Далекие острова. Трилогия
Шрифт:
Я смотрел на "Грозный". Корабль тонул. Над ним поднимался черный жирный дым. Капитанский мостик был разворочен. На палубе метались моринеры, которые так и не решились прыгнуть в воду. На корме пытались спустить лодку.
Возле корабля крутилась шлюпка, подбирая плавающих людей.
Еще две лодки уходили в море.
– А где "Стремительный" и второй десантный корабль?
– спросил я.
Мне никто не ответил.
Потом мы узнали, что "Адмирал Гот" тоже был торпедирован, но не затонул, потопил одну субмарину из носовой пушки и получил приказ отступить.
Гребцы в нашей лодке оказались хорошие, и мы довольно быстро добрались до места. Скала, которая на морских картах называлась просто N0413, представляла из себя, торчащий из воды гранитный зуб, обращенный к острову отвесной стеной, а к океану пологим откосом, с широкой и плоской, как стол, площадкой у самой воды. На скале гнездились бакланы и чайки, росла трава и несколько чахлых кустов.
Наша лодка причалила с подветренной стороны. Толкаясь и цепляясь за скамьи, моринеры полезли на берег. Многие, оказавшись на твердой земле, в изнеможении валились на траву. Я выбрался из лодки одним из последних, ноги дрожали, и я сел, чтобы никто этого не заметил. Хотелось лечь и не думать не о чем. Было очень холодно, и я понял, что нужно что-то делать, чтобы не получить воспаление легких. С невероятным трудом, я стянул сапоги и вылил воду, никогда бы не подумал, что можно набрать столько воды в обычный сапог, потом негнущимися пальцами развязал завязки жилета, стянул его через голову, снял бушлат, френч и рубашку, отжал их, как мог, и опять надел на себя. Даже жилет натянул, он не плохо спасал от ветра.
Некоторые моряки, глядя на меня тоже стали отжимать одежду, но большинство забилось под скалу, где меньше дуло, и сели на землю, тесно прижавшись друг к другу для тепла.
– Всем отдыхать, - сказал я: - Сержант! Остаетесь за старшего. Я осмотрюсь.
– Слушаюсь, - сержант хотел козырнуть, но вспомнил, что потерял фуражку, рука так и застыла на пол пути.
С нашей стороны скала имела множество неровностей и при определенной сноровке, можно было забраться на самую вершину, что я и сделал.
Наверху оказалась не широкая площадка, на которой смогли бы уместиться не больше четырех-пяти человек. В лужах скопилась вода. Я попробовал - пресная. Ветер начинал стихать, выглянуло солнце. Я лег на живот и стал смотреть в сторону вражеского берега. Желтый пляж, лес, построек не видно. Подзорной трубы у меня не было, а невооруженным глазом ничего нельзя было разглядеть. У меня оставались только револьвер и фляга. У кобуры и чехла для фляги были слишком сложные крепления, поэтому я их не бросил.
Патроны отсырели, но в кобуре, в прорезиненном мешочке, хранился небольшой запас. Я достал 5 патронов, все, что было, и перезарядил револьвер. Правда, смысла в нем не было никакого, я мог разве что, застрелиться.
Сзади послышались шаги. Я оглянулся. Ко мне поднимался
– Как обстановка, господин лейтенант?
– Плохо.
Вражеская батарея прекратила огонь. "Грозный", сильно накренившись, дрейфовал в сторону вражеского острова. На палубе суетились люди.
– Нет, лейтенант, это у них плохо, а у нас хорошо. Мы уже отвоевались. Можем отсидеться.
Я повернулся к сержанту. Он улыбался.
– Рано радуетесь, - ответил я: - мы в двух шагах от вражеского берега. Думаю, что очень скоро за нами пришлют десант.
– Вы думаете?
– улыбка сержанта поблекла. Он все еще радовался своему спасению и надеялся, что на сегодня, война для него закончилась.
– Я думаю, что варды нас в покое не оставят. Они попробуют захватить или потопить Грозный, а потом доберутся до нас.
Сержант помрачнел и отвернулся.
Прямо над нами носились чайки и громко кричали, стараясь отогнать людей от гнезд, в которых удобно лежали пятнистые, словно раскрашенные, яйца. Светило солнце и вражеский берег казался тихим и безмятежным.
Сержант потер ладонью лицо и тихо сказал, глядя куда-то в сторону:
– Может, в плен сдадимся?
– Не думаю, что мы им очень нужны. И потом. Знаете, что варды делают с пленными?
Сержант кивнул и помрачнел еще больше. Слухи ходили разные, но на базе, перед отправкой, рассказывали историю о том, как на захваченном острове нашли десятки наших пленных умерших от голода и пыток.
– И что нам делать? Может попробуем добраться до своих?
Я оглянулся назад. Море сверкало на солнце. Дымовую завесу снесло и видно было, как наши корабли уходят на запад.
– Они уходят. Нам их уже не догнать.
Сержант сунул руку в карман под жилетом, достал пачку солдатских папирос и протянул мне.
– Хотите?
– Не откажусь, - я с благодарностью взял папиросу, моя пачка промокла, и я ее выбросил.
Мы лежали на нагретых камнях и курили. Я снял фуражку. Солнце грело голову, мокрую спину и ноги.
Сержант курил жадно, глубоко затягиваясь, окурок он отшвырнул со злостью, далеко в море.
– Значит нас всех здесь убьют? Не хочу умирать. Только не здесь. Уж лучше в море утонуть.
– Давайте не будем паниковать. Адмирал Она уже отрапортовал, что мы захватим остров в ближайшие сутки, значит наши вернутся, возьмут подкрепление и вернутся. Нам нужно только продержаться, какое-то время. Может быть все не так страшно. Возможно варды нас не заметят или у них найдутся дела поважнее.
Сержант недоверчиво покачал головой.
– Но нам нужно приготовиться к самому худшему. Ступайте вниз и распорядитесь собрать все продукты и воду, и пересчитайте людей, оружие и боеприпасы. Я пока побуду здесь.
– Слушаюсь, - буркнул сержант и начал спускаться вниз.
На вражеском берегу началось, какое-то шевеление, появились люди, как мне показалось несколько десятков. Они вышли из леса и подошли к самой воде. Я напрягал зрение, как мог, но разглядеть чем они занимаются, не получилось.