было задумчиво, а на лицах слизеринцев отчетливо проступила смесь благоговения и расчетливости, не говоря уж о скрытой надежде и гордости.
Многие студенты выглядели довольно озадаченными, особенно те, кто ходил на Зелья. Они уже знали, что их новые учебники написаны Слизерином, и выпушены под знаком типографии «Слизеринской прессы». Аплодисментов ему было заметно меньше, чем Ремусу, но этого стоило ожидать.
– Также, я сообщаю вам, что сын Профессора Слизерина будет жить в замке, так что вы сможете познакомиться с ним. Теперь, поздравляю вас с началом нового учебного года, и пусть начнется пир!
Северус повернулся к Хору и усмехнулся - он не пропустил взглядов студентов ни своего факультета, ни Гриффиндора.
Глава 22
Хор уже провел несколько уроков, но во второй день семестра после обеда к нему должны были прийти пятикурсники. Особенно, когда это сдвоенный урок у Гриффиндора и Слизерина, ожидать чего-либо хорошего не представлялось возможным. Он спокойно пообедал с Марком в комнатах Северуса, обнял его, и направился на улицу немного раньше, чтобы подготовиться. Когда появились студенты, он заметил снова смесь различных реакций на их лицах.