Да не судимы будете

Автор неизвестен

Из «Программы действий» вытекало равноправие всех без разбора идеологий, полная легализация буржуазной идеологии. Эту «Программу» не только не надо было поддерживать, а про­тив нее надо было решительно повести борьбу. Странно, что на первых порах наши идеологи, и в первом порядке из них — Суслов, Пономарев, а под их влиянием и Л. Брежнев, не разо-; бравшись с истинным содержанием «Программы», чуть ли не приняли ее за начавшуюся политическую стабилизацию в Че­хословакии. Политическое поведение А. Дубчека открыло путЬ| нездоровым демагогическим силам в партии».

Обсуждение событий в Чехословакии носило острый харак­тер, но все баталии оказались бесплодными: слова расходились с делами

и действиями. Возник вопрос и о проверке крепости Варшавского Договора. Чтобы его проверить на практике, предполагалось проведение маневров советских войск на терри­тории Чехословакии и Закарпатской области Украины.

19—20 мая. Тщательно знакомился с информационным мате­риалом, поступившим из разных источников по Чехии и Слова­кии к предстоящей встрече с А. Костелянским и В. Биляком.

21 мая. Позвонил мне Ю. Ильницкий, секретарь Закарпат­ского обкома КПУ, и сообщил, что моя встреча с В. Биляком и А. Костелянским может состояться 24—25 мая. Они просят разместить их на ночлег 23 мая на нашей территории, и очень скрытно, незаметно — опасались того, что на них будет гонение за контакты с нами. Уточнили все организационные вопросы встречи и «скрытного» размещения Биляка и Костелянского. Определились, что разместим их на ночлег и там же проведем первую встречу и переговоры (на даче в горах — это недалеко от Ужгорода). Переговорил с министром МВД республики И. Головченко и с председателем КГБ Украины В. Никитченко об обстановке по их ведомствам в республике. По их докладам, все спокойно, эксцессов и политических выпадов нет.

В этот же день был телефонный разговор с Л. Брежневым, обсуждали все тонкости вопроса моей предстоящей встречи и переговоров с А. Костелянским и В. Биляком, о состоянии дел в КПЧ и стране в целом, о политической обстановке. Нежелательные явления начинают проявляться и у нас — по­явились памфлеты на наше руководство страны. Брежнев про­сил меня после встречи с чехословацкими товарищами ему все подробно доложить.

Вечером 22 мая поездом выехал в Ужгород на встречу и митинг, посвященные передаче эстафеты дружбы на границе с Чехословакией. Митинг и встреча состоялись 23 мая. На трибуне руководители Украины и Словакии, перед трибуной пионеры Советского Союза и ЧССР салютуют событиям. На площади собралось много народа: украинцы, русские, чехи, словаки, венгры и другие национальности. Люди все держат себя как единая семья. Многие знают друг друга десятки лет. Исполнены гимны СССР и ЧССР, выступления, приветствия руководителей Украины и Словакии.

Хотя внешне, казалось, проходило все хорошо, но на трибу­не все же чувствовалась какая-то натянутость, даже холодность. А вот среди молодежи, взрослого населения разных националь­ностей царило полное взаимопонимание — просто братское отношение. Люди расположились на большой поляне, разожгли костры, готовят еду, пьют «пивечко», поют песни, пляшут. Трудовому народу ни к чему эта «высокая политика». Они далеки от какой бы то ни было вражды между собой. Они жили и хотят жить в согласии и дружбе. Все, что затевается в Чехос­ловакии,— это дело политических экстремистов, мелких поли­тиканов, рвущихся к власти во вред трудовому йароду.

Во второй половине дня эта теплая встреча народа на грани­це была несколько омрачена холодной дождливой погодой. И все же от этой народной встречи как-то было тепло на душе.

