Да забыли про овраги #play_to_return
Шрифт:
– Нет, ментяра, ты впечатлил меня своей деликатностью, - вежливо сказал Саурон, но по ноткам в его голосе было слышно, что он раздражён. Вот теперь можно было со спокойной душой отправляться в родной ангар.
– И думаю, у тебя не осталось сомнений, как пройдёт остаток твоих дней. Благо, и остаток тот уже невелик.
– Смешное предсказуемое чмо, - сказал я, чуть не теряя сознание от усталости и боли.
– Ума у тебя, как у радиатора отопления. Бойся, скоро в твою вонючую квартирку осторожно
– Бегемот, удави его, - с нескрываемой злобой сказал Саурон.
К моему удивлению, из открытого люка антитанка начал выбираться человек в комбинезоне и шлемофоне. Двигался он медленно и скованно, точно был болен или пьян. Оказавшись на земле, он сгорбился, и опустив голову так, что лица его было не разглядеть, побрёл к остаткам нашего бронетранспортёра.
– А вот Бегемот не стал отрезать дорогу к своему будущему, и задушил своего механика, - сказал Саурон.
– И не единожды, верно, Беги?
– Двадцать три раза, - тихо прошелестел в наушниках новый голос.
Я внутренне содрогнулся. Так мог бы говорить мертвец, поднятый неведомой злой силой из могилы.
– И не только механика, - продолжал Саурон.
– Сколько раз ты задушил своего наводчика?
– Пятнадцать, - прошелестело в наушниках.
– Эх, а сколько ещё славных дел совершил мой верный помощник Бегемот!
– провозгласил Саурон.
– Ну, что Лом, теперь боишься? Или ещё не вкурил, зачем к тебе идёт мой верный человек?
Я молчал. Бегемот подошёл к обломкам нашей машины и начал медленно забираться на остов двигателя. В его монотонных движениях сквозила чудовищная усталость и полное безразличие ко всему. И в этот момент мне действительно стало страшно - я вдруг отчётливо осознал, что передо мной сейчас появится одна из жертв Саурона. Которую я должен был спасти, а вместо этого сам попал в ловушку.
Он поднялся на краю куска исковерканного железа, в который превратился наш бронетранспортёр, но продолжал смотреть вниз так, что я не мог видеть его лица.
– Открути ему башку, Бегемот!
– жестко приказал Саурон.
Сгорбленная фигура неуверенно качнулась вперёд, сделала маленький шаг и снова замерла.
– Бегемот!!
– Я не могу, - прошелестело в наушниках.
– Что?!
– возмутился Саурон.
– Ты забыл, что у тебя на кону?
– Но ведь он не бот. Он - настоящий.
– Значит, пришло время удавить настоящего, - тоном не терпящим возражений, сказал Саурон.
– Какая разница? Зато скоро Бегемот откроет глаза и увидит склонившихся над его постелью жену и детей. И на несколько дней забудет про стекающий по коже металл. Ну?!
Сгорбленная фигура сделала ещё пару шагов и нависла надо мной. Я смотрел в измученное землистого цвета лицо, вроде бы нарисованного, но очевидно,
– Прости, - едва шевеля губами пробормотал Бегемот.
– Но он обещал…
– Я ничего тебе не обещал, - тут же сказал Саурон.
– Но я подумаю, если ты будешь полностью мне послушен. Долго ещё ждать?
Бегемот медлил. Его сгорбленное тело сотрясала крупная дрожь, а по лицу бежали то ли слёзы, то ли капли пота.
– Что же ты, Саурон, за мразь-то такая?
– сказал я, звенящим от бешенства голосом.
– Командир, - тихо прошептал Серпилин.
Я скосил глаза на своего наводчика. Под его рукой виднелся знакомый зелёный ящик.
– Бегемот!
– рявкнул Саурон.
Бегемот дёрнулся, точно от удара и начал медленно наклоняться вперёд, . Руки его продолжали висеть, как плети, а лицо исказилось, словно его самого уже кто-то душил.
– Ничего парень, - сказал я ему.
– Мы тебе сейчас поможем.
И завалившись на бок, запустил обе руки в ящик с гранатами. С другой стороны там уже вовсю шарили руки Серпилина. И когда мы разом показали Бегемоту с десяток колец, Саурон злобно сказал:
– Мог бы хоть машину так близко не ставить, придурок.
Когда взрыв ящика гранат разметал остатки нашего бронетранспортёра, вместе со мной, Серпилиным и Бегемотом, я самым странным образом не рухнул, как обычно в темноту, а продолжал ещё несколько секунд с ненавистью смотреть на обездвиженный антитанк и медленно расползающуюся чёрным туманом, машину Саурона.
– Электроэнцефалограмма Ломушкина не похожа на кривые, характерные для человека в коме. И это общая черта всех жертв "геймерской комы". Их мозг работает. Не так, как у здорового человека, но несомненно работает.
Абрамов внимательно посмотрел в глаза полковнику Комарову, стоящему по другую сторону от кровати, на которой покоилось тело Ломушкина, и кивнул в сторону медицинского монитора, изобилующего столбиками цифр, собранными в таблицы.
– А это значит, что "геймерская кома", в общем, и не кома вовсе, в традиционном понимании. Мозг продолжает трудиться, словно человек живёт обычной жизнью, только периоды бодрствования намного короче, а главное - не обладают постоянной периодичностью. Если записать данные мозга у тебя или, например, Оксаны Олеговны, то мы увидим в среднем, примерно, шестнадцать часов большей активности и восемь - меньшей, соответствующей периоду сна.
Услышав своё имя, программист оторвалась от своего ноутбука, на котором что-то набирала, и вопросительно посмотрела на Абрамова.