Далекие острова. Трилогия
Шрифт:
Трудно было передать, как я разозлился на этого человека. После всего, что он натворил не стоило просить меня о помощи.
– Не знаю, как Вас использовал Рок, но Вы убийца, мерзавец и подлец.
Я вырвал свою руку и отошел к стене. Вес схватился за чугунные прутья.
– Говорю Вам, все это организовал Рок. Поймите же, что, если Вы ничего не предпримите, я не доживу до суда. Они убьют меня прямо здесь.
Вес смотрел на меня совершенно безумными глазами. Нам всем приходится платить за свои ошибки. Убивал он или нет было не так уж важно, он затягивал следствие, подшивал лживые отчеты, врал и покрывал убийц.
– Прощайте.
Я повернулся и пошел к выходу. Нужно было торопиться.
– Помогите мне, Бур, - кричал вслед лейтенант.
Он, словно обезьяна в зоопарке, в исступлении тряс решетку.
– Не дайте осудить невиновного! Помогите!
Когда я вышел на улицу, у меня в ушах еще раздавался его отчаянный визг.
Я остановился на пороге, решая куда идти дальше. Детей на гауптвахте не оказалось, значит нужно было начинать поиски сначала. Неожиданно кто-то окликнул меня.
– Господин супер-лейтенант!
Я обернулся и увидел, что ко мне, со всех ног, бежит запыхавшийся Зут.
– Что случилось? Мне сказали, что на Вас напали!?
Он был очень взволнован, лицо покраснело и веснушки стали еще заметней.
Зут отвратительно справлялся со своими обязанностями. Он исчезал всякий раз, когда действительно был нужен. Признаться, я был ужасно зол на него, но отчитывать нерадивого подчиненного на крыльце комендатуры было слишком опасно. В любой момент могли появиться Рок или Рич, а эта встреча не сулила мне ничего хорошего.
– На меня напали, а Вас не было рядом, - упрекнул я его, - но сейчас мне некогда это обсуждать. У меня важные дела в городе.
– Я пойду с Вами.
– Нет, Зут, боюсь, что сейчас Вы мне не сможете помочь. Дело очень серьезное и опасное. Возможно мне придется нарушить устав.
Лейтенант упрямо мотнул головой.
– Я приставлен к Вам для охраны, куда Вы, туда и я, - твердо сказал он.
– Это невозможно. Прощайте.
Я кивнул ему и быстрым шагом пошел по набережной.
Из всех вариантов у меня оставался только один. Если детей нет на гауптвахте, значит Рок держит их у себя дома. Сначала я совершенно не представлял, куда бежать, но потом вспомнил слова лейтенанта Веса, о том, что капитан будет держать заложников под рукой. Не станет же он возить их с собой в двуколке. А дома у него есть женщина, дикарка, которая может присмотреть за детьми.
Что-то заставило меня оглянуться. Зут следовал за мной по пятам.
– Какого черта Вы здесь делаете?
– напустился я на него.
– Один раз я Вас уже подвел, второй раз это не повторится.
У меня совершенно не было времени спорить с упрямым мальчишкой и, если честно, мне очень нужен был помощник.
– Хорошо, - сказал я, - следуйте за мной и не задавайте вопросов.
В конце концов это не только мое дело. Если Муки не получит обратно своих детей, город погибнет, и мы вместе с ним.
Ощущение надвигающейся катастрофы стало острее. Улицы совсем опустели, даже самые смелые лавочники запирали свои магазины и со всех ног бежали домой. Двери и ставни коттеджей были наглухо закрыты, но я чувствовал, что там внутри затаились люди. Иногда из дворов доносился едва слышный шепот, скрип засовов, плачь детей. Несчастные, обреченные люди не могли знать, что, если моя миссия провалится, отсидеться за крепкими дверями у них не получится.
– Это же дом господина капитана, - громко сказал лейтенант, - Вы думаете с ним, что-нибудь случилось?
– Тише, пожалуйста, - ответил я, вытаскивая саблю из ножен.
Зут с удивлением следил за моими действиями и, на всякий случай, достал револьвер.
Я медленно спустился вниз по лестнице, ведущей в погреб, и потянул на себя тяжелую дверь. В небольшом помещении, на полу, лежали матрасы, на которых сидело сразу много людей. В комнате было темно, свет проникал через два небольших окошка, расположенных прямо под потолком. Я остановился на пороге, разглядывая пеструю компанию. На матрасах сидели сын и дочь Муки, рядом с ними, почему-то со связанными руками, расположилась подружка капитана - Дайала, а напротив, с револьвером в руке, устроился какой-то господин в штатском. Видимо он совершенно не ожидал гостей, потому что, при моем появлении, незнакомец растерялся и сразу опустил оружие, когда я приставил к его груди обнаженный клинок.
– Бросьте револьвер, - сказал я.
Мужчина был ужасно напуган и выполнил мой приказ без разговоров.
Краем глаза я видел, как Зут спустился и встал сбоку от меня, револьвер он держал наготове.
– Господин лейтенант, - сказал я, - пожалуйста, освободите пленницу.
– Слушаюсь, - ответил Зут, но вместо того, чтобы подойти к женщине, размахнулся и ударил меня по голове. Перед глазами вспыхнули разноцветные искры, и я мягко повалился на земляной пол.
Не знаю сколько времени я пролежал без сознания. Когда я открыл глаза, в подвале было сумрачно, казалось, что за окнами вечер. Ни один звук не проникал снаружи, словно дом накрыли огромным одеялом. Я попробовал сесть, но у меня ничего не получилось. Дикарка, что-то сказала, сын Муки подошел ко мне, помог подняться и дал напиться из большого глиняного кувшина. В подвале мы остались вчетвером, Зут и незнакомец в штатском ушли. Мои руки были связаны, а дверь заперта. Я прислонился к стене и закрыл глаза, казалось голова сейчас разорвется от боли, но кровь из разбитого виска больше не текла. Дети сидели в обнимку с женщиной и она, что-то тихо им говорила. Слов я разобрать не мог, но журчание чужой речи, успокаивало. Никогда бы не подумал, что дети могут так тихо себя вести. Они ничего не просили, не жаловались и не плакали. Время шло, а я сидел связанный и ничего не мог с этим поделать, и некому было нам помочь.
Наконец на лестнице послышались голоса, заскрипела дверь. Первым вошел Вес. Лейтенант остановился на пороге и огляделся. Он был связан, как и я. Следом появились Зут и, уже знакомый мне, человек в штатском. Лейтенант сильно толкнул Веса, следователь споткнулся и повалился на пол рядом со мной.
– Ну, вот, - радостно сказал Зут, - теперь все в сборе.
Вес застонал, видимо сильно ударился. При падении с него слетели очки и теперь он пытался нащупать их, шаря по полу руками.