Далекое путешествие
Шрифт:
— Разрешите, пожалуйста, оставить, — попросила Нина Павловна и всё ему объяснила.
Начальник молча разглядывал ведёрко с железками и вдруг спросил:
— Кто это сделал?
Ребята боялись говорить.
— Я сделал, — послышался тоненький, смелый голос Шурика.
— Замечательный звонок! Никогда такого видеть не приходилось, — сказал начальник.
— Там и мой винтик есть!
— И моя железка!
— И моя! — стали хвастаться ребята, которые только что ревели и не хотели
Ира покраснела и достала свой шнурок:
— На, возьми, Шурик.
— Поздно, Ира, — отвела её руку Нина Павловна. — Зачем теперь твой шнурок? Носи его в кармане.
Ира ещё больше покраснела и отвернулась.
А начальник поезда что-то искал в кармане своего кителя. Потом он сказал:
— За хорошую работу вот тебе на память.
И ребята не успели оглянуться, как у Шурика на курточке уже блестел значок: крест-накрест ключ и молоток.
Но Шурик не загордился. Он только радовался, когда звонили в его звонок.
Озорной пассажир
Вечер. За окнами поезда темно. Иногда издали замелькают огоньки и исчезнут за лесом. Иногда засветится окошко в будке железнодорожного сторожа. Иногда проплывёт цепочка огоньков маленькой станции. Но скорый поезд мчится мимо, мчится без остановок от большой станции до большой.
Кочегар подбрасывает уголь в паровозную топку. Жарче горит уголь — быстрее вертятся колёса паровоза, быстрее катятся по рельсам вагоны.
Из паровозной трубы вылетают искры. Они пронесутся блёстками мимо окон, догорят в воздухе и упадут на землю чёрными крупиночками сажи.
Из вагона в вагон переходит начальник поезда. Он смотрит, как разместились на ночь пассажиры, чисто ли, всё ли в порядке.
Входит начальник в вагон к малышам. Видит: на нижних полках белеют постели. Спят ребята. На верхних полках покачиваются пушистые мишки и куклы, чуть подскакивают мячи, а спрыгнуть с полки не могут. Они в сетках, и сетки зацеплены за крючки.
Заглядывает начальник в крайнее купе, отгороженное белыми занавесками. Там тоже порядок. Стоят закрытые кисеёй ящики с продуктами и подносы с посудой.
Переходит начальник в следующий вагон. А там переполох.
Забрался Вова на верхнюю полку, да так быстро, что никто удержать его не успел, и не слезает.
— Ты свалишься, разобьёшься! — волнуется Машенька и хочет его снять, а он брыкается и кричит:
— Буду спать на верхней полке! Не хочу на нижней!
Все дети лежат на своих местах, только одна нижняя полка пустует.
Начальник поезда строго спрашивает:
— Где пассажир, который должен спать на этом месте?
— Вот он, — показывает на Вову Машенька.
Вова испугался, притих. Он хочет слезть, но что такое? И так и этак поворачивается,
— Ну что ты вертишься? Скорей слезай! — кричит Машенька.
А начальник поезда догадывается, в чём дело. В стене над полкой крючок и за него зацепился хлястик Вовиной курточки.
Отцепил начальник Вову, снял с полки и говорит:
— Мы озорных пассажиров не возим. Если будешь на верхние полки забираться, за крючки цепляться, — придётся тебя высадить. Я за такими пассажирами строго слежу.
Ушёл начальник.
Ночная няня Маша погасила лампочки.
Дети спокойно засыпают. А Вова вертится и каждую минуту смотрит на дверь: не идут ли высаживать его из вагона.
И Наденька еще не спит. Она лежит, свернувшись клубочком, и смотрит, как летят, летят за окном в темноте огненные искры, и радуется, когда их летит много.
Поля
Уже солнце просвечивает сквозь занавески на окнах, а по вагону еще ходит ночная няня. Устала она за ночь и побледнела.
Не досмотришь — еще сползёт кто-нибудь вместе с матрацем со скользкой полки.
Но вот встаёт Машенька, надевает белый халат, красиво повязывает марлевую косынку, раздвигает занавески на окнах и говорит:
— Иди отдыхать, Маша. Пора нашим пассажирам вставать.
Солнце быстро будит ребят.
Шурик щурится, оглядывается и долго не может понять, где он.
Наденька открывает глаза и передвигается на постели так, чтоб солнце светило прямо на неё.
Вадик, Вова, Ира, Таня только открыли глаза — и на коленки, в окна смотреть.
Поднимается шум. Начинается перекличка.
— У нас нет леса. У нас зелёный луг, такой большой — не видно, где кончается!
— У нас чёрная земля в ровную полоску. Тоже не видно, где кончается, за нею небо.
— Знаете, почему она в полоску? Потому что её колхозники так ровно вспахали.
— Ой, трактора! — спешит каждый сообщить громче всех и обязательно первым, как будто остальные их не видят. Получается такой хор, — хоть из вагона беги.
От земли к утреннему небу поднимается лёгкая дымка тумана и тает. По вспаханному полю идут тракторы.
— Нина Павловна, посмотрите скорей, — просит Шурик, — что к ним прицеплено? Это такие грабли?
— Да, они разрыхляют землю, чтобы легче было из неё пробиться зелёным росткам.
Быстро идут по полю тракторы. За ними тянутся свежие полосы разрыхлённой земли. Но ещё быстрее идёт скорый поезд.
Вот широкое поле разделила речка. На берегу видны новые дома. Через речку строят мост.
— Вы долго собираетесь стёпками-растрёпками у окон сидеть? Раз-два, одеваться! — говорит Нина Павловна.