Цугцванг
Шрифт:
Макс
Вот уже пятнадцать минут я наблюдаю за тем, как Марина ходит из стороны в сторону и орет. В ход идет не только русский, но и французский, немецкий и, конечно же, итальянский. Ей все это не нравится, а мне не нравится знать, что Амелия сейчас где-то там. Без меня. Но с Лексом.
«Черт, да прекрати ты уже, твою мать!»
— Ты меня слушаешь вообще?!
Пару раз моргаю, перевожу взгляд
— У тебя громкий голос, Марина, а когда ты орешь тем более, так что да. Я тебя слышу.
— Обойдемся без твоего сарказма сейчас! Я против, чтобы эта…
— Ее зовут Амелия.
— Да насрать мне, как ее зовут! Она не будет присутствовать, ей нельзя верить! Или ты забыл, кто ее сестра?!
— Помню.
— Раз ты помнишь, какого хера притащил ее в дом нашей матери?! Она оскверняет…
— Это и мой дом тоже, — чеканю, еле сдерживаясь.
Мне совсем не нравится, что она говорит о ней, как говорит и на что намекает. Я, если честно, еле держусь, чтобы не начать орать в ответ. Это вообще поразительно, чего мне стоит просто сидеть — так сложно не было никогда даже с отцом…
«Твою мать, что с тобой?!»
— Я решил ее привести, значит так и будет.
— Ты охренел?!
— Она не представляет угрозы! Она. У. Меня. Под. Контролем. Сколько раз мне это повторить?!
— Под контролем?! Эта сука тебя подстрелила и…
— Марина, — предупреждающе шепчу, раздув ноздри, — Полегче.
Зря. Очень зря. Марина замирает и смотрит на меня так, будто никогда раньше не видела, что-то ищет в моих глазах и, кажется, находит.
— Нет…
Сестра тихо выдыхает, мотая головой, отступает на шаг, но сразу же срывается с места и буквально подскакивает ко мне. Ее горячие руки ложатся мне на щеки, и как бы я не хотел не встречаться с ней взглядом, она отсекает все возможные лазейки…
— Не может быть…
— Что ты делаешь? Отпу…
— Ты что…влюблен в эту девчонку?!
Миша издает смешок откуда-то сбоку, я было и кошусь на него, даже хочу показать ему средний палец, но Марина пресекает и это. Она требовательно подходит еще ближе и повышает голос, слегка сдавив мое лицо.
— Ну?!
— Нет! С чего ты это взяла?!
— А я что слепая?! — орет уже в голос, и так бесит, что я вырываюсь, цыкая, — Ты совсем спятил?! Ты в нее влюбился?! В ее сестру?!
— Я в нее не влюблен!
— Ты смеешь мне врать?!
— Я НЕ ВРУ!
Ору уже сам, тяжело дышу, и снова мы схлестываемся, как на шпагах, только вместо них наши острые взгляды. Молчим. Долго молчим. Я не хочу нарушать эту тишину, потому что не хочу слушать ее треп, но Марина хочет трепаться, поэтому делает это сама.
— Эта девчонка опасна…
— Пф…
Пытаюсь отвернуться, и Марина это предугадывает, снова перехватывая мое лицо в свои ладони. Не дает терять зрительный контакт…
—
— Я знаю это и без тебя. Отпусти.
— И это по-твоему хорошо?!
— А плохо?!
— Да! Лилиана — дура. Ее легко просчитать! Ты всегда знаешь, о чем она думает, что подумает дальше, что скажет, а вот ее сестра…Эта девчонка — бомба замедленного действия.
— Ты ее совсем не знаешь.
— И ты, судя по всему, тоже! Ты же не рассчитывал, что она тебя подстрелит!
«И то верно…этого я никак не ожидал…»
— Мне хватило того краткого знакомства, чтобы понять, кто она на самом деле.
— И кто же она? — усмехаюсь, а у самого сердце так и долбит в груди от волнения.
Потому что я знаю, что она скажет. Я сам это часто верчу в мыслях, а слышать от кого-то другого не желаю. Меня это пугает…
— Серый кардинал [7] .
7
Серый кардинал — это человек, использующий в управлении паутину связей, осведомленный обо всем, что происходит, порой моделирующий события нужным ему образом.
Но это звучит, и мне приходиться столкнуться с правдой, которую я так упорно стараюсь не замечать. Амелия сплошное «непредсказуемое», слишком умная для своего возраста, слишком расчётливая. Она — манипулятор, который скрывает в своих недрах слишком многое, и даже мне сложно представить, что именно.
Это вижу не только я.
— Она умная, хитрая и расчётливая. Наблюдает за всем исподтишка, подмечает. То, что она молчит, не значит, что она ангел, Макс, — продолжает Марина, серьезно глядя в глаза, — Если Лилиану легко раскусить, эту — нет. Она…
— Прекратите.
Миша перебивает, но я продолжаю мысль сестры у себя в голове: она — «слишком», и меня это цепляет, влечет, тянет. Мне это нравится…Амелия мне слишком нравится. Настолько, что при одной мысли о ней, по телу прокатывает дрожь. Я снова ее хочу.
От похотливых образов, благо, отвлекают. Миша становится рядом, мягко убирает руки Марины и занимает место точно посередине, как делал всегда, когда мы ссорились. Он то нас и мирил, как самый старший, спокойный и разумный…вон улыбается даже, сам, наверно, думает об этом, и я слегка закатываю глаза, но отвечаю.
— Марина, не драматизируй. Амелия неплохая девчонка и…
— То, что…
— Я не закончил, — прибавляет голосу стали, и пусть Мара фыркает, но замолкает.
Да, она всегда была более эмоциональная, взрывоопасна и далее по списку, включая ее непокорность и тяжелый характер, все равно Мишу слушала. Не всегда, конечно, но он единственный был максимально близок к тому, чтобы ее затормозить. В груди теплеет от воспоминаний детства, когда происходило тоже самое: приходил более мудрый брат, раскладывал по полочкам и раскручивал конфликт. Примерно так, как сейчас…