Цвета счастья
Шрифт:
– С Аленой все в порядке. Ты же сама ей заявила, что у нее нет никаких прав на Лизу, и это так!
– Да, я тогда что угодно готова была сказать, лишь бы они убрались отсюда, и лишь бы она не подходила к Лизе. Ты знаешь, Лиза сегодня назвала меня мамой! Ты представляешь?
– Катя пытливо всматривалась в лицо Сергея, боясь увидеть малейший признак неодобрения.
– Я знаю, - он приник к Катиным губам в долгом чувственном поцелуе, - Лиза сама мне это сказала перед сном, - Сергей оторвался от Кати на секунду и начал покрывать поцелуями ее шею, ключицы, ямочку у самого горла. Она задыхалась от восторга, желания и предчувствия большего.
– Думаю,
– Мама будет только рада! – блаженно вздохнула Катя. – Боже мой, - тихо протянула она.
– Что? Что случилось?
– встревожился Сергей, ему безумно хотелось заниматься с Катей любовью, каждую минуту, секунду, что он находился рядом, но в голове все время бродили смутные опасения навредить ей и детям. – Знаешь, мне все время кажется, что мы учим детей плохому, - прошептал он, прокладывая дорожку обжигающих поцелуев по ее телу. Катя замирала от восторга, она перестала стесняться своего располневшего тела и получала какое-то безумное, граничащее с сумасшествием удовольствие от занятий сексом. Все стало ярче, острее, каждое прикосновение, каждое движение, каждый звук. Ушли опасения, сомнения и настороженное ожидание завтрашнего дня.
– Почему плохому-то? – переспросила она минут через 30, нежась в крепких руках Сергея, с наслаждением, ощущая, как волоски на его груди щекочут ее бледную тонкую кожу.
– Ты еще можешь говорить о чем-то? – невнятно пробурчал он.
– Я же судья, хоть и собираюсь в отставку! Так что не уклоняйся от вопроса!
– Я говорил, что мы с тобой целыми ночами учим детей плохому.
– Глупости и бред! Мы показываем им, что им предстоит родиться в любви, что вся их жизнь, еще с того момента, как они были крошечными клеточками, была связана с нашей любовью. – Сергей не мог не ощущать несправедливости катиных слов – уж он-то как никто другой постарался убедить себя, Катю и всех вокруг в том, что никакой любви между ними не было. И катино доверие, ее прощение казались ему незаслуженными. – Знаешь, наверное, я излишне сентиментальна, - Катя рассмеялась низким грудным смехом, - Я, кстати, не очень хорошо помню, ты-то мне про любовь что-нибудь говорил? А? – ну вот зачем она его об этом спросила, опять слова раньше мыслей – уже и малолетним девочкам известно, что спрашивать мужчин о любви – себе дороже.
– Я люблю тебя, Катя, - просто сказал Сергей, а она покрылась мурашками от этих слов. – Может, я и не заслуживаю любви в ответ, но, на мое счастье, ты думаешь иначе, - еле слышно договорил он. Катя почувствовала, как на глазах выступили предательские слезы, Сергей ощутил соленую влагу на своих губах и попытался что-то сказать, она закрыла его рот поцелуем – как ни банально, это был тот самый момент, когда слова излишни.
Рано утром Сергей тихо спустился вниз, боясь разбудить спавших в его доме, таких разных и таких дорогих ему женщин. Катя ласково улыбалась во сне и не отпускала его от себя, кудрявые волосы обрамляли лицо, и она казалась маленькой шаловливой девчонкой.
Сергей рассчитывал на чашку черного кофе и быстрый побег на работу, чтобы побыстрее провести все намеченные встречи и вернуться домой. Столько всего надо было сделать и самое главное – стоило строить планы на свадьбу, все они были людьми 21 века, но детям все же следовало рождаться в браке, и к тому же, Сергею не терпелось назвать Катю своей женой, казалось, он будет кричать об этом на всю Вселенную!