В Ужгороде дважды встречался и имел длительные беседы с В. Биляком и А. Костелянским. Первая встреча состоялась за городом, в Карпатах, в домике, где мы в беседе провели почти всю ночь. Вторая — в Ужгороде, в помещении Закарпатского обкома партии. Старался обе беседы как можно точнее запом­нить, кроме этого, записал техникой, ведь надо будет писать в ЦК КПСС подробную

и точную информацию, ибо эта инфор­мация для нас имеет большое значение — это первоисточник, объективный, правдивый. Надо учесть еще важное обстоятель­ство, что я очень мало говорил, только слушал и уточнял некоторые вопросы.

Вот тезисное изложение беседы.

Биляк и Костелянский подробно информировали меня об обстановке в партии и стране перед майским Пленумом ЦК КПЧ. О сложностях борьбы с правыми. А. Дубчек растерялся, и он не способен (да, очевидно, и нет особого желания это делать) разоблачить роль правых элементов в стране и правых сил в партии. Единства действий в Президиуме ЦК КПЧ нет. Мы, словаки, в борьбе за марксистско-ленинскую линию в пар­тии будем бороться до конца, не отступим ни на шаг. Очевидно, нам, словакам, вместе с вами снова освобождать чехов». Про­должая свою речь, В. Биляк сказал: «Для охлаждения горячих голов надо срочно проводить маневры ваших войск на террито­рии Чехословакии. При появлении русского солдата все эти политические крысы попрячутся в своих щелях. Появление одного вашего И. Йкубовского (командующий войсками Варша­вского Договора) многим охладит головы. В борьбе против правых элементов смелее станет себя вести народ, в том числе и коммунисты.

Среди партийного актива и работников госбезопасности много случаев самоубийств под воздействием угроз со стороны правых. Со стороны правых элементов идут открытые угрозы.^ «Скоро придет время, когда будем вешать всех коммунистов вниз головой, за ноги». Явочным порядком экстремистские элементы требуют и добиваются отставки коммунистов — ру­ководителей обкомов, горкомов, стоящих на ленинских позици­ях, и часто добиваются этого. Происходят убийства секретарей партийных организаций предприятий, колхозов, такие явления есть даже в Словакии. В сельскохозяйственные кооперативы проникают бывшие кулаки, угрожают руководителям хозяйств, секретарям партийных организаций, требуют возврата им земли и имущества. На железнодорожных узлах организуется сабо­таж, чтобы затруднить передвижение советских войск, идущих на маневры согласно планам Варшавского Договора, отключа­ют водоколонки для заправки водой паровозов', выводят из строя стрелочные переводы.

Мы все боимся предстоящего Пленума ЦК КПЧ, у нас нет полной уверенности в нашей победе из-за разобщенности в со­ставе Президиума, у нас нет и организационных планов наших действий. А. Дубчек не способен что-либо сделать, хотя бы для «стабилизации» нашего горького состояния. Если через месяц мы не овладеем положением, то погибнет Дубчек и мы вместе с ним. Я разговариваю много с А. Дубчеком, говорю ему: «Саша (а сам плачу), вернись ты в Братиславу, не за то ты взялся, Саша». Если бы сегодня Словакия отошла от линии ЦК КПЧ, то это бы привело к развалу Чехословацкой республики. Мы будем делать все, чтобы сохранить Чехословакию как социалистическую страну. В Словакии пошли угрозы в адрес коммунистов-активистов. Если что случится чрезвычайное, то мы просим вас в Ужгороде приютить наших жен и детей. В Словакии приказы министра МВД не выполняются, так как нам известно, что он входит в другой «центр», возглавляемый Кригелем и Шпачеком.

Потерять Чехословакию — это равнозначно потере завоева­ний в Великой Отечественной войне. Такого допустить нельзя, на карте Европы Чехословакия занимает очень важное место, черные силы просто хотят шантажировать весь социалистиче­ский лагерь. Вы наши друзья и этого не допустите, мы готовы открыто пойти против ползучей контрреволюции, вплоть до вооруженного столкновения, и мы уверены, что вы в наш трудный час нам поможете. Может быть, при такой ситуации этот «апостол» А. Дубчек протрезвел бы и начал бы действо­вать решительно».