Цветы на асфальте
Шрифт:
А зверь пьянел от крови, его длинные когти легко полосовали одежду, а вместе с нею податливое человеческое тело. Шелестел листвой безучастный лес, и лишь поодаль испуганно стрекотали сороки, потревоженные разыгравшейся трагедией.
«НАМ ОТДЫХАТЬ НЕКОГДА...»
Алексей глянул на запястье: электронные часы показывали двадцать один час три минуты. Усталость подкралась незаметно. И последний не то вопрос, не то утверждение он произнес по инерции, без особого внутреннего смысла.
— А ты боишься Креста?!
И по тому, как дрогнули у Юсупа брови и ладони поползли к коленям, Коротков отчетливо понял: попал в больное место. Интересовала непонятная дружба Юсупа с Крестом, было в ней нечто большее, чем пресловутая воровская этика. И это предстоит еще понять. Крест пока где-то
Почти незаметное замешательство Рахметжанова оживило Алексея, как будто выпил он бодрящего крепкого чая. Нет, нельзя отправлять Юсупа в камеру, дарить ему ночь на раздумья, никак нельзя.
Коротков нажал одну из клавиш телефонного аппарата, отключив его на время. Сейчас нельзя отвлекаться, любая передышка пойдет на пользу Юсупу. И, бросив ему в лицо столь неожиданную фразу, догадался: вот оно, зацепил. Впустую бьется с ним второй день, вроде бы все продумал, а вот поправку на характер Рахметжанова не сделал, как бы не учел вовсе. Самолюбивый, обидчивый Юсуп, видимо, не признавал чьего-либо приоритета. А если и признавал, то к тому должны быть очень веские причины. Без сомнения, Крест — часть его биографии, одна из линий жизни.
Юсуп же пытался понять, через кого вышли на него работники уголовного розыска. В Кресте он был беспредельно уверен, остальные соучастники его не знали. И он решился заговорить, взять частично инициативу на себя, чтобы прощупать сидевшего за столом человека, по всем статьям не простого оперативника.
— А что, Крест? Он ведь на зоне, приветец шлет или еще что?
— Да ты что, Рахметжанов, девица красная, чтобы перед тобой Леха Крест в любезностях рассыпался. Обойдешься и без того. А вот встреча вас ожидает и очень скоро. Только до той минуты требуется подумать, так с собой посоветоваться, чтоб без запинки один серьезный вопрос высветить. До того серьезный, что может он жизнь твою с ног на голову поставить.
Стянуло презрительной ниткой губы Юсупа. Но, решившись на «игру в поддавки», когда надо сознаваться лишь в том, чего уже и скрывать нет смысла, он теперь уже не стал менять намеченной линии поведения, слишком дорогой могла быть расплата.
— Знаешь, начальник, Юсуп не из тех, у кого колени трясутся от собачьего бреха. Говори, что за душой имеешь, не темни.
И Коротков заметил, как тот непроизвольно перекинул ладони — явно мешали — с одного колена на другое: нервничает без сомнения.
— Что ж, Рахметжанов, темнить не в моих правилах. И будешь ли ты говорить правду или нет — дело твое. Хотя сам знаешь, молчать о том, что известно следствию, просто не в твоих интересах. А коли так, порассуждаем немного. Несколько дней назад, а точнее, двадцать третьего числа этого месяца ты прибыл в наш город. Я думаю, отрицать нет нужды, это мы тебе убедительно докажем. А зачем бы поднадзорному Рахметжанову, которому и в своем-то городе нельзя по вечерам без разрешения милиции отлучаться из дому, тайком приехать сюда и так же скрытно уехать? И это тебе первый вопрос, на который сам же постараюсь ответить. А приехал ты к своему тюремному дружку Алексею Савину, который не так давно в бегах находился (так и сказал с умыслом «находился», понимай, как хочешь, может, сидит Крест давно под охраной). По его первому свисту и прибыл, будто верная собачонка. Видишь, до чего просто. А зачем?
Вскинулся было Юсуп, шевельнул губами.