На кухне Сергей застал целый военный совет: Арина Петровна, Евгения Рудольфовна и Лиза в
– Как Катя? – спросили они в три голоса.
– Хорошо, все хорошо, она спит, - отчего-то смущаясь, ответил Сергей и рассмеялся – слишком уж странным казалось это смущение в собственном доме.
Идея скрыться на работе, ограничившись одной чашкой черного кофе, оказалась невыполнимой, через минуту перед Сергеем стояла тарелка с омлетом, блюдо с сырниками и чашка кофе, которому позавидовали бы лучшие кофейни столицы. Лиза довольно улыбалась, наблюдая за растерявшимся отцом. Девочка жевала сырник и размазывала по лицу сметану, Сергей было потянулся к перепачкавшейся дочери, но Евгения Рудольфовна оказалась быстрее.
Сергей, поняв, что сможет выйти из дома не раньше, чем отведает все приготовленные блюда, наслаждался завтраком, Лиза стрекотала, выпытывая у Евгении Рудольфовны подробности Катиного детства.
– Мама, ну ты же обещала никогда не вспоминать об этом, - раздался чуть хрипловатый Катин голос, - Эта жуткая история про то, как я вылила на голову соседского мальчишки бидон ледяной воды из окна второго этажа, вряд ли красит меня, - она рассмеялась, поцеловала Лизу и слегка приобняла Сергея. Он поднял глаза на Катю и в тысячный раз удивился, каким глупым, недальновидным и жестоким был совсем недавно. – Мама, ты испекла сырники, - весело проговорила Катя, - Я готова съесть целую гору. Это так здорово в кои-то веки не следить за фигурой! – она улыбалась и всем своим видом напоминала довольную залюбленную кошку, которая выбралась погреться на солнце.
– Катя, дай поздороваюсь с братиком-сестричкой, - Лиза выбралась из-за стола и стремительно бросилась к Кате, прижалась светлой головкой к ее большому животу и расплылась в довольной улыбке, Катя смущенно потупилась.
– Будем с тобой, с мамой и с бабушкой наряжаться, - лепетала девочка, - А папа пускай с братиком играет, - Евгения Рудольфовна встретилась взглядом с Катей, немного удивленная столь быстрым повышением в ранг бабушки, Катя слегка пожала плечами и кивнула, быстрые перемены – это совсем неплохо, когда эти перемены к лучшему.
В кармане у Сергея зазвонил телефон, такие вот звонки, врывающиеся в семейные завтраки или ужины, не несли ничего хорошего, но не ответить он не мог.
– Да, мой, да – коротко бросил он, - Мой бывший сотрудник. Где? Когда? – Сергей замолчал, хмуро уставившись перед собой. – Нет, не звонил. Странно, да я все понял. Благодарю за информацию. Да, нам будет интересно, еще раз благодарю.
На кухне повисла напряженная тишина, Катя пыталась успокоить бешено бьющееся сердце, она убеждала себя: ничего страшного произойти не могло, в конце концов, все те, кто был дорог ей, находились рядом и им, по крайней мере, сейчас ничего не угрожало. Но все равно было страшно, холодная пустота повисла где-то внутри, кружилась голова, и надвигалось какое-то гадкое липкое предчувствие.
– Катя, для нас не произошло ничего непоправимого, - строго сказал Сергей и взял ее за руку, а она удивилась странному набору слов в его фразе. – У нас все в порядке, - он приподнял Катю со стула и бережно повел к выходу из кухни, остановился на пороге и пытливо посмотрел на оставшихся женщин. Катя была бледная и чуть живая, Сергей был готов убить всякого, кто мог или хотел причинить ей хоть какой-то вред, но этот кто-то умер без всякого вмешательства со стороны. Можно было скрыть произошедшее от Кати, но они дали друг другу слово не скрывать ничего, и Сергей хотел сам рассказать Кате о том, что узнал.