Цветы на подоконнике

Пестрово Клавдия Прокофьевна

Земля Твоя

Горят лучи на скатах розоватых, Дымится небо в гаснущих кострах. И, струйками, дымок голубоватый Повис на засыпающих кустах. Земля Твоя!.. В сиреневых закатах! В румянах расцветающего дня! В цветеньи звездном, в буйных ароматах — Бесценный, щедрый дар!.. Земля Твоя! Я ж, недостойная, — в болоте ржавом Греха, пустых забав, дневных сует — Кляну Твой свет и мудрствую лукаво… И меркнет в пыльном небе звездный свет. Но знаешь Ты… Застынет, в час расплаты, — Улыбкой, на коснеющих устах, — Весь

блеск земли!.. как тот, голубоватый, Дымок, что стынет, нежась, на кустах.

Чудо

Птицы, спросонья, в кустах зашептались о брезжущем свете И ветерок предрассветный прильнул к занавеске в окне. В небе холодном теплели, светлели края облаков. Четко, одно за другим, выступали из мрака деревья, Ветки расправив от сна, пожимаясь, шурша, в холодке. Поднял головку на клумбе, готовый раскрыться тюльпан. В хлопаньи крыльев, петух, торжествующе солнцу навстречу, Миру о чуде грядущем, фанфарной трубой, возвестил. Брызнул горячий поток, заливая счастливую землю, Пышным каскадом рубинов, смарагдов, червонного злата И засияли росинки, как капли сребристые ртути, В круглых и масляных листьях оранжево-желтых настурций. Дуб, старомодно склоняясь, прошелестел: «С добрым утром!» Пред грациозной березкой, в нарядных, зеленых сережках, Бабочкой белой, жеманно, украсившей юную грудь. Томным, грудным переливом запела влюбленная горлинка. Нежно-заливчатым щебетом, ласточки вторили ей. Радостно вспыхнули стекла угрюмо дремавших домов. Звонко трещали под солнцем, за ночь отсыревшие, крыши И заплескалася песня в распахнутом, настежь, окне. Мир засверкал, зазвенел, зашумел, в благодарственном хоре, Славя Творца за «Сегодня», — за новый подаренный день.

Утро на Snowy River

Прибрежным, затонувшим ивам Бормочет речка торопливо, Захлебываясь от чудес И серых валунов ватага, Когтистой кланяясь коряге, Торопится по горке в лес. Там, в ярком опереньи птицы Разносят эти небылицы Болтливой странницы-реки, Роняя их костру, под ёлкой, Где я ютилась, втихомолку, Размешивая угольки. Кружат стрекозы-сомнамбулы. Внизу, меж каменного гула, Играет радостно форель И утро это, как причастье! И тысячей улыбок счастье Дробится о речную мель.

Тишина

Под низким солнцем, как в румянце, Краснеют облака И вьются чайки, в быстром танце Вкруг красного буйка. Над парусником гнется криво Уставший за день кран. Атласным шелестом отлива Вздыхает океан. Огни заката гасит Кто-то Невидимой рукой И вечер полнит медом соты Сумятицы мирской. Над бухтой всходит, синей тенью, Прохладная луна, И в сердце льется примиренье, И в душу — тишина.

Облака

Когда к тебе, ладонью черной, Потянется тоска, Не поддавайся ей покорно — Смотри на облака! Смотри на розовые башни, На белых лебедей, На змеев, на драконов страшных, На скачущих коней. Скользят, меняют очертанья, — То парус, то собор, То вдруг монах с подъятой дланью… Не поспевает взор. Смотри

на облака. Всё минет. Ведь, вечной боли нет. Сегодня — мозгло, мрачно, зги нет!.. …Тем ярче завтра свет!

Молодой месяц

Родился месяц, нежно выгнул спинку, Окинул взором долы и леса И, тоненькой серебряной пластинкой, Взошел на палевые небеса. В саду деревья задышали сыро. С чулком старушка вышла на порог И, убаюканный вечерним миром, Закрыл тюльпан оранжевый глазок. «Мир на земле и Богу в Вышних Слава» шуршал тихонько ветер по листве. И в сердце больше нет дневной отравы — Один покой и синий звездный свет.

«Как рано наступила осень…»

Как рано наступила осень… Как рано облетели листья! Как нежно в голых ветках просинь Наводит осень, бледной кистью… Но все еще янтарно ярко Песков сияние на мысе И черной, траурной помаркой Грустят в том блеске кипарисы. И никнут летние дерзанья, Как градом сбитые колосья. Даль океана все туманней Как рано наступила осень!

«Тепло и тихо. Нет вчерашней стужи…»

Тепло и тихо. Нет вчерашней стужи. Дождь подбодрил усталую траву И крутогрудый голубь пьет из лужи Сияющую неба синеву. Медовый ветерок гоняет стадо Ошеломленных листьев по траве И в воздухе круженье листопада, Как золото на выцветшей канве. И астры тлеют пламенем прощанья… Когда-нибудь… В иных уже мирах… Я, вспомнив вдруг земли очарованье — Земную осень, — захлебнусь в слезах.

Бродяжеская звезда

1. «Взметнулись ветры вешние…»

Взметнулись ветры вешние, Дыханием земли И вновь, тоской нездешнею, Позвали журавли! В дымящихся проталинах — Весь аромат земли! В оврагах, на прогалинах Фиалки зацвели… Смирись, метанье русское! Бродяжнический дух! Ходи тропинкой узкою, Протоптанной (всё в круг…) Забей окошко ставнею — Пусть ветры не поют! Баюкай скукой давнею Насиженный уют. Но все пути размерены И ставня — настежь! — трах! И сердце вмиг затеряно В обетованных мглах…

2. «Ветер рыщет в коноплянике…»

Ветер рыщет в коноплянике, Ветер путает овсы… Ах, как сладко, Божьим странником, Мерять версты по Руси! Все, из сердца, вынуть тернии… Спать в оврагах, по жаре, Слушать шорохи вечерние, Встретить солнце, на заре… Со слепцом, у храма Божия, Петь про реку Иордань И — каликой перехожею — Протянуть смиренно длань. А под вечер наступающий, На откосе, в дымной мгле, Над костром сидеть пылающим И картошку печь в золе. И, запив вечерю скудную Родниковою слезой, Вновь брести — за изумрудною, За бродяжеской звездой…