— Вот тебе и второй вопрос, немного позаковыристей первого и для тебя уже пострашнее. Но я и эту загадку тебе разгадаю, чтобы мозги у тебя «не вспотели». Давно вас дружба вяжет, такой крепкой цепкой путает, что дальше некуда. И рад бы отказать Кресту, Да не можешь, потому как щенячьей против него породы. И потому ответ ясен, как безоблачный день. Не кисель хлебать за сотни верст, а для серьезного дела понадобился ты Кресту. Еще скажу откровенно, что корешок квитанции и справка двенадцатого почтового отделения города Уфы о вручении тебе определенного содержания телеграммы из нашего города уже подшиты к делу. Нет в той телеграмме фамилии отправителя, да нам это ни к чему. Главное, сигнал до тебя дошел, и в том, что ты его принял, сомневаться не приходится. Но ты не удивляйся, и мы умеем работать. Сейчас ждешь, что дальше рассказывать буду, что приоткрою. А я сегодня щедрый, потому как ждал тебя долго, и даже на то, что молчишь упорно, в сердцах не буду. Нет нам права на личные обиды, не предусмотрено это законом. И снова подвожу тебя к вопросу. Какое же дело твой добрый знакомый провернуть надумал? Тут, если полистать у дежурного книгу
Алексей, сплетая в хитрую вязь слова, наблюдал за Юсупом. Хорошо ведет себя, не скоро что-то уловишь на смуглом лице, но иногда все же срабатывали какие-то внутренние импульсы, и он сразу это улавливал: видать, не все подвластно человеческой выдержке, когда обвинение настолько серьезно.
— Заполнили мы, Рахметжанов, пустые клеточки в этом кроссворде, не пожалели времени. Интересная получилась картинка. Имена вроде бы разные, совсем не созвучные, роднит их только одно — ненависть к нашей честной жизни. А ты дыши ровнее. Я ведь редко кому карты в игре раскрываю, а тебе вот все сразу — веером. А почему — тебе думать. И чтобы в том, что я сказал, у тебя сомнений не было, назову тебе тех, кто рядом с тобой шел на мерзкое дело. Пашка Огонь, братан Лехин — это тот, что угнал машину и подвез вас до самого управления, а потом был на стреме. Верти Угол, он же Гнат Остапович, любитель познавать тайны государственных сейфов, человек умершей профессии. Корешок твой, Леха Крест, бегун на длинные дистанции, ворюга и грабитель, каких поискать. А теперь вот еще и организатор банды. Ты сейчас спросить обязан: кино, мол, начальник, крутишь, а я при чем? А при том, что в одной из строчек этого кроссворда вписана знакомая тебе с детства фамилия: Рахметжанов. И к тому есть убедительные причины. Найдено решение и для этой задачки. Иначе бы прокурор не решился санкционировать твое задержание. И тебе это очень даже понятно. А сейчас дума твоя такая: во всем тебе сознаваться или кое-что про запас оставить или вообще уйти на зону немой рыбешкой. И тут я тебе не советчик. Не могу упрашивать, хотя для приличия вроде и надо. Сам судьбой своей распорядись. К тому же статью за бандитизм до каждой запятой вспомнить надо. В них ведь тоже законом смысл вложен, в запятые те. И как работник уголовного розыска, повидавший вашей братвы всех мастей, верю, что ты не из пугливых и кое в чем еще и Креста перещеголяешь, а потому хотел услышать бы вразумительный ответ только на последний вопрос. Кто же из вас двоих оборвал жизнь младшего лейтенанта Пети Синцова?
Юсуп приподнялся с места, хотел сказать что-то, а потом резко опустился на стул.
— Пашку я в расчет не беру, мозгляк он в таких делах. У Остаповича иная линия, вся его жизнь — алиби. Сейфы — его работа, а в сторону и шага не сделает, тем более в «мокрое дело» путаться. Вот и остались вы на пару с Крестом. Скажу прямо, хотелось бы верить, что это его работа. Только и то помни, что для Лехи кореш — покуда в деле, а как до расчета доходит, увольте, перешагнет любого и не споткнется. Ну, да спор вам двоим решать. А как на тебя Крест покажет? Пашка — брат ему, да и Остапович в одну дуду с ним наяривать будет. Вот и прикинь, коли трое на одного навалятся — сумеешь ли устоять. А может, живешь ты для них давно в прошедшем времени. Не скрою, тому, кто в смерти Синцова повинен, прокурор будет на суде просить высшую меру наказания. В этом я не сомневаюсь. Так что эта история кому-то дорого обойдется.
Алексей нарочно показывал свою осведомленность (хотя многое ему было неясно), надеялся, вдруг заговорит Рахметжанов. Давно у Юсупа бисерилась на лбу влага, и руки не находили места. И Алексей это видел. Одного боялся, не переиграть бы, не переусердствовать в своей откровенности. Не новичок Юсуп на допросах: свое до поры умолчит, а что от следователя услышит, до словечка запомнит, чтобы в камере все обдумать, к будущему разговору ответ приготовить.
— Я жду ответа, Рахметжанов.
Молчал Юсуп. Хорошо знал, что таким приемом часто ловят неопытных преступников, крутят, запутывают, пока не вытянут из них все, что они знают.