Curriculum vitae
Шрифт:
“Гражданка”. Какая она всё-таки стала чужая… Нет необходимости экономить слова, как на войне, где лишние звуки – это секунды. Их может не хватить, чтобы выжить самому или помочь выжить другим. “На гражданке” слово – пустой звук, вылетело и не жалко. На войне не так. Очень часто цена неосторожному слову – жизнь, поэтому невольно учишься фильтровать.
Выйдя из метро, Распутин решил не искать ходячую справочную, а попытался самостоятельно сориентироваться в мешанине многоэтажек, описывая расширяющиеся концентрические круги вокруг метро, разглядывая попутно частную жизнь горожан и пытаясь понять невидимые, но существенные изменения, произошедшие в
Однако теория «разбитых стёкол» говорит нам, что всё не так уж очевидно. Если человек идёт по чистой, ухоженной улице с аккуратными скамейками и красивыми домами, ему будет неловко кидать на асфальт скомканную пачку сигарет. Если тот же человек пойдёт по улице грязной, с выбитыми стёклами домов и многочисленными похабными надписями на стенах, он уже не постесняется при необходимости даже нагадить на газон, что на ухоженной улице было бы для него совершенно немыслимо.
Мэр Нью-Йорка в своё время провёл натурные испытания этой теории. Он заставил городские службы максимально жёстко пресекать все мелкие правонарушения, которые создавали в городе атмосферу беззакония. Ловить безбилетников, моментально стирать граффити с вагонов метро. Поддерживать центр города чистым. Прошло совсем немного времени, и уровень преступности в Нью-Йорке резко упал. Выяснилось, что в чистом, аккуратном городе люди менее охотно совершают правонарушения. Вот такие парадоксы и неожиданное влияние чистоты на уровень преступности. Мы не так уж далеко ушли от обезьян, и окружение влияет на наши поступки самым непосредственным образом.
Рассуждая про себя на эту тему, Распутин некоторое время брёл за мужиком, старательно повторяя его манёвры по перешагиванию луж и огибанию особо опасных участков подтопления. Вот он докуривает сигарету и нацеливается на ближайший магазинчик. Возле магазинчика урна, но до мужика далековато. “Ну вот, сейчас докурит и швырнет на тротуар или в лужу” – неприязненно успел подумать Григорий, как ускоренный щелчком пальцев “бычок” описал эффектную дугу и упал в урну, даже не задев боковых стенок.
– Трёхочковый! – радостно вздернул руки мужик и начал шарить глазами по сторонам в поисках зрителей. Заметив бесстрастное лицо Григория, посмурнел.
Распутин ускорил шаг, выставляя вперед кулак с поднятым вверх большим пальцем.
– Я все видел! Круто было!
– Ты точно видел? Хух! А то я уже расстроился, думал никто и не заметил такого красивого трехочкового, – засмеялся мужичек.
– Я заметил, конечно! Супер!
Мужик на радостях пожал Григорию руку и по лицу поползла довольная улыбка.
– Тоже сюда? – кивнул он на торговую точку.
– Нет, я вообще не местный, адрес вот ищу, совсем заплутал…
– Ого! – присвистнул мужик, взглянув на клочок бумаги с адресом, – не то слово. Тебе ровно в противоположную сторону не меньше получаса асфальт топтать…
– Нет-нет, я лучше на своих двоих, – улыбнулся Распутин.
– Ну, бывай, спасибо за внимание, – мужик еще раз пожал Григорию руку и весело, чуть ли не вприпрыжку рванул по своим делам.
«Умейте радоваться мелочам» – прочёл Распутин на рекламной вывеске маленького магазинчика. “И то правда,” – усмехнулся он про себя. Настроение окончательно выправилось.
Обнаружить нужную 12-этажку среди плотной, малогабаритной застройки удалось после долгого изучения окрестностей. Поднявшись на седьмой этаж и обратив внимание на новую, железную дверь, перекрывающую коридор непосредственно перед входом в квартиры, Григорий остановился и задумался. Что делать? Где звонить? Куда стучать? Пока он обследовал стены в поисках какого-нибудь сигнального устройства, за железной дверью послышалось щелканье шлейперного замка, приглушённые голоса, непонятная возня. Кто-то взвизгнул в ультразвуковом диапазоне и тотчас раздался крик откуда-то из глубины дома:
– Нет, не убивай его! Только не здесь!..
Распутин автоматически отпрыгнул от двери, прижался спиной к стене у лестничного пролета, сжимая в руке единственное оружие – перцовый баллончик. Непослушно лязгнул входной замок, чуть приоткрылась бронированная дверь. Доктор, приготовившийся к броску, с удивлением обнаружил субтильную дамочку средних лет в домашнем халате, газетой подталкивающую к лестничной клетке паука приличных размеров. Из-за спины выглядывала мордашка девчонки-подростка, завороженно наблюдавшей за операцией по выдворению членистоногого. Гамма чувств на гришиной физиономии была настолько искренней, что женщина, отправив паука последним взмахом газеты в свободный полет, улыбнулась, плотнее запахнула халатик и смущенно спросила:
– Мы вас напугали своими криками, да?
– Есть немного, – выдавил из себя улыбку Распутин, отклеившись от стены.
– А вы к кому?
– Да вот приехал в гости к Михаилу Потаповичу и не могу прорваться через вашу “линию Мажино”, - кивнул Григорий на железную дверь.
– Так вы тоже на юбилей?
– На какой… – начал, было, Распутин и осёкся.
“Ах чёрт! – молнией сверкнуло в мозгу, – конечно, как я забыл! Именно в этот день в Афгане Полкан объявлял всеобщую амнистию и счёт залётам начинался с чистого листа…”
– Если вы имеете ввиду юбилей Михаила Потаповича, – улыбнулся он насторожившейся женщине, – то честно признаюсь, хозяюшка, нет! К сожалению, только по делам, хотя Михаил Потапович, как командир моего полка, заслуживает большего внимания.
Произнося эти слова, Григорий достал из спортивной сумки полевой планшет Ежова и повесил себе на плечо. То ли повлиял сам вид армейского аксессуара или гришино спокойное обращение, но тревожный огонёк в глазах женщины потух. Она распрямилась, поправила растрепавшуюся в битве с пауком прическу, приветливо улыбнулась и раскрыла дверь нараспашку.
– Что же мы тут в дверях стоим? Михаила Потаповича нет, но он скоро будет. Да вы проходите, не стесняйтесь, у нас пока посидите. Мы вас чаем напоим, а вы нас от пауков охранять будете, договорились?
Потапыч явился, когда весь “Pickwick” гостеприимной соседки был выпит, русские баранки-бублики съедены, а анекдоты, прошедшие внутреннюю цензуру Григория, рассказаны. Железный грохот замка раздался, когда хозяйки, хохоча в голос, слушали театрализованное представление одного актёра в исполнении Григория “Про Федота-стрельца, удалого молодца”.