Цветочек. Маска треснула. Том 2

Гичко Екатерина

Вот только нынешний паттер не спешил уходить на покой, а пасс Идан с уважением относился к отцу. Хотя до Ссадаши доходили и другие слухи. Если сам паттер усматривал во внешности своего сына благословение богов за верное служение, то у окружения бродили те же мысли, что и у Ссадаши. А в столь консервативном обществе наследование по крови было очень важно.

В последние сто лет влияние пасса Идана усилилось, а вот паттер Иоргон фанатичными выходками подорвал доверие окружения. Пассу бы этим воспользоваться, но он предпочитал дождаться смерти отца.

Но пять лет назад кое-что изменилось. Пасс Идан имел несчастье влюбиться. Причём очень неудачно.

С

приходом к власти паттера Иоргона усилилось влияние религии на общество и без того довольно консервативные песчаные волки стали ещё более консервативными. Малочисленные народности, проживающие рядом с ними, стали притесняться. Межрасовые браки, и ранее не поощрявшиеся, подверглись резкому осуждению. Дети от таких браков не признавались законными. Многие жители покинули родные места и расселились по соседям. Но кое-кто остался, и они пытались сопротивляться власти. Сопротивление было малочисленным и оттого вялым, но всё же приносило ощутимые беспокойство и тревогу. Повстанцы использовали проблемы в отсталых регионах, чтобы настроить население против власти, убеждали малограмотный народ, что верховный жрец неправильно толкует слова богов, намеренно вводя их в заблуждение. Они устраивали покушения на высокопоставленных лиц и однажды убили посла из Закарии, с чего и начался затяжной конфликт оборотней с этой страной.

Всё осложнялось тем, что большинство лидеров повстанцев были если и не образованны, то хотя бы очень хорошо соображали. Чего нельзя было сказать о чиновниках, религиозно закостеневших в большинстве своём. Повстанцы были убедительнее и красноречивее и говорили о самых болезненных проблемах населения, в то время как представители власти вещали в рамках дозволенного, опасаясь отступить в сторону, и всегда умалчивали о проблемах, чтобы не распалять народный гнев. Но именно это умалчивание и растравливало народ ещё сильнее.

Давриданскому императору не раз поступали жалобы на паттера Иоргона от его же народа, но согласно договору, на основании которого песчаные волки вступили в состав империи, никто не имел права вмешиваться в их внутренние дела. В противном случае оборотни могли заявить о своём решении стать самостоятельными, а это было чревато тем, что и другие регионы могли возжелать того же. Паттер много раз обвинял своих соседей – нагов и лекарелов, – что те снабжают повстанцев оружием и дают им убежище. Император всегда затевал проверки столь преступных деяний, но ни разу обвинения паттера не были подтверждены. Один раз даже проверка выявила, что это Харшнее втайне поставляет оружие, надеясь рассорить оборотней с империей, чтобы потом захапать её после отсоединения. Но паттер почему-то этому не поверил, чем возбудил подозрения уже против себя: не имеет ли он в обход императора секретные связи с Харшнее?

И вот пять лет назад пасс Идан лично направился в западные регионы, где возникли довольно серьёзные волнения. Он разбил отряд повстанцев и захватил их лидера. Женщину! Говорят, она не была даже красавицей, но четырёхсотлетний пасс Идан потерял от неё голову. Настолько потерял, что организовал для неё «побег», но втайне продолжал удерживать рядом с собой. Об этом прознали. Если бы она была просто любовницей, возможно, ему простили бы увлечение. Все грешны. Но пасс Идан не был женат и, несмотря на давление отца, об этом не помышлял. Возникли серьёзные опасения, что он сделает полукровку, имевшую наглость идти против власти, своей женой. Паттер был в ярости, когда узнал, но сын не уступил.

Возможно,

их противостояние закончилось бы гражданской войной и переворотом, но всё сложилось иначе. Связь пасса Идана принесла плоды, и его женщина забеременела. И к моменту конфликта с паттером была уже на очень большом сроке. Слухи расходятся в том, что произошло потом, а сам пасс Идан редко откровенничал. В его окружении оказался предатель, который выкрал беременную женщину и увёз её. Пасс в это время был в отъезде и вернулся только через три дня после похищения: никто не соизволил сообщить ему раньше. Он бросился вдогонку, но, как говорит молва, нашёл только мёртвого младенца. Мол, возлюбленная не простила ему гибели товарищей и, убив дитя, скрылась.

Так ли это, Ссадаши точно не знал, но знал, что женщина действительно сразу после родов сбежала, оставив новорожденного убийцам. Но пасс Идан успел догнать их прежде, чем они избавились от его дочери. После этого он тайно приехал к границе с Шаашидашем и просил, чтобы к нему прибыл наагариш Гайраш. Пять дней ждал. А когда наагариш приехал, отдал ему дочь и попросил позаботиться о ней до тех пор, пока он не сможет называться её отцом.

Надо сказать, папаша из него вышел очень решительный. Теперь ему было всё равно, примут ли его в качестве паттера, он был настроен изменить общество песчаных волков так, чтобы его незаконнорожденную нечистокровную дочь почитали как поцелованную богами.

А ещё он был очень ревнивым папашей. У песчаных волков существовала традиция ранних браков, когда совсем маленьких девочек выдавали замуж. До совершеннолетия они росли в доме родителей, а после их сразу отдавали мужу. У нагов такой традиции не было, но пасс Идан часто имел дело с нагами из южных кланов Шаашидаша, а эти, если чуяли возможность обзавестись женой, могли пойти на что угодно. По крайней мере, так считал пасс Идан. Малышке было всего четыре года, а он уже переживал, что хвостатые прохиндеи её не отдадут.

Перед отцом пасс покаялся, и было решено, что его околдовали. Хотя отношение к единственному наследнику стало настороженным. А те, кто был насторожен более всего, начали умирать. Что тут можно сказать? Они все уже были довольно стары.

– Вас стоит зарисовать в таком виде, – Ссадаши восхищённо осмотрел оборотня. – Даже представить вас в таком не мог.

– Воспользовался вашим примером, – сухо отозвался пасс Идан. Смущённым он не выглядел.

– И всё же я даже подумать не мог, что ваше разочарование в женщинах столь велико, что вы… – наагалей игриво посмотрел на господина Сепуша.

Пасс помрачнел и плотно сжал губы.

– Не стоит это упоминать, – оборотень произнёс эти слова таким тоном, что даже Ссадаши осознал, что переполз черту.

– Неудачная шутка, прошу простить. Но я сильно сердит на вас, вы расстроили мне очень важную охоту. Я едва смог напасть на след дичи и теперь буду выслеживать заново боги знают сколько. Могу узнать, из-за чего мне причинили такое расстройство?

– Наагалей, вы и так всё знаете и понимаете, – недовольно отозвался пасс Идан. – Я не могу полагаться только на помощь наагашейда. Если вы дадите слишком много, то и затребуете в ответ многого. И вы не можете дать мне всё, в чём я нуждаюсь. Договорённости с наагашейдом будут выполнены полностью, в этом можете не сомневаться. Спорные территории отойдут вам. В ваших хвостах находится гарантия моих обещаний, – оборотень пронзительно посмотрел на Ссадаши, – я сам её вам отдал и согласовал оплату за заботу о ней.