Цветочек. Маска треснула. Том 2
Шрифт:
– Моя мама – родная сестра папы Неры, – дополнила Дерри и серьёзно шикнула на фрейлин: – Чтоб ни слова никому!
Те торопливо закивали.
– Чего не едите? – принцесса подсунула Санае и Иллере по пирожку.
Иллера отказаться не посмела, а вот Саная робко возразила:
– Ваше высочество, я худею.
– Зачем тебе это? – Дерри упрямо подсунула ей пирожок, положив прямо в подол.
– Мне нужно влезть в бальное платье.
– Но ты влезаешь в платье, – принцесса непонимающе осмотрела Санаю, задержавшись взглядом на пышных бёдрах и груди.
– Бальное немного уже моих
– А зачем ты пошила себе узкое платье? – изумилась Дерри. – Ешь! Мы найдём тебе нормальное.
Саная обескураженно заморгала, но объяснять госпоже, что она хотела казаться немного стройнее, не стала. Покорно укусила пирожок.
– Ты ничего не понимаешь, – ехидно хихикала Нера.
– Я понимаю, что женщины вокруг меня занимаются глупостями! Даже Дейна. Дейна, ты же не собираешься в самом деле замуж за наагалея? – принцесса умоляюще уставилась на хранительницу.
– Госпожа, это решённый вопрос. Что толку обсуждать? – уточнять, в какую сторону решённый, Дейна не стала.
Дерри застонала.
– Ты-то чего так расстраиваешься? – судя по ехидному прищуру, Нера как раз-таки понимала причину расстройства кузины. – Даже я не переживала, что возможный жених уполз в чужие руки.
– Это событие отпраздновать стоит, – язвительно процедила Дерри. – Я не понимаю, как папа мог всерьёз рассматривать его кандидатуру?! Он же жутко старый…
– Он даже половину жизни не прожил, – обиделся за господина Шем.
– …ходят слухи, что он мужеложец!
– Здесь дыма больше, чем огня, – Шем продолжал отстаивать честь наагалея.
– Есть наги куда симпатичнее его. Вот, к примеру, – Дерри ткнула пальцем в Шема.
На это охраннику возразить было нечего. Нера фыркнула от смеха, взглянув на приосанившегося нага.
Атмосфера стала совсем непринуждённой. Вокруг благоухали цветы, по стеклянной крыше монотонно шелестел дождь, жёлтые фонари проливали волшебно-загадочный свет сквозь листву. Вино было лёгким и вкусным, дорогущее закарийское золотистое. Оно смогло немного раскрепостить даже зажатых приличиями Санаю и Иллеру. Страх исчез из их глаз, на щеках заиграл румянец, а на губах появились улыбки. Беседа скакала с темы на тему: то обсуждали дворцовые сплетни, то перемывали кости знатным и не очень особам, то впадали в философские рассуждения, вспоминали страшные сказки и рассказывали смешные истории. Даже Дейна припомнила пару забавных случаев из их с Шерром детства.
Но как это обычно бывает в таких посиделках, веселье в какой-то момент снизилось и пришло время грустным историям.
– Я вот совершенно не понимаю Лерена, – щёки у Неры уже были не розовыми, а красными. – Из-за Марилы бросать всё и идти в жрецы… Я бы поняла, если он пошёл к Богине-Матери по зову души.
– Да он не из-за Марилы, – поморщилась Дерри. – Он винит себя в том, что Ярен тебя оставил. Мол, он приблизил к семье Марилу, назвал её невестой, не увидел, какая она негодяйка. И из-за этого сильнее всего пострадала его сестра.
– Но я-то в жрицы или в монастырь не ушла! – Нера подняла палец вверх. – Если я пострадала больше, то почему он ведёт себя так, словно это его жизнь полностью разрушена?
– Дурак.
Это объяснение Неру полностью устроило.
–
– Да в жрецы кто только не идёт.
– Я слышала, – Иллера робко вскинула ладошку, – в жрецы Богини-Матери даже нелюди идут. Мне горничная рассказывала, а той сестра из города рассказывала, что через Дардан проезжал жрец – варлийский оборотень.
Дейна едва не поперхнулась.
– Ой, – Дерри пренебрежительно отмахнулась, – да у папы тут… – она не договорила, умолкла и задумчиво пожевала губами. – Да кем они только не бывают, – наконец закончила она. – Некоторые просто от мира бегут, как наш Лерен.
– Госпожа Дейна, наверное, не очень понимает, о чём речь, – Нера солнечно улыбнулась. – Вы же знаете госпожу Марилу и господина Ярена?
– В основном только госпожу Марилу.
– Ярен был моим женихом, нас обручили, когда нам обоим было по тринадцать лет. И, как мне тогда казалось, мы любили друг друга, – леди Нера попыталась сказать это с показательным равнодушием, но голос всё равно задрожал. Вино сделало её эмоциональнее. – Когда нам обоим было по восемнадцать, Лерен встретил Марилу и решил жениться на ней. Она мне даже понравилась, милая, робкая девочка. Смотрела на Лерена как на божество. Но Ярен, видимо, показался ей более интересной добычей, и она переключила внимание на него. И так я стала брошенной невестой, – Нера надтреснуто засмеялась и подняла стаканчик. – Выпьем за это!
– Ярен просто подлец, – Дерри погладила кузину по плечу.
– А чего император принимает это семейство во дворце? – не понял Шем.
– Родство между нашими семьями не разглашается, – напомнила принцесса. – И изначально Нера не думала приезжать на бал. Это уж папа её потом вытащил. Настоял.
– Да просто бы не принял, – продолжал не понимать наг. – По какой-то другой причине. Чего терпеть рядом с собой эту пару?
– Боги, если убрать всех, кто неприятен папе, то по коридорам дворца эхо будет гулять!
Принцесса ответила нервно, отвела глаза, и её поведение навело нага на мысль, что она не совсем честна. Но допытываться он не стал, отвлёкся и подозрительно принюхался.
– Может, его величество просто не хочет привлекать внимание к… прошлому? – робко предположила Саная. – А то люди могут что-нибудь додумать, придумать, вообразить…
– А мне нечего скрывать! – вскинулась Нера.
После этих слов вскинулись и Дерри с дворецким.
– Даже если я ошиблась, свои ошибки скрывать не буду. Я могу честно сказать обо всём, что связывало нас с Яреном. Даже о самом…
– Нера… – Дерри схватила кузину за руку, и та, опомнившись, растерянно заморгала.
Она больше ничего не сказала, но Дейну кольнуло болезненное подозрение, и она ощутила жалость к девушке.
Нередко бывало, что между женихом и невестой случалась близость ещё до свадьбы. Это объясняло и нежелание леди Неры выходить в свет, и болезненную реакцию её брата. Даже поведение Марилы объясняло: та словно чувствовала себя выше госпожи Неры. И да, то, что господина Ярена с женой принимали при дворе, тоже объясняло.