Цвет сверхдержавы - красный. Трилогия
Шрифт:
– У наших американских конкурентов, фирмы IBM, как мне говорили, аж 20 конструкторских бюро, работающих по единому плану, – продолжал Хрущёв. – Представляете, какая научная силища там сконцентрирована? И ведь капиталисты идут на подобные затраты, а почему? Потому что осознают важность электронных машин.
20 конструкторских бюро в составе IBM было в середине 60-х, однако Первый секретарь решил, что подобные детали, в данном случае, несущественны.
– А это значит, что нельзя нам больше работать кто в лес, кто по дрова, – строго сказал Хрущёв. – Зеленоградский «Научный центр» я видел. Мощное предприятие. Можно
Все заулыбались. В Киеве был не просто дядька, там работал присутствовавший на общем совещании Виктор Михайлович Глушков. Услышав упоминание Киева, Виктор Михайлович тоже улыбнулся и церемонно поклонился.
– Однако на что надо обратить внимание – на строгое следование принятым в декабре 1953 года правилам разработки ЭВМ – разрядности, совместимости по форматам данных, и так далее. Надо ещё раз подумать, и выработать чёткие стандарты, – предложил Никита Сергеевич. – Прежде всего – с учётом многонационального партнёрства по странам ВЭС, ОВД, СЭВ, а также учитывая необходимость совместимости по данным с западными разработками. Это я сейчас говорю о текстовой информации, прежде всего.
Никита Сергеевич имел в виду текстовые кодировки, и специалисты его поняли.
– Полагаю, что сейчас, учитывая малые объёмы памяти существующих ЭВМ, достаточно будет иметь в составе кодовой таблицы только латиницу, кириллицу и отдельные буквы, используемые в языках Восточной Европы, – продолжил его мысль академик Лебедев. – Нашим азиатским партнёрам придётся потерпеть, применение кодовой таблицы, содержащей все символы всех языков ВЭС (UTF-8) – дело будущего. Пока придётся обходиться латиницей и кириллицей.
– Вопрос использования русского языка в качестве средства международного общения ВЭС на сессии Координационного Совета обсуждался, – сказал Хрущёв. – Причём его подняли не мы, а наши партнёры, они сами с этим предложением вышли. Поэтому давайте пока опираться на этот вариант. Вообще о стандартизации надо думать уже сейчас, в широком смысле. Мне представляется, что серийные ЭВМ, предназначенные для массового применения должны быть совместимы между собой не только по форматам данных, но и унифицированы по архитектуре.
– Вот у нас Башир Искандарович разработал удачную ЭВМ «Урал». Сейчас он занялся её развитием, «Уралом-2», – продолжал Никита Сергеевич, – Дальше я предлагаю идти путём разработки линейки машин, унифицированных между собой по элементам архитектуры. Как вы считаете, Башир Искандарович, на основе ваших наработок можно сделать, скажем, ряд из трёх – пяти ЭВМ, от маленькой до очень большой и мощной, но с высоким уровнем унификации?
– Можно, Никита Сергеич, – ответил Рамеев. – Более точно смогу сказать, после некоторых размышлений, но такая идея и у меня проскакивала.
Это была ещё одна идея Рамеева – стандартный ряд ЭВМ различной мощности. Но у него это предложение созрело лишь в 1963 году. Хрущёву столько времени ждать было некогда. Он вновь решил «впарить» Рамееву его же идею, но пораньше.
– А давайте, Башир Искандарович, вы этот вопрос не спеша обдумаете, и в начале следующего года представите на рассмотрение НТС СССР свои предложения?
Хитрый Хрущёв уже изучил вопрос по присланным
– Сергей Алексеич, ведь ваша БЭСМ-2 выпускается серийно? – спросил Первый секретарь. – А что ещё у вас за последнее время сделано?
– Да, БЭСМ-2 с конца 1957 года пошла в серию, – подтвердил Лебедев. – Делают её в Ульяновске, на заводе имени Володарского. На Московском заводе САМ с 1956 года выпускается ЭВМ военного назначения М-20, сделанная на агрегатах БЭСМ-2, также полностью на полупроводниковой элементной базе – микросборки и память на плакированном проводе. (В реальной истории в схемотехнике М-20 сначала использовались электронные лампы (4000 ламп), позднее её перевели на феррит-транзисторные ячейки, а затем на полупроводники.). Это по конструкции почти та же БЭСМ-2, но для военных. Военным требуется много ЭВМ, поэтому сейчас М-20 готовится к серийному производству на Казанском заводе математических машин.
– На базе М-20 мы сделали ЭВМ М-40 для системы противоракетной обороны. В настоящее время ЭВМ в строю, с 1957 года на ней считаются боевые задачи. Для системы ПВО «Даль» нами разработана ЭВМ М-50 (АИ). По используемой элементной базе это – глубокая модификация М-40. С 1959 года планируем развернуть её серийное производство.
(В реальной истории М-50 введена в 1959 г. и явилась модификацией ЭВМ М-40. Обеспечивала выполнение операций с плавающей запятой и была рассчитана на применение в качестве универсальной ЭВМ. На базе М-40 и М-50 был создан двухмашинный контрольно-регистрирующий комплекс, на котором обрабатывались данные натурных испытаний системы ПРО. 50 тыс. оп./с. Элементная база: лампы, ферриты, полупроводниковые транзисторы и диоды. В АИ М-20, М-40 и М-50 собраны уже на полупроводниковых микросборках и твистор-памяти)
– Но на ней уже используются два арифметико-логических устройства – большей и меньшей мощности, работающие с общим полем памяти. На большом устройстве АЛУ считается основная боевая задача, малое АЛУ отрабатывает задачи ввода-вывода информации по 28 телефонным и 24 телеграфным дуплексным линиям связи. (АИ, в реальной истории такая архитектура была применена на военной ЭВМ 5Э92б для ПВО, разрабатывалась с 1961 г, пошла в серию с 1965-го. В АИ Лебедев реализовал идею несколько раньше). Конструктивно ЭВМ М-50 выполнена в стандартных контейнерах и пригодна для установки на шасси автомобиля ЗИС-157. Вам, Никита Сергеич, стоило бы на неё посмотреть...
– Посмотрю обязательно, – тут же согласился Хрущёв. – Это всё, как я понимаю, наследники БЭСМ-2?
– Совершенно верно, – ответил Лебедев. – Но у нас есть и совершенно новая разработка – БЭСМ-3М.
(В реальной истории БЭСМ-3М – небольшой макет машины, построенный из макетов основных узлов ЭВМ на первых полупроводниковых элементах. Инициативная разработка молодых сотрудников ИТМиВТ. Повторяла структурно-логическую схему М-20. Стала основой для серийной БЭСМ-4.)
– О! А поподробнее? – тут же спросил Никита Сергеевич.