Цветочек. История о заигравшемся лицедее. Том 1
Шрифт:
— Ох, и сильна ты, дивонька! Вот сюды покладь.
Тётушка Вала провела их на вторую половину дома и указала на кровать, укрытую вышитым покрывалом и увенчанную башней из пышных подушек. Дейна усадила на неё наагалея, стянула с него сапоги и осторожно уложила досадливо шипящего мужчину.
— Тётушка Вала, — Дейне дружелюбие удалось лучше, чем Ссадаши, — а лекарь или знахарка у вас есть? Потравился чем-то. Вроде к утру полегчало, но боязно мне.
— Да это тока в соседней деревне, вёрст десять отседова. Но я б тебе отсоветовала, дивонька, туда иди. Знахарка тамошняя, бабка Ювида, как есть ведьма!
— Что? Отравила? — нахмурилась Дейна.
— Хуже! — голос женщины горестно надтреснул. — После её заботы он к мужнему делу совсем непригоден стал.
Ссадаши вздрогнул и возмущённо посмотрел сперва на Дейну, потом на тётку, испугав ту красными глазищами.
— Мой господин из оборотней, — поспешила успокоить её Дейна. — Варлийских.
— То-то я смотрю сложения нелюдского, — баба осмотрела нага. — Людской мужик таки покрепче будет. Но худ он у тебя, худ. Господин, говоришь? Плохо заботу ведёшь, отощал-то как, бедолага! Я щас яишенку пожарю со шкварками.
— Ох, как кстати будет! — благодарно улыбнулась Дейна. — Тётушка Вала, а к кому тут подойти можно, чтоб телегу с лошадью до столицы нанять?
— Ой, да поедет ли кто? — усомнилась тётка. — На ярмарку везти нечего, путь на два дня…
— Да мы заплатим так, что с гостинцами из столицы приедет, — увидев сомнение на лице женщины, Дейна добавила: — И часть заплатим наперёд.
— Да даже не знаю… Мож, сын мой… — тётке Вале не очень хотелось отпускать сына так далеко, боязно. Но и выгоду упускать тоже не хотелось. — До вечера, дивонька, обожди. Сын с поля придёт и, если не сам, то с мужиками уговорится. Да и хозяину твоему отлежаться надо бы, поди, умаялся-то верхом ехать!
Скулы наагалея побелели.
— Ты пока к колодцу за водой сходи, — тётка всучила Дейне ведро, — стол соберу. Поди не ел? — она жалостливо посмотрела на Ссадаши.
— Я кормила его утром бульоном мясным.
— Тьху! Да взвар мясной еда ли для мужика? Иди по воду, а я попотчую вас как надо.
Тётка упорхнула в сторону кухни, и Дейна склонилась к нагу, чтобы расправить подушки.
— Господин, ну не сердитесь. В обычное время вы и сами висели не только на моих плечах, но и на плечах Шширара.
Ссадаши лишь зыркнул на неё. Будучи здоровым и сильным, он с лёгкостью притворялся нежной наагатинской девой. Но, будучи больным и слабым, силы на такой подвиг в себе найти уже не мог.
Дейна вышла из дома и направилась к колодцу. Первое ведро она отнесла под яблоню и там вволю поплескала, обмывая лицо, шею и руки, а под конец вылила остатки воды себе на голову. Выпрямившись и встряхнувшись, женщина обнаружила, что недалеко от забора стоят два мужичка. Щуплые, потрёпанные, до бровей заросшие бородами. Пялились они на хранительницу с нескрываемым изумлением. Всё же тётка Вала не зря называла Дейну «дивонькой». Для здешних мест, где бабу с короткими волосами и в мужицкой одежде отродясь не видали, она действительно была дивом.
Мужики скосились на облепленную мокрой рубахой
— Эй, девка! — крикнул один из них.
Дейна из-под мокрых кудрей уставилась на них своими странными глазами, и мужички стушевались.
— Госпожа, — льстиво протянул второй, рыжеватый, — чего это вы в первом попащемся доме приютились? Походили б сперва. У меня и изба просторнее и хозяйка не докучает…
Мужичок стрельнул глазами вниз, на пристёгнутый к поясу увесистый кошель.
— Так какой же уют без хозяйки? — спросила Дейна.
— Да ежели мы без неё не управимся? Брат избу метёт, а я столую. А уж к утру мы вас и до самой столицы довезём.
Дейна искренне изумилась. Как они успели прознать, что им в Дардан нужно? Изумилась и тут же получила ответ: за соседским забором затрещали кусты, как раз недалеко от распахнутого окна. Да-а-а, в деревне уши даже у воздуха.
— Да уж сторговались, — Дейна оцепила от пояса кнут и, сорвал лопух, принялась оттирать присохшую грязь.
— Ох, ну и кнутец у вас! — польстил рыжеватый. — Как скотину гонять.
— Да что вы, почтенный, — сухо отозвалась Дейна. — Палаческий он, от папеньки наследство.
Ширх. Из кнутовища вылезло лезвие, которое Дейна аккуратно обтёрла лопушком и исподлобья, с намёком уставилась на оторопевших мужиков. Мокрый ворот зашевелился, и наружу, шипя, высунулся уж. Он впечатли парочку куда больше, и мужики с воплями бросились прочь.
— Чевой тут? — в окно высунулась тётка Вала. — Ах вы, пьяни беспутные! — взорвалась она. — Кобели плешивые! Да чтоб Божиня на вас гнилую болезнь наслала! Дивонька, не смей и слово молвить с этими беспутниками! — увидев в руках Дейны кнут — лезвие та успела спрятать, — баба воодушевилась ещё больше. — Стегать их надо было до язв кровяных, чтоб шкура лохмотьями висела! А ты-то! — возмущённый возглас достался соседским кустам. — Неужто не могла девку упредить, а скотов этих коромыслом отвадить?
Из кустов высунулась щекастая женская голова.
— Да я тока пришла! — зачастила соседка. — Вой услышала и выскочила прям в исподнем!
— Да я твой зад ещё намедни приметила! Люди, чего деется-то?! — ещё громче завопила тётка Вала. — Честной девке уже и обмыться за своим забором нельзя, как приползает сволота глазастая!
Захлопали двери и калитки. Послышался зычный мужской голос:
— Куда они убёгли?
— Да до дому!
— Девки по вечеру жалились, что они опять по кустам за купанием погляд устроили.
— Чего?!
— Да, Мася твоя тож папаше плакалась, а тебе побоялась. Убьёшь же!
— Да и убью! Я скляд этих подожгу!
— Деревню всю спалишь, дурень!
— Дивонька, да ты заходи, — устроив переполох во всей деревне, тётка Вала мгновенно успокоилась и подобрела. — Простынет яишенка.
Дейна набрала воды, подобрала сброшенные куртку и рясу и вернулась в дом. Тётка Вала уже придвинула стол ближе к кровати и установила дымящуюся и шкворчащую сковороду, от которой разносился одуряющий запах поджаренных шкварок и лука. Рядом ломтями лежал ржаной хлеб и стоял горшок с варёной и холодной картошкой.