Цвет предательства
Шрифт:
Часа через два, когда на светло-сиреневом небе уже ярко сияли все пять сфер, девушка вернулась.
— Не скучал тут? — она смотрела на него с неуловимой хитрецой в глазах. — Гостинца тебе принесла. — И девушка протянула ему большую черную рыбу, лучший деликатес этого острова, проткнутую чем-то острым насквозь. Тим покосился на металлическую палку в ее руке: та вроде бы не имела острых концов.
— Спасибо. — Он принял у Лесаны скользкую рыбину и пристроил ее на камнях около спиртовки.
— Теперь мне нужно поспать, хорошо? — девушка посмотрела на часы. — Сейчас почти три, разбуди меня примерно в восемь. Поужинаем, и я двинусь дальше. — Она сняла с руки часы и протянула их Тиму.
— Послушай,
— Девушка улыбнулась и вытащила из кармана куртки пистолет неизвестной модели с хромированной рукояткой и коротким, но необычно широким стволом.
— А сплю я очень чутко, так и знай. — Она засунула оружие за пояс и направилась к своему катеру. Тим проводил ее долгим взглядом: быть может, он уже успел отвыкнуть от живых людей — но эта девушка была самым странным человеком из всех, кого ему довелось повстречать в своей жизни. И, кажется, самым красивым.
Он посмотрел на оставленные Лесаной часы: вроде бы обыкновенные, с тремя стрелками и металлическим браслетом. Хотя… Чисел, обозначавших время, было не двенадцать, а двадцать четыре; и около каждого из них зачем-то было выложено миниатюрными блестящими камушками количество светивших в этот час сфер: от пяти штук с часу до двух дня — до всего одной с четырех до шести утра и с девяти до одиннадцати вечера. С двенадцати часов ночи до четырех утра на небосклоне не горело ни одно светило. Тим никак не мог понять, зачем нужно было наносить эти данные на циферблат часов: каждый ребенок с детства заучивал таблицу сфер еще раньше, чем таблицу умножения. Может быть, эти часы сделаны специально для нее, на заказ? Но какой в этом вообще смысл?..
Узник поднял глаза к небу: как раз в этот момент погасло восточное, бронзовое светило: ровно три часа дня. С моря налетел свежий бриз, пошевеливший его буйно отросшую шевелюру и заставивший зябко поежиться — северный ветер, верный предвестник прилива. В воздухе запахло рыбой и несъедобной тиной, которую всегда в избытке приносила прибывающая вода. Тим поднялся на ноги, задумчиво почесал бороду и посмотрел на покачивающуюся на слабых волнах лодку, в которой уже спала девушка. Подходить к ней поближе он опасался и потому отправился на другую сторону островка, чтобы как следует обдумать происходящее — и собрать воедино мысли, разбегающиеся от волнения во все стороны.
Вообще-то, все указывало на то, что Лесана (если ее действительно так звали) принадлежала к секретным службам Академии — причем к одному из неизвестных Тиму отделов. Ее странная лодка, необычное оружие и приборы, а также незнакомые нашивки на одежде и, тем более, эти загадочные часы могли принадлежать только человеку, связанному с закрытыми научными кругами. Его гостья явно не относилась к типу лабораторных затворников — а значит, работала в военизированном спецотделе.
Вот только в каком? Тим хорошо знал собственную гвардию Академии — гордость и опору магистров, необходимый им противовес к вооруженным силам генерала-императора. Уступая армии страны по численности, гвардейцы обладали достаточным опытом, умениями, и — в первую очередь — вооружением, позволявшим им надежно охранять как саму Академию, так и ее учреждения, разбросанные по всему архипелагу. Узнику было хорошо известно, что гвардия никогда не использовалась для секретных, а тем более исследовательских миссий. И форма одежды у них резко отличалась от наряда Лесаны. И туда, согласно уставу, никогда не принимали женщин.
Что касается тайной полиции, то и она была достаточно знакома Тиму. В ходе своих собственных, хранимых от всех остальных в строжайшем секрете исследований ему удалось немало узнать об этих людях, старавшихся постоянно держаться в тени. Само по себе существование
Опять же, если бы Лесана принадлежала к тайной полиции, ей было бы прекрасно известно о том, кто он такой и что делает на этом острове. Узник даже представить себе не мог, чтобы одна из тех, кто явился причиной его провала и заключения, преспокойно жарила бы вместе с ним рыбу, а потом отправилась бы спать в лодку, рискуя получить камнем по голове и больше не проснуться. Кроме того, агенты, по вполне понятным соображениям, не носили никакой специальной формы.
Оставались военизированные подразделения, о которых Тиму, помимо неясных слухов, ничего толком известно не было. Может быть, магистры использовали своего рода… десантников для проведения необходимых исследований в закрытых военных областях? В подобную версию верилось с трудом, вероятность открытой конфронтации Академии и генерал-императора была крайне мала… но у него не было никакого другого объяснения поведению, внешнему виду и оснащению этой девушки.
В любом случае, сейчас именно она была его реальной надеждой наконец-то вырваться из этой естественной тюрьмы. И как бы Тиму не хотелось начать упрашивать девушку взять его с собой сегодня же — он чувствовал, что делать этого не надо. Она обещала вернуться через три дня — и она вернется, он верил в это.
Вечером, когда на бледно-лиловом небе горели уже только два светила, а стрелка часов Лесаны переползла на отметку с числом «20», Тим осторожно направился к лодке, в которой спала девушка. Он заранее решил не подходить слишком близко, а просто начать звать ее как можно громче, пока его гостья не проснется. Однако и этого делать не пришлось — стоило ему обогнуть скалу, как девушка резко села и пристально посмотрела на него своими красивыми темными глазами.
— Уже восемь, да? — напряженность в ее взгляде исчезла буквально через пару секунд. Потянувшись, она вытащила из внутреннего кармана куртки маленький гребень и принялась расчесывать свои спутанные после сна волосы. Закончив с этим занятием, девушка достала небольшое зеркальце, внимательно в него посмотрелась — и, явно оставшись довольна увиденным, легко выпрыгнула из лодки на берег, не замочив ног.
Усевшись друг напротив друга с подветренной стороны скалы, они принялись ужинать: пока девушка спала, Тим успел зажарить пойманную ею днем рыбу (кроме того, он тщательно осмотрел спиртовку, но не обнаружил в ней ничего необычного). Ему самому никогда еще не попадались такие крупные экземпляры: рыбы хватило бы и на четверых человек.
— Послушай, Лесана, — решился наконец спросить Узник. — А откуда ты родом? Не с Чезмерри, верно? У тебя интересный такой выговор…
Девушка стрельнула глазами в его сторону, на мгновение оторвавшись от еды.
— Не, я не с Чезмерри. А ты сам откуда? Вообще ты моряк, да?
«Попытка не удалась», подумал Тим. Похоже, вытянуть из нее больше ничего не получится, по крайней мере — сегодня. Хорошо хоть, имя свое назвала.
— Я не моряк, просто в экспедиции участвовал, от Академии. Вообще-то я исследователь, биолог. — Тим очень надеялся, что девушка не станет развивать эту тему: в биологии он тоже немного разбирался, но не настолько, чтобы вести профессиональные беседы. Вдруг она специалист как раз в этой области?