Цветочек. История о заигравшемся лицедее. Том 1
Шрифт:
Телега остановилась, и выезд сразу перекрыли четверо стражников. Дейна спрыгнула и хотела помочь господину, но тот зарычал:
— Я сам!
За время пути наагалей окреп, но ещё пару раз ему становилось худо, и Дейна не понимала почему. Ссадаши кое-как сполз с телеги, покачнулся и ухватил за борт.
— Спасибо за помощь, Ихор, — Дейна отстегнула кошель и протянула мужику.
Тот возмущённо замахал руками.
— Ты чего? Да разве можно брать-то?
— Богиня всегда вознаграждает за благодеяния, и нам, её слугам, не следует позорить её неблагодарностью, — отозвалась Дейна. — Бери.
Ихор покряхтел, но после таких слов награду уже было стыдно не принять.
— Ссадаши!!!
Наагалей вздрогнул, затравленно осмотрелся и покрепче вцепился в борт телеги. Увиденное впечатлило всех, кроме флегматичной лошади.
От дворца в облаке пыли стремительно нёсся наагалей Вааш. Его хвост извивался с такой быстротой, что очертания его стали размытыми, полы одеяния парусами вздымались с обоих боков. Дейна малодушно отшатнулась, но Ссадаши разъярённо зашипел:
— Куда?! Я передумал! Поведёшь меня во дворец… Вааш, стой!
Могучий наагалей замер прямо вплотную к Ссадаши, обдав его облаком пыли.
— Ссадаши, ты цел?! — взревел Вааш, хватая друга за плечи и беспардонно поворачивая из стороны в сторону.
— Я…
— Срочно к лекарю! — вновь взревел наагалей и, прижав друга к груди как ребёнка, с той же пугающей быстротой пополз в обратном направлении.
Дейна только успела поймать разъярённый взгляд господина.
— Дейна, — на правом локте сомкнулись пальцы, и вздрогнувшая женщина уставилась на из ниоткуда появившегося наагариша Делилониса, — как мы рады, что вы вернулись.
— Мы переживали, — в левый локоть тоже впились чьи-то пальцы, и Дейна с испугом уставилась на ласково улыбающегося наагасаха Шашеолошу.
Под ложечкой противно засосало.
— Пойдёмте-пойдёмте, поговорим в более удобном месте, — почтительно, но непреклонно протянул наагариш.
Ихор с открытым ртом глядел, как хранительницу с величайшим почтением под руки уводят два высоченных господина со змеиными — вот мерзость-то! — хвостами. И упустил момент, когда перед ним самим появился змеехвостый мужик.
— Мы благодарим вас за ваше мужество, — отчеканил наг и сунул в руку растерянного Ихор ещё один кошель. — Да пребудет с вами благословение богов.
И торопливо заскользил вслед за остальными.
Ихор посмотрел на них, на расступившуюся стражу, опять на нагов и, сглотнув, поспешил спрятать оба кошеля за пазуху.
Боги, да как бы с такими деньжищами теперь до дома живым добраться?
Глава LVIII. Пристрастный допрос
Дейну со всем почтением довели до гостевого крыла и затащили внутрь. Она бы и сама зашла, но наги ползли слишком быстро и она не поспевала за ними. В коридоре слышалось отдалённое, но очень гневное рычание наагалея Ссадаши, со всех сторон взволнованно шуршали хвосты и раздавался звонкий голосок наагасахиа Лаодонии:
— Дядюшка, боги, где вы были? Шаш успел написать отцу, брат-император едва не съел господина Дехрена. И съел бы, если бы Дерри не покусала его раньше. Бедная девочка так расстроилась… А где Дейна?
Кто-то что-то зашипел в ответ, но Дейна уже не разобрала. Наги затащили её в покои наагариша Делилониса и торопливо
И вовремя!
В коридоре тут же зашуршали хвосты, раздались приглушённые и знакомые Дейне голоса, а щель между косяком и дверью шумно обнюхали. Женщина сперва решила, что кошка, но потом почти смутилась, сообразив, что это кто-то из нагов.
— Присаживайся, — наагариш гостеприимно махнул хвостом на одну из подушек, а наагасах плюхнулся на пол ещё раньше и аккуратно, но всё же больно уж стремительно сдёрнул Дейну вниз.
Женщина судорожно вцепилась в бархатистые кисти подушки и поджала ноги.
Пока её тащили, она успела надумать многое. И то, что её сейчас обвинят в похищении наагалея, а, может, и в отравлении. Если так подумать, то на неё же можно списать нежданное явление вольных, и Дейна истово молила богов, чтобы это оказались недруги наагалея, а не исполнители, которых она вообще-то наняла для ловли и упокоения Тинтари. Кстати, что с этим рыжим проходимцем? Дейна надеялась, что его поймали, но он смогли сбежать даже от дяди, когда тот был сильно не в духе. Чего ему стоило утечь и в этот раз? Попорченные кишки его вряд ли остановили. Дейна больше переживала за Шерра, которого оставила связанным в деннике, и надеялась, что дядина выучка не забылась и братец через пару минут освободился от пут. А то наги могли же и шкуру попортить…
Раздался размеренный стук, и наагариш нахмурился.
— Кто там?
— Я, — отозвался гость, что ясности не добавило.
Господин Делилонис приоткрыл дверь, а затем распахнул её вовсю ширь. И Дейна нервно сглотнула, вспомнив, что нарушила закон и за нападение на императора ей полагается смертная казнь. И чего она так в город торопилась?
Император вошёл и сам запер дверь под недовольным взглядами оставленных в коридоре Оршоша и Арреша. Последний посмел показать Дейне кулак, немного её приободривший: раз охранники собираются с ней разобраться, значит, смертная казнь ей не грозит.
Господин Раашир смерил поникшую женщину холодным взглядом и с чувством процедил:
— Да чтоб я ещё раз с вашей семейкой связался!
— Вы хорошо знаете семью Аррекс? — удивился Дел.
— Угу, — не отрывая глаз от Дейны, соврал император, и она не смогла удержаться от беглого благодарного взгляда. — Я бы очень хотел знать, что же произошло. Госпожа Дейна, — церемонно обратился к женщине его величество, — вы же нас просветите?
Дейна затравленно посмотрела на наагасаха, и тот приободрил её вполне благожелательной улыбкой.
— Я не знаю, что произошло на территории монастыря…
— Это мы и сами узнали, — перебил её император, — но для нас до сих пор остаётся большой тайной, куда же вы с наагалеем потом пропали.
— И что в монастыре делали вы? — педантично добавил наагариш.
— Нет, — поморщился Раашир, — это я уже выяснил. Но сравнить версии будет интересно.
Дейна готовилась к разговору всю дорогу. Прокручивала свои слова и так, и эдак, решала, что можно сказать, а что стоит утаить. И пришла к выводу, что врать причин нет. По крайней мере, не этим людям… и нелюдям. Фанлексы предпочитали не рассказывать посторонним о своих талантах, всё же нередко бывало, что «таланты» оказывались слабостями.