Цветение и увядание
Шрифт:
– Да, конечно, нуори мьёс Магнус, - девушка не переставала одаривать его своей лучезарной улыбкой.
– А давайте, я вам помогу? Я никогда не расклеивала афиши!
Теперь работа не казалась ему столь рутинной. Эта веселая шатенка выполняла свою работу с таким энтузиазмом, что ему даже было немного жаль, когда плакаты закончились и они остались без дела. Вспомнив о том, что на площади, в их старом шатре, его ждет мать, Магнус немного опечалился. Быть может, он больше никогда не увидит эту девушку...
– А где вы живете?
– спросила Роусу, когда настал час расставания.
–
– Так нам по пути, - заливисто рассмеялась она, и, взяв нового друга за руку, устремилась с ним в сторону ярмарки.
По дороге их настиг дождь. Сначала он моросил, а потом перешел в ливень с грозой. Дождь в Финляндии - это не теплые капли воды с неба Прованса. Это ледяная вода, бьющая по коже, подобно холодному лезвию меча. Совершенно промокшие, они достигли площади. Чтобы попасть домой, Роусу должна была идти дальше. Но Магнус не смог отпустить ее, промокшую и замерзшую, тем более в ливень. Он привел ее в свой шатер, представил матери и продемонстрировал шведское гостеприимство. Ингеборга предложила гостье высушить ее платье, а сама дала ей на время свое, менее богатое, но сухое.
– У тебя дорогой наряд, - улыбнувшись, заметила Ингеборга, угощая ее чаем с брусникой.
– Кто твои родители?
Этот вопрос был бестактен, но Роусу не смутилась.
– Моя матушка - светская дама, а отец - делец, - рассказала, не без гордости, девушка.
– А моя матушка - медиум, - ненавязчиво вставил Магнус. Конечно, это была реклама.
– О, спиритические гадания с доской и блюдечком...- заинтересованно проговорила Роусу.
– А мы можем вызвать духа прямо сейчас?
– Конечно, - улыбнувшись, проговорила Ингеборга.
– Только на блюдечках гадают дилетанты. Я- настоящий медиум. У меня дар. Например, сейчас за твоей спиной стоит пожилой мужчина...Довольно вылощено одет...Говорит, будто ему обидно, что он умер до твоего рождения и не застал тебя.
– Не знаю такого, но, вероятно, это мой прадед. Он умер за пять лет до моего рождения, - согласилась Роусу.
– Да, у вас и вправду дар.
Девушка задержалась у них до позднего вечера. Эклумы не отпустили ее до тех пор, пока не высохло ее платье. Ингеборга оказалась весьма заботливой. На прощание она дала Роусу с собой пару яблок. Магнус проводил ее почти до дома - на пересечении Аукиокатту и Ваултаакатту Роусу простилась с ним, сказав, что дальше пойдет одна.
– Смогу ли я увидеть вас завтра, Роусу?
– произнес робко Магнус. Куда девались его смелость и самообладание?
– Да, конечно, нуори мьёс Магнус. Давайте здесь, вечером, часов в семь?
– предложила она.
– Я приду куда угодно, чтобы увидеть вас...
– Магнус, вероятно, был влюблен.
И расстались. А утром следующего дня Эклумы уже принимали в своем шатре первых посетителей, клюнувших на яркие афиши. Ингеборга, одетая во все черное, в темном шатре, куда не проникало солнце, в свете красных свечей, устраивала спиритические сеансы. Вопреки своим словам о дилетантах с блюдцами и спиритическими досками, она пользовалась именно ими, чтобы создать должную атмосферу. "Медиум" успела принять одну вдову, скучающую
Господин, чей загар так контрастировал со светлым костюмом, расспрашивал Ингеборгу о том, что говорит его жена.
– Айну, слышишь? Давай-ка, расскажи мне, как тебе там? Ты в Раю?
– спрашивал он супругу через медиума.
– Да, мой милый...Я гуляю по цветущему саду и слышу нечто, похожее на "Оду к радости", - говорила не своим голосом Ингеборга, закатив глаза.
– А теперь скажи, сколько у меня денег в кармане?
– Несколько марок...Железные монеты...
– проговорила Ингеборга, которая слышала, как звенела мелочь в кармане посетителя, когда он вошел в шатер, пригнувшись.
– Не угадала, Айну. У меня там только рубли, - сказал посетитель.
– Быть может, мне что-то передать нашим дочкам?
– Да, скажи младшенькой, что сегодня я приснюсь ей...
Господин рассмеялся, и, бросив медиуму деньги, грубо произнес: " Обманщица ты, шведка. Нет у меня дочерей, но ты сумела им передать слова моей жены, хотя я никогда не был женат!"
– Это ваша кармическая жена. Она покинула вас в вашей предыдущей жизни, - не теряясь, отвечала Ингеборга.
– Твой соотечественник, известный Август Теодор Бланш сочинял лучше, хотя ты еще та выдумщица.
– Знаешь что, умник, ты слишком черный для финна. Проваливай давай, а то получишь по загривку!
– она разбудила в себе скандалистку, коей всегда была.
– Давай, позови своих призраков. Может, они помогут тебе меня прогнать?
– посетитель откровенно над ней издевался.
Ингеборга выскочила из шатра и схватила стоящую рядом с телегой большую палку - с ее помощью они с сыном делали на телеге навес, когда отправлялись в путь. Получалась кибитка. А незнакомец, почувствовав опасность, вышел из шатра сам. На прощание он лишь сказал: "Зря ты так. Пожалеешь". И ушел.
В это время за рыбной лавкой прятались двое. Роусу и молодой человек со светлыми волосами, такой же миловидный, как Магнус, но старше него лет на семь. Они наблюдали за шатром медиума все утро и не собирались бросать это занятие.
– Она не медиум, - сказала Роусу.
– Шарлантанка. Вчера я была у нее. Она ничего не поняла.
– А этот мерзавец ее раскусил быстро, - заметил спутник девушки.
– Его хлебом не корми, дай только скандала. И ведь правда навредить может. Жаль ее. Руова Эклум, хоть и обманщица, ничего не сделала страшного в отличие от него. И мальчишку жаль. Он обречен на то, чтобы быть сиротой.
– Нет, мы не допустим, - решительно сказала Роусу.
– Начнем сегодня же.
– Договорились, - согласился некто рядом с ней.
– Красивое ты себе придумала имя для этого мальчишки. Куинхтунут Роусу, "увядшая роза". Жаль, что он швед и не понял твоей метафоры.
– Да, жаль.
– Я уже говорил, как сильно люблю тебя?
– проговорил ее спутник, взяв девушку за руку и погладив кончики ее пальцев.
– Да, любовь моя, - произнесла она.
– Поверь мне, у нас все взаимно.