Цветы для Анюты
Шрифт:
Я не стал оправдываться, говоря, что я не убивал, так как это все равно, бесполезно.
«Все тут ни за что, ни про что!» - таков ответ на подобное заявление.
Я сказал, что убил за сестру. Тогда выяснилось, что со мной в камере сидит парень, чья сестра стала жертвой Виталия – девушку похитили, и долго держали в неволе, насилуя и заставляя заниматься проституцией. Однажды бедняжку нашли повешенной.
Так что я добился что-то вроде уважения. Правда, это пока никто не знает, что я работал с Виталием. Надеюсь, что к
А пока моя жизнь не кажется мне адовой пыткой, правда это, конечно же, относительно.
– Здравствуй, Сергей, - поприветствовал меня Виктор Андреевич.
– Здравствуйте! – счастливо ответил я.
– У меня для тебя две новости, и, конечно же, как всегда они делятся на хорошую и плохую. В нашем случае, это хорошая новость и…ужасная.
– Что случилось? – с тревогой спросил я, боясь услышать то, что скажет адвокат. Если новость не просто плохая, а ужасная, то, наверно, кто-то умер.
– Начнем со второй? – деловито поинтересовался Виктор.
– Да-да, - раздраженно ответил я, - говорите уже. Не томите!
– Ваша жена, Илона, покончила с собой. Мне очень жаль, Сергей.
– Как это случилось? – осипшим, севшим голосом спросил я.
– Вам ведь известно, что она страдала психическим расстройством?
– Конечно.
– Так вот, как говорят доктора, после тяжелых родов, Илона впала в тяжелейшую депрессию, и под действием наркотических веществ выбросилась из окна.
– Но Илона не принимала наркотиков! – возразил я.
– Ну, возможно, раньше и не принимала, - равнодушно ответил мужчина.
– Господи, что теперь будет с моим сыном, - спросил я даже не его, и не ожидал получить ответа, но Виктор, как мой адвокат, видимо, посчитал, что должен отвечать на все вопросы.
– Ваша сестра, Анна, она ведь уже совершеннолетняя? – поинтересовался он.
– Ей девятнадцать, - ответил я.
– Ну, вот, она могла бы взять опеку над вашим ребенком.
– Да... Уверен, что так она и сделает, хотя сам бы я не хотел, чтобы она тратила свою юность на…
– Но в ином случае ребенок отправится в детский дом.
– Да, и этого я хочу еще меньше. А что за вторая новость? – перевел я тему разговора, а то уйдет, и забудет. – Вы говорили, что есть и хорошая новость.
– Ах, да-да, конечно, – вспомнил Виктор. Ну, вот, точно забыл. – В твоем деле открылись кое-какие обстоятельства. Я бы хотел, Сергей, чтобы ты еще раз, но только уже подробнее вспомнил и рассказал мне события той злополучной ночи. Это очень и очень важно.
– Хорошо, - заволновался я. – Я постараюсь.
– Скажи, Сергей, как тебе удалось покинуть дом Виталия? Он сам отпустил тебя, или же ты сбежал?
– Э-м-м, - задумался я.
– Между вами не было потасовки?
– Что вы имеете ввиду? – растерялся я.
– Ну, может быть, ты ударил
– Нет! – горячо возразил я. Что он пытает меня? Будто не адвокат, а следователь какой.
– Хорошо. А как его пистолет оказался у тебя в руках?
– Он сам дал его мне. Я сказал, что ненавижу его, и жалею, что не убил. Тогда он достал из кармана пистолет, и, кинув его мне, посоветовал наверстать упущенное. А для того, чтобы совсем уж вывести меня из себя, он позвонил своим людям, этим тупоголовым амбалам, и сказал им, что могут делать с Аней все, что захотят, если через пятнадцать минут не услышат выстрел.
– Вот как? Почему же ты не рассказал этого раньше?
– Я не знаю.
Потому что надеялся на дядю Сашу, дурак. Думал, что он выручит меня, раз уж и я, и Нютка помогали вывести Виталия на чистую воду. В итоге я в тюрьме, а Нютка едва осталась жива.
– Ладно, - по-отцовски мягко сказал Виктор. – Что было дальше?
– Дальше я подобрал пистолет, и даже прицелился, но…но не смог выстрелить.
– Почему не смог? Произошла осечка или что?
– Нет, я просто не смог, не смог сделать это.
– Ага, понятно.
– Я бросил пистолет на пол, и Виталий стал смеяться, поддевать меня, называя тряпкой, а после чего неожиданно принялся изливать мне душу. Тогда он и рассказал, что смертельно болен и жить ему осталось недолго. Я ответил, что меня не интересуют его проблемы.
– Скажи, Сергей, а ты знал до этого, что Виталий болен?
– До той ночи нет. Последнее время замечал, что ему нездоровиться, но о болезни мне было неизвестно.
– Хорошо. Что было после? Он отпустил тебя?
– Вроде того. Он сказал, чтобы я катился к черту.
– И?
– Ну, я и пошел, - тихо засмеялся я. – А уже когда вышел за ворота, услышал выстрел – глухой такой, но я не стал возвращаться, чтобы выяснить, что, да как.
– Это понятно, - согласился со мной адвокат, - ведь он мог стрелять тебе вслед.
– Да, могло быть и так.
– Дело вот в чем – распечатка последних звонков Виталия показала, что он, действительно звонил своим людям, и давал им указания. Но самое важное то, что они признались, что видели, как ты выходил из дома, после чего Виталий позвонил, и велел не препятствовать вашему с Аней уходу. Это говорит о том, что если доказать, что Виталий был еще жив, когда ты вышел на улицу, то…
– Не может быть…- не поверил я своим ушам. Я готов был рыдать от счастья.
– Может, - улыбнулся Виктор, - и очень даже.
– А эти псы, то есть люди Виталия, они согласятся подтвердить?
– Да, они уже дали показания в прокуратуре, и теперь выступят в суде.
– Интересно, что их заставило так раздобриться.
– Наверно, солидарность. По себе знают – каково это, сидеть в тюрьме, а в твоем случае, еще и ни за что. Наверно, это место, иногда все же исправляет людей